Владимир Чупров
Схема «дорожной карты». Схема предоставлена автором
Девять месяцев осталось до 21-й Конференции сторон рамочной конвенции ООН по изменению климата (СОР 21). Она пройдет в Париже в декабре 2015 года. На конференции должно быть подписано международное соглашение по климату, которое придет на смену Киотскому протоколу и должно как-то ответить на необходимость ограничения повышения глобальной температуры двумя градусами Цельсия. От результатов этой конференции зависят жизни миллиардов людей на нашей планете, нынешнего и многих будущих поколений.
Успех парижского соглашения зависит от того, какие решения примут политики в преддверии парижской конференции: правительства должны опубликовать обязательства по снижению выбросов парниковых газов и высказаться, как они готовы поддержать незащищенные страны.
Парижской конференции предшествовала встреча в Лиме в декабре 2014 года. Отказ от ископаемого топлива и переход на возобновляемую энергетику впервые стал там предметом реальной дискуссии. Главный итог и, можно сказать, прорыв – это принятие проекта соглашения, которое будет обсуждаться в этом году в Париже.
На базе договоренностей, достигнутых в Лиме, в Париже должен быть подписан целый пакет документов. Например, документ о национальных вкладах в борьбу с изменением климата (INDC), соответствующих возможностям каждой страны. Обязательно будет рассматриваться вопрос и о финансировании борьбы с изменением климата – формирование Зеленого фонда, куда уже объявлены взносы в размере около 10,2 млрд долл. Однако самое главное – страны должны подписать всеобщее соглашение, ограничивающее климатические изменения, то есть удерживающее рост глобальной температуры в рамках 2±C.
Ученые давно установили, что происходящие изменения климата вызваны главным образом деятельностью человека и требуют решительных действий. Согласно недавнему исследованию, для того чтобы рост глобальной температуры удержался в пределах 2±C по сравнению с доиндустриальным уровнем, в земле должно остаться свыше 80% мировых запасов угля, половина запасов газа и треть – нефти. Смогут ли страны – члены ООН достичь такого соглашения?
За последние годы обстановка на климатических переговорах ООН сильно изменилась. Раньше руководство России могло чувствовать себя комфортно за спиной других крупных игроков – Китая и США, которые никак не могли прийти к соглашению по международному климатическому договору и не были готовы к снижению выбросов. Ссылка на консервативную политику США и Китая позволяла переводить неудобные вопросы о позиции Российской Федерации в совершенно другую плоскость. Однако теперь ситуация другая: крупнейшие экономики мира меняют тренд и имеют все шансы договориться. В ноябре 2014 года Китай и США – страны, ответственные за крупнейшие в мире объемы выбросов парниковых газов, – опубликовали «Совместное заявление по изменению климата и сотрудничеству в области развития чистой энергетики». Соглашение включает в себя обязательство США о сокращении выбросов парниковых газов к 2025 году на 26–28% по сравнению с 2005 годом. Президент КНР Си Цзиньпин объявил о намерении положить конец росту выбросов парниковых газов в стране до 2030 года. Для того чтобы достичь этой цели, Китай планирует к 2030 году увеличить долю низкоуглеродных источников энергии (возобновляемой и атомной энергетики) до 20% от общего объема производства энергии в стране.
Китай уже стал мировым лидером по инвестициям в чистую энергетику. Сжигание угля в Китае привело к сильнейшему загрязнению воздуха в городах. Однако сейчас тенденция использования угля в стране стремительно меняется благодаря новой политике предотвращения токсического загрязнения. В 2014 году Китай впервые в своей истории сократил потребление угля. При этом, по иронии судьбы или в силу стратегической недальновидности, руководство России планирует наращивать экспорт угля в Китай и не собирается брать пример с юго-восточного соседа, который в 2014 году произвел 153 млрд кВт-ч энергии на ветровых станциях и 23 млрд кВт-ч на солнечных электростанциях, что равно всей атомной генерации всех российских АЭС.
На другом конце планеты, в Германии, возобновляемая энергия сегодня покрывает почти 11% общих энергетических потребностей страны, а в электрическом балансе составляет 27%, то есть больше, чем бурый уголь. По электропотреблению в 2002 году этот показатель был всего 8%. К 2050 году Германия планирует повысить долю возобновляемых источников в электроэнергетике до 80%, одновременно с этим постепенно отказываясь от атомной энергетики (полный отказ от нее должен произойти к 2022 году).
Чего можно ожидать от России на этой конференции ООН по климату? К сожалению, у руководства РФ слабая переговорная позиция: предложить амбициозную программу сокращения парниковых газов страна пока не может. На переговорах Россия сохраняет свое лицо только благодаря 30-процентному сокращению эмиссий, которое произошло в результате экономического коллапса после распада СССР. В своей экономической модели мы продолжаем ориентироваться на нефть, газ и уголь, а это объективно заставляет делегацию РФ «играть» против стран, которые предлагают амбициозные цели по сокращению выбросов. Российский топливно-энергетический баланс почти на 90% представлен ископаемым углеродным сектором. То есть из всей первичной энергии, производимой для потребления внутри страны, девять десятых – это невозобновляемые нефть, газ и уголь. Еще примерно 5% – это также невозобновляемое урановое топливо.
О сохранении статус-кво говорят действия «Роснефти» и «Газпрома», которые до сих пор настаивают на своих планах по разработке арктического шельфа. Поэтому на настоящий момент нет оснований полагать, что Россия собирается менять свою энергетическую модель. При этом нестандартная политическая обстановка, сложившаяся в условиях санкций против РФ, а также ситуация на рынке нефти делают инвестиции в энергосбережение и возобновляемые источники энергии насущной необходимостью.
Пока в других странах отказ от традиционной энергетики выражается в действиях, в России такая возможность лишь предусматривается на словах. Особенно активно на эту тему высказывается премьер-министр Дмитрий Медведев: в декабре 2014 года он заявил, что «России нужно слезать с нефтяной иглы», а в январе 2015 года – что «старая энергосырьевая модель исчерпана. Она не может дать ни устойчивого роста, ни стимулов для инвестиций в реальное производство». Напомним, что еще в 2000 году президент Владимир Путин также заметил, что «сохраняется сырьевая направленность экономики. Мы проигрываем в конкуренции на мировом рынке, все более и более ориентирующемся на инновационные сектора, на новую экономику – экономику знаний и технологий».
Гринпис давно участвует в качестве наблюдателя в переговорном процессе ООН по климату: сотрудники европейских офисов Гринпис входят в официальные делегации своих стран, организация стояла у истоков Киотского протокола. Участникам климатической конференции ООН в Лиме Гринпис предложил план постепенного перехода на стопроцентно возобновляемую энергетику к 2050 году. Была составлена такая дорожная карта.
Однако за двухнедельную встречу в Лиме представителям стран – членов ООН не удалось договориться о переходе на стопроцентно возобновляемую энергетику: правительства просто отложили решение серьезной проблемы в долгий ящик. Тем не менее полный отказ от ископаемого топлива к 2050 году, наконец, серьезно обсуждался на последней климатической конференции и был поддержан почти 50 странами, среди них: Норвегия, Чили, Панама, Перу, Куба и другие. Российская делегация отказ от выбросов к 2050 году не поддержала. Гринпис выступает за полный, но постепенный отказ от сжигания полезных ископаемых и продолжит лоббирование своей позиции. Если на встрече в Париже в этом году все страны согласятся перейти на возобновляемую энергетику, это может вызвать быстрый отказ от грязной и небезопасной практики сжигания угля, нефти и газа.
