Нина Пусенкова
Потребление энергоресурсов будет прирастать за счет развивающихся стран.
Схема предоставлена пресс-службой ВР
Недавно я была на конференции, посвященной нетрадиционным углеводородам. Ведущие российские эксперты по энергетике описывали зарубежный опыт разработки месторождений сланцевого газа, угольного метана, газа плотных коллекторов, битуминозных нефтей. Во всех докладах красной нитью шла мысль о том, что в нефтегазовом секторе необходимо думать о будущем. Выступления были интересными, но еще более интересной оказалась реакция докладчиков на вопрос модератора – нужно ли России заниматься нетрадиционными углеводородами? Практически все отвечали: нет, не нужно, у нас и без них много традиционных нефти и газа. Некоторые развивали эту идею дальше: куда нам браться за нетрадиционные углеводороды, мы и с имеющимися запасами традиционных нефти и газа никак разобраться не можем┘
Скептически относятся в России и к альтернативным источникам энергии – дескать, у нас так много обычных нефти и газа, что нам не до этой экзотики.
Но тут возникает вопрос – так ли у нас много традиционных углеводородов? По данным ВР, наших доказанных запасов нефти хватит всего на 20 лет, и эксперты предрекают, что спад добычи черного золота не за горами. С газом ситуация, естественно, лучше, обеспеченность России доказанными запасами газа – 76 лет.
Но ведь проблема даже не в количестве запасов, а в их качестве. Всем давно уже очевидно, что эпоха легких и дешевых углеводородов в России закончилась. Она завершилась и в других нефтегазодобывающих странах, правда, в одних регионах нефть и газ до сих пор легче и дешевле, чем в других.
Готовь сани летом
Опыт успешных национальных нефтяных компаний из нефтегазодобывающих стран показывает, что они прекрасно отдают себе в этом отчет и уже сейчас реально, а не на словах думают о будущем. Чтобы справиться с новыми вызовами, которые им бросает стареющая и ухудшающаяся ресурсная база, они работают по всем направлениям. Стремясь укреплять энергетическую безопасность своей страны, рационально осваивают имеющиеся нефтегазовые запасы и стараются дополнять традиционные нефтегазовые ресурсы нетрадиционными, а также альтернативными источниками энергии. А альтернативные источники к тому же – один из эффективных путей решения климатической проблемы.
Пользуясь благоприятным бразильским климатом, Petrobras наращивает производство биотоплива. К тому же еще в 2004 году она запустила в эксплуатацию пилотную ветровую установку мощностью 1,8 МВт. Компания разрабатывает программу по использованию солнечных панелей на своих НПЗ, месторождениях и АЗС. Petrobras инвестирует в малые ГЭС: строит 13 малых ГЭС в четырех штатах Бразилии. Новые ГЭС будут генерировать до 300 МВт электроэнергии, а это достаточно для снабжения 3,5 млн. человек. Кроме того, исследовательский центр Cenpes компании разрабатывает проект автобуса, работающего на водороде.
Sonatrach развивает солнечную энергетику, используя преимущества климата и географическое положение Алжира, – он инвестирует в проект «Чистая энергия из пустыни», в рамках которого будет проложен кабель из алжирского города Адрар в немецкий город Аахен.
Малайзийская Petronas в 2008 году приобрела 40% в проекте Gladstone LNG, который она собиралась осуществлять с австралийской газовой компанией Santos. Их СП будет добывать метан из угольных пластов в Восточной Австралии, а затем поставлять добытый газ на завод по сжижению газа.
Мексиканская Pemex в 2010 году обнародовала грандиозные планы – осваивать запасы сланцевого газа в северном штате Coahuila: ей не дают покоя успехи северного соседа.
Предусмотрительные варяги
Но активнее всего из нефтегазодобывающих стран с нетрадиционными углеводородами и альтернативными источниками работает Норвегия, а российские нефтяники признают, что у нее есть чему поучиться. Положение в нефтегазовой промышленности Норвегии сложилось сложное: нефтяная промышленность уже вступила в стадию падающей добычи, и доказанных запасов нефти хватит на 8,5 года. Добыча газа пока растет, но кратность его запасов составляет всего 19 лет. Стратегическая задача Statoil как национальной компании – максимизировать ценность норвежского континентального шельфа, а цель – поддерживать добычу углеводородов на сегодняшнем уровне до 2020 года.
