Светлана Мельникова
Расклад сил на мировом газовом рынке.
Схема предоставлена автором
Давление на «Газпром» идет уже давно, главным его инструментом стал принятый в 2009 году Третий энергопакет, резко меняющий правила игры на европейском рынке во имя его либерализации. Трезво оценим ситуацию – европейцы от своих рыночных преобразований не откажутся. Изменения неизбежны, и любому внешнему поставщику придется принимать их в расчет. Разумеется, это не означает, что надо сдаваться без боя – существует международное право, и российская сторона по целому ряду позиций имеет основания к нему апеллировать. Нас ждет долгая позиционная борьба с обеих сторон, где ставки слишком высоки. Но существуют и реалии, менее зависящие от политики, а более – от экономики и природы. Это физические потоки газа, столь необходимые энергодефицитной Европе.
Каковы же реальные перспективы поставок газа в Европу, скажем, до 2020 года, когда будущие объемы можно действительно посчитать, а не просто смоделировать?
Ресурсы Европы
С какими ресурсами окажется Европа на такую вполне предсказуемую перспективу, если допустить, что «Газпром» все-таки не примет европейский диктат? Сигналов к тому в сентябре прозвучало достаточно. Подписан новый указ о государственных приоритетах в работе стратегических компаний на внешних рынках, что в известной мере выравнивает позиции российской стороны, против которой до недавней поры выступала вся мощь объединенного европейского административного аппарата и национальных правительств. Процитируем также выступление главы «Газпром экспорта» А.Медведева на только что завершившейся конференции «Нефть и газ Сахалина-2012»: «Азиатские страны способны стать потребителями российского газа, сопоставимыми по объемам с европейскими».
За ответом о предстоящем развитии европейского газового баланса обратимся к одному из самых релевантных европейских прогнозов – десятилетнему плану развития газовых сетей (TYNDP). Это основной рабочий документ, на основе которого принимаются решения о развитии европейской инфраструктуры, кроме того, он обновляется раз в два года.
Внутренняя добыча газа в ЕС падает драматически. По данным ENTSOG, она снизится до 119 млрд. куб. метров в 2020 году с текущих 184 млрд. Надежды на собственный дешевый сланцевый газ тают на глазах. Польша, названная «европейской сланцевой лабораторией», так и не обнаруживает положительных результатов после пяти лет интенсивных поисков. Уже сворачивают работы на своих лицензионных участках ExxonMobil и 3Legs. Европейский центр политических исследований (CEPS) в своем недавнем отчете с говорящим названием «Сланцевый газ и европейский внутренний рынок газа: за пиаром и истерией», утверждает, что даже с возможным началом промышленной разработки сланцевого газа новый энергоресурс не изменит правила игры в регионе.
Норвегия – давний и надежный поставщик газа в ЕС – крайне бережно относится к своим скудеющим запасам. Даже на фоне новых открытий в акватории Северного моря эта страна не планирует масштабного увеличения своей добычи и соответственно экспорта.
Один из двух сетевых экспортеров Северной Африки – Ливия уже останавливала свои поставки в Европу в разгар арабской весны, во втором-третьем квартале 2011 года. Заметим, что эти выпавшие объемы замещал именно российский газ. Этот регион по-прежнему остается проблемным и высокорисковым. Возможные к концу декады 10 млрд. куб. метров из Азербайджана также особой погоды не делают.
Основные свои надежды Европа связывает с СПГ, но этот ресурс тоже не бесконечен. Торгуясь преимущественно, как и сетевой, по долгосрочным контрактам, с 2011 года весь свободный и новый СПГ активно утекает в Азию. Эксперты уже поспешили назвать это «войной Европы и Азии за СПГ». Только в минувшем году Япония заключила новых контрактов на 11,5 млн. тонн в год, другие страны АТР – еще на 20 млн. тонн, в то время как страны Евросоюза – всего на 3,1 млн. тонн. Азиатский рынок сбыта гарантирует производителям существенно большую прибыль. Так, средние цены СПГ в Европе сейчас составляют 310–350 долл./тыс. куб. метров, а в Японии, Корее и Китае – без малого 500 долл. Растущие экономики азиатских стран и вывод атомных мощностей в Японии открыли дополнительную нишу для СПГ. И чем более Европа стремится снизить цены на своем внутреннем рынке, тем менее привлекательна она становится для поставщиков СПГ.
