Виктор Цибульский
Взгляд на энергетику во многом определяется диспозицией аналитика. Отсюда и умение видеть детали или ситуацию в целом.
Эдвард Мунх. Rue Lafaayette
Развитие современной экономики пропорционально зависит от роста потребления первичных энергоресурсов. В последнее десятилетие обозначилась неприятная тенденция нарастания напряженности на рынке энергетических ресурсов. Вообще говоря, проблеме достаточности энергоресурсов всегда уделялось повышенное внимание, но особенность текущего состояния заключается в том, что ограничения роста поставок традиционных энергоисточников стали приобретать системный характер по крайней мере в том ценовом диапазоне, который приемлем для современной экономики.
Значимость для экономики цен на первичные энергоисточники демонстрирует график изменения их доли в мировом валовом продукте (рис. 1).
В течение последних 30 лет мировая экономика претерпела два серьезных экономических кризиса. Первый – в конце 70-х годов прошлого века, второй – в 2008 году. В обоих случаях кризисное состояние экономики совпадало с превышением 10-процентной доли первичных энергоисточников в мировом валовом продукте. Экономисты почему-то не связывают кризисное состояние с высокой стоимостью энергоресурсов, хотя понятно, что существующий экономический уклад устроен так, что общество без ущерба для своего развития способно выплачивать за энергию лишь ограниченную долю валового продукта. Какова эта доля по отношению к энергетическому ресурсу – вопрос спорный, но, исходя из практики, можно заключить, что превышение 10-процетной доли в оплате первичных энергоисточников по отношению к мировому валовому продукту является критичным.
Это означает, что в те годы, когда плата за энергию меньше, условия для развития экономики в целом благоприятные, но как только среднегодовая цена поднимается до уровня 10% МВП, экономика погружается в кризис, что приводит к снижению деловой активности, а в скором времени и к снижению цен на энергоресурсы. При этом неважно, по каким причинам взлетели цены.
Кратко основные проблемы современного состояния энергетической базы мировой экономики можно сформулировать в следующем виде. Первая – процесс глобализации привел к тому, что большая часть мира, развивающиеся страны, перешли к активному индустриальному этапу своего развития, а это требует очень много энергии. Вторая – масштаб поставок дешевых природных ресурсов, по всей видимости, близок к максимуму возможного.
На рис. 1 видно, что в прошлом году доля первичных энергоисточников в мировом валовом продукте опять опасно приблизилась к порогу приемлемости, и, видимо, уже в недалекой перспективе следует ожидать нового обострения экономической ситуации. Возможно, это обострение назовут второй фазой предыдущего кризиса или придумают другое имя, не суть важно. Факт заключается в том, что современная экономика экспериментально продемонстрировала порог своей устойчивости по отношению к возможности оплаты первичных энергоисточников. Она способна заплатить 10%, может немного больше, но никак не существенно больше.
Осознание сложностей, сопровождающих развитие мировой энергетики в мире, в целом есть, однако выход из этого положения пока все видят по-разному и до консенсусной позиции еще далеко. Удовлетворить потребности экономики в энергии можно, увеличив, естественно, ее сырьевую базу. По разным оценкам, и нефти, и природного газа в недрах еще много, необходимы инвестиции и надежные условия по поставкам этих ресурсов. Часть проблем начинается именно здесь. Развитые страны желали бы, чтобы страны-доноры, обладающие энергетическими ресурсами, из своих возможностей инвестировали в разработку новых месторождений. Понятно, что в этом случае покупатели сохраняют больше рыночных рычагов в выборе конкурентного поставщика. Сырьевые страны не очень спешат реализовывать эти предложения, они хотели бы иметь надежные гарантии для возврата масштабных инвестиций как минимум в форме долгосрочных контрактов по поставке сырья. Есть, конечно, и другие причины, по которым сырьевые страны не очень стремятся к увеличению предложения на мировом рынке, в том числе и политические. Принципиальным все же является то обстоятельство, что ощущение нарастающего дефицита ресурсов приобрело устойчивый характер и изменило тактику поведения субъектов рынка. Если в прежние годы поставщики энергетических ресурсов стремились захватить большую долю рынка и боялись потерять потребителя по конкурентным причинам, то сейчас положение изменяется, и центр борьбы уже в большей степени сместился в область, где покупатели конкурируют друг с другом. На энергетическом рынке начинает преобладать аукционная модель, при которой цена на товар определяется в торге покупателей друг с другом. Продавцы с хорошей прибылью компенсировали бы свои издержки даже при цене, существенно ниже той, которая складывается на рынке.
Потребность в значительном увеличении инвестиций в энергетику обсуждается уже давно. На протяжении нескольких предыдущих десятилетий инвестиции в мировую энергетику составляли относительно небольшую величину, менее 1% МВП. Текущие платы за энергоресурсы также были вполне умеренными – около 5% МВП. Оба этих обстоятельства сформировали устойчивую конфигурацию мировой экономики с дешевыми сырьевыми ресурсами и дорогими товарами конечного потребления. Мир разделился как бы на две части: развитые страны («золотой миллиард») производят преимущественно товары конечного потребления с высокой добавленной стоимостью, а остальной мир обеспечивает это производство поставками сырья и товаров начального передела.