Для этого, во-первых, компания ведет активную геологоразведку на норвежском континентальном шельфе. Во-вторых, Statoil старается оптимизировать использование имеющихся месторождений. В-третьих, истощение запасов Северного моря побудило ее осваивать запасы в Норвежском и Баренцевом морях. В-четвертых, компания уделяет большее внимание стандартизованной разработке мелких месторождений. В-пятых, Statoil активно выходит за рубеж, занимаясь традиционными нефтегазовыми ресурсами в развивающихся нефтегазодобывающих странах и нетрадиционными углеводородами – в развитых.
Она стала разрабатывать нефтеносные пески канадской провинции Альберта, приобретя в 2007 году компанию North American Oil Sands Corporation. Основная ее задача в области нефтеносных песков – разработать технологию, которая позволит снизить издержки и уменьшить негативное воздействие на окружающую среду.
Норвежская компания закрепляется и в газовом секторе развитых стран, таких как США. В 2008 году Statoil приобрела 32,5% территории, арендуемой Chesapeake – одним из крупнейших операторов Marcellus Shale. Эта покупка дает норвежской компании доступ к извлекаемым ресурсам в 2,5–3,0 млрд. баррелей нефтяного эквивалента. Компания ожидает, что ее добыча на Marcellus достигнет 200 тыс. баррелей нефтяного эквивалента в день после 2020-го. В 2010 году Statoil и Talisman образовали СП по освоению Eagle Ford Shale в Техасе. Показательно, что Statoil считает Америку самой многообещающей территорией деятельности за пределами Норвегии.
Statoil признает, что, поскольку растет мировое потребление энергии и все более актуальным становится снижение воздействия энергетики на окружающую среду и климат, необходимо выходить за пределы ископаемого топлива и заниматься источниками устойчивой энергии. Statoil работает по всему спектру альтернативных источников.
Один из прорывов компании – Hywind, первая в мире плавучая ветровая турбина промышленного масштаба. В 2009 году Statoil вложила 400 млн. норвежских крон в строительство и дальнейшую разработку пилотной установки и в НИОКР, связанные с концепцией ветровой турбины. Hywind была запущена в 2010 году; до 2012 года идут ее испытания. Теперь ставится задача коммерциализировать идею. Для этого нужно снизить издержки: ведь морская энергия ветра должна конкурировать по цене с традиционной энергией на рынках.
В Великобритании в местечке Шеринген Шоул СП между Statoil и Statkraft, норвежской электроэнергетической компанией, строит морскую ветровую установку стоимостью в 1,7 млрд. долл. Установка будет генерировать столько электроэнергии, что можно будет снабжать 220 тыс. домов.
Statoil – акционер Hammerfest Strom AS, норвежской компании, разрабатывающей коммерческую технологию по генерированию электроэнергии с помощью кинетической энергии приливов. В Норвегии с 2003 года работает экспериментальная волновая турбина, которая показала хорошие результаты.
Кроме того, Statoil в 2008 году инвестировала в компанию BrightSource Energy, которая разрабатывает и строит промышленные установки для генерирования солнечной энергии. Полученные с помощью оригинальной технологии пар или электроэнергия поставляются промышленности и ЖКХ по ценам, конкурентным с энергией, генерируемой ископаемым топливом.
Важная задача компании – стать крупным поставщиком устойчивого биотоплива. Statoil начала продавать биотопливо еще в 1999 году и сегодня торгует им в Скандинавии и Прибалтике через 1300 АЗС.
Везучие шейхи
Скептиков примеры Алжира, Бразилии, Малайзии, Мексики и Норвегии могут не убедить, поскольку углеводородные запасы этих стран не велики. Но есть и богатейшая Саудовская Аравия, которая занимает первое место в мире по доказанным запасам нефти (их хватит на 72 года) и пятое место по газу (его хватит на 95 лет). Однако руководство страны и национальной компании Saudi Aramco понимают, что саудовские месторождения постепенно стареют, а внутреннее потребление нефти быстро растет. Поэтому им нужно думать о том, как высвободить больше черного золота для экспорта. И компания для этого действует по всем направлениям.
Стратегическая задача Saudi Aramco – разумное управление нефтяными запасами королевства с применением самой передовой технологии, лучшей производственной практики и квалифицированной рабочей силы. Компания делает акцент на долгосрочной устойчивости добычи и максимальном извлечении углеводородов.
При этом она не брезгует и альтернативными источниками – в королевстве поставлена задача развивать солнечную энергетику.
Кроме того, в 2010 году президент Saudi Aramco Халид аль-Фалих объявил, что в королевстве вдобавок к 8 трлн. куб. м природного газа есть 5–6 трлн. куб. м нетрадиционного газа, в том числе сланцевого. И компания собирается их активно разрабатывать┘
Такой дальновидный подход национальных нефтяных компаний может привести к тому, что они уйдут в будущее, а мы навсегда останемся в настоящем.