В 2011 году был введен в строй лишь один СПГ-завод в Катаре, с 2012 по 2014 год прирост новых мощностей невелик, с 2015 по 2017 год будет введено в строй 47,6 млн. тонн в год новых мощностей в Австралии, но они заведомо нацелены на Азию. Таким образом, у Европы есть мощный конкурент за новые объемы СПГ на мировом рынке.
Американская газовая сгущенка
В последнее время заговорили еще об одном резерве – североамериканском СПГ, экспорт которого начнется в 2016 году. Но и здесь все непросто. Из всех поданных заявок на сооружение экспортных мощностей официальное разрешение регулятора FERCи Департамента энергетики США пока получил лишь проект SabinePass компании CheniereEnergy, вся его будущая продукция уже законтрактована. Покупатели (при том что по 3-й и 4-й очередям еще не начаты предпроектные работы) – две азиатские компании KOGAS и GAIL и две европейские – BGGroup и NGFenosa, однако обе последние – мировые игроки на рынке СПГ, и, куда именно они направят приобретенные в Америке ресурсы, неизвестно. Экспортные поставки из Северной Америки в Азию принесут операторам почти 200 долл. маржи за 1 тыс. куб. метров, в то время как в Европу – лишь 150 долл. Но самый привлекательный рынок для американского СПГ – это Латинская Америка, где прибыль возрастает до 280 долл. в силу более короткого транспортного плеча и высоких цен в регионе. Американский СПГ отнюдь не обещает быть дешевым. Его поставщики считают свою прибыль исходя из действующих там цен за минусом транспортных и производственных расходов.
Таким образом, даже если американские регуляторы разрешат экспорт СПГ другим компаниям, подавшим заявки на сооружение новых мощностей общим объемом более 110 млн. тонн в год, этот новый газ скорее пойдет в Латинскую Америку и АТР, нежели в Европу из-за очевидного ценового дифференциала. Так, по последним оценкам WoodMackenzie, сделанным в мае 2012 года, постоянно растущий азиатский рынок СПГ готов принять до 2020 года не только всю незаконтрактованную продукцию с действующих и строящихся заводов СПГ, но и весь потенциальный американский экспорт.
Однако пока американские власти не спешат с выдачей экспортных лицензий, тщательно взвешивая последствия этого решения для своего внутреннего рынка. Дешевый газ уже во многом заменил старую угольную генерацию в стране, приведя к рекордному за последние 20 лет минимуму выбросов СО2. Американская промышленность, особенно газоемкая химическая, получила ощутимые преимущества перед конкурентами. Вынашиваются масштабные планы по замене нефти газом на транспорте. Прогноз EIA показывает возможный нетто-экспорт к 2020 году не более 20 млрд. куб. метров. Если вернуться к перспективному анализу газового баланса Европы, то вторым направлением, с таким же приростом до конца декады, как и сектор СПГ, является импорт из России. Но именно этот газ встречает на своем пути в Европу наибольшее сопротивление, которое с внедрением норм Третьего энергопакета и дальнейшей либерализации европейского рынка будет только усиливаться. Вопрос о том, чем заместить выпадающие почти 70 млрд. куб. метров собственной добычи уже к 2020 году, остается открытым. Налицо явное противоречие между политическими установками властей объединенной Европы и действительным положением дел, когда осложнения на российском направлении могут обернуться для европейских потребителей уже в ближайшие 10 лет дефицитом природного газа.