 Схема предоставлена автором |
Но процесс глобализации постепенно ведет к тому, что развивающийся мир все активнее осваивает передовые технологии, товарное производство и при этом сохраняет колоссальное конкурентное преимущество в виде дешевой рабочей силы. Пока он может позволить себе приобретать энергоресурсы и по более высоким ценам, сохраняя рентабельность своего производства.
Сложилась интересная ситуация. По схеме классической экономики повышение цен на первичные энергоисточники должно вывести этот процесс на равновесие спрос–предложение. Эти равновесные цены предоставят возможность обосновать целесообразность освоения новых, большей частью труднодоступных месторождений, а возможно, они выявят экономическую целесообразность масштабного развития альтернативных энерготехнологий. Однако эти равновесные цены, очевидно, выше порога приемлемости для современной экономики. Как только стоимость первичной энергии в МВП превышает 10%, экономика резко меняет траекторию своего движения и уходит в кризис. Это обстоятельство не позволяет определить рыночную равновесную цену и, конечно, серьезно повышает инвестиционные риски. Ведь прежде чем инвестировать сотни миллиардов на долгие годы в проекты освоения новых, как правило, теперь уже труднодоступных месторождений, любому ответственному инвестору хотелось бы знать, а когда они (эти затраты) вернутся и с какой прибылью.
Такие вложения сейчас тем более рискованны, что обсуждение проблем энергетики сопровождается обилием разного сорта пиар-акций, в которых институты, в том числе и весьма солидные, обещают энергетическое изобилие то за счет энергосбережения, то за счет «зеленых» технологий, то вообще за счет каких-то экзотических нововведений. Большую негативную роль играют разнообразные политические факторы, только перечисление которых может занять несколько страниц. Серьезную сумятицу в объективную оценку состояния вносят и странные аналитические оценки, в которых изобилуют рассуждения о некоем спекулятивном факторе, применять который по отношению к рынку вообще сомнительно, ведь рынок, по существу, и основан на спекуляциях. Все это порождает сомнения, которые для длинных инвестиций в масштабах, способных оказать значимое влияние на практику, равносильны запрету.
В сложившейся ситуации прогнозировать перспективу развития энергетики крайне сложно. Здесь следует оговориться, что любое прогнозирование основывается на экстраполяции выбранных авторами тенденций прошлого развития в будущее. И никаких других способов, конечно, за исключением ясновидения, нет. Таким образом, когда в прогнозах вырисовываются благоприятные или, наоборот, неприятные перспективы, то в первую очередь следует обратить внимание на исходные предпосылки этих прогнозов. Например, различные международные агентства (МЭА, МВФ и др.) полагают, что развитие мировой экономики в ближайшие годы будет идти по нарастающей. Что касается энергетического обеспечения этого роста, то прогнозируется плавный рост мирового потребления энергии, в частности к 2015 году потребление нефти должно увеличиться до 88–89 Mb/сутки. Хотя практика демонстрирует другую тенденцию – в период с 2005 по 2010 год потребление нефти стабилизировалось на уровне 84–85 Мb/сутки. Что касается прогнозов цен, то полагают, что они будут расти умеренно и в наихудшем варианте (самый высокий рост цены на нефть) к 2015 году приблизятся к 95 долл./b. Если исходить из таких предположений, то рост МВП в течение ближайших пяти лет можно оценить примерно так, как это показано на рис. 2. Сценарий вполне позитивный.
 Схема предоставлена автором |
Однако если предположить, что цены на первичные энергоисточники не будут подчиняться указаниям международных организаций, а будут определяться рынком, то возникает ситуация, при которой экономический кризис может повториться в ближайшее время и, более того, приобрести циклический характер. В этом случае мировая экономика, как показывают расчеты, будет находиться, по существу, в состоянии стагнации.
Средний темп роста мировой экономики будет близок к нулю. При этом развивающиеся страны по-прежнему будут демонстрировать приличные темпы роста, а развитые страны большей частью будут постепенно сдавать позиции.
Нужны масштабные инвестиции в энергетический сектор мировой экономики, однако обеспечить их в современных условиях, в рамках существующей парадигмы развития, представляется маловероятным. Понятно, что в варианте периодически повторяющихся кризисов инвестиционный потенциал мировой экономики будет сжиматься, основные усилия будут концентрироваться вокруг решения насущных задач, большей частью в социальной сфере.
На первый взгляд может показаться, что для России рост цен на энергоресурсы – благо. Это действительно так, но, к сожалению, в ограниченных пределах. Экономика России, как ни одной другой страны в мире, ориентирована на избыточно большой экспорт первичных энергоисточников и товаров начальных этапов передела (алюминий, сталь, примитивная химия, необработанная древесина и т.п.). Когда мировая экономика испытывает трудности, спрос рынка на эту продукцию сокращается, и большая часть из того, что умеет делать наша промышленность, оказывается ненужной. Внутренний рынок не в состоянии поглотить эту огромную массу полуфабрикатов. Как результат – падение экономики России оказывается даже более существенным по сравнению с другими странами.
Пока весьма мало оснований считать, что наметившееся экономическое оживление приобрело устойчивый характер. Проблемы нарастают очень быстро, и будет большим преувеличением полагать, что выстроенная экономическая система способна адекватно на них реагировать. Созидательная сила «монетарного абсолютизма», похоже, исчерпала свой позитивный ресурс, и теперь все с большей эффективностью начала проявляться его разрушительная компонента.
Дарья Гармоненко 
