Кирилл Астахов
Замдиректора Carbon Trust Том Камберледж говорит, что у большинства компаний 60–95% выбросов – косвенные. Фото автора
Еще до того, как страны по всему миру начали массово вводить карантин в связи с распространением коронавируса, мне удалось съездить в Лондон. Благодаря Thomson Reuters Foundation и посольству Великобритании в Москве я и другие журналисты получили возможность на месте пообщаться с экспертами. В частности, с заместителем директора Carbon Trust Томом Камберледжем. В этой консалтинговой фирме он специализируется на вопросах страхования и маркировки, а также руководит работой по анализу производственно-сбытовой цепочки и выработке стратегий дальнейшего развития. Ну а в целом Carbon Trust как некоммерческая организация с 2001 года сотрудничает с предприятиями, правительствами и учреждениями по всему миру. Помогает им осознать влияние их действий на окружающую среду и согласовать планы с климатической повесткой для достижения целей Парижского соглашения.
Деятельность компании можно разделить на три направления:
– консультации. Показывает, что можно сделать, чтобы та или иная компания уменьшила свой углеродный след, а именно каким образом поменять бизнес-модель и как перераспределить инвестиции в рамках цепочки создания добавочной стоимости. Подсказывает регулирующим органам, как можно оптимизировать существующие нормы;
– анализ углеродного следа и содействие в установке соответствующих международных стандартов. Кроме того, компания проводит сертификацию результатов по снижению углеродного следа и маркировку выпускаемых продуктов;
– технологии. Разрабатывает варианты внедрения и финансирования технологий, необходимых для повышения энергоэффективности и снижения выбросов. Также ищет возможности уменьшения стоимости этих технологий, например, офшорных ветроэлектростанций.
По словам Тома Камберледжа, главная цель – показать коммерческие преимущества перехода на низкоуглеродную экономику. «Используя меньше энергии, вы тратите меньше денег, так что в сокращении выбросов парниковых газов и потребления энергии есть выгода», – отметил он.
Параметры воздействия
Итак, что же такое углеродный след? Он представляет собой общий объем парниковых газов (выраженных в СО2-эквиваленте), которые прямо или косвенно появились в результате деятельности человека или организации, предоставления какой-либо услуги или выпуска того или иного товара.
Выделяют три типа углеродного следа, анализ которых необходим для решения разных задач:
– организация. Выбросы от любой деятельности организации, включая использование энергии в зданиях, производственных процессах и во время транспортировки. Также этот тип называют выбросами со сферой охвата первого (прямые выбросы, например, за счет сжигания топлива) и второго уровня (косвенные выбросы, например, через приобретение электричества, тепла, пара или холода для собственных нужд);
– производственно-сбытовая цепочка. Помимо указанного выше включает выбросы за рамками операций, производимых непосредственно организацией (сфера охвата третьего уровня, косвенное воздействие), в том числе выбросы от поставщиков и потребителей, связанные с использованием (товара или услуги) и последствиями окончания срока эксплуатации. Здесь учитываются даже поездки сотрудников на работу и обратно, командировки, арендованные мощности, действия по франшизе и многое другое. Как раз по углеродному следу со сферой охвата третьего уровня Том Камберледж от имени Института мировых ресурсов разработал отдельное руководство в рамках Протокола по парниковым газам;
– продукт. Выбросы от товаров и услуг в течение их срока эксплуатации. В отношении конечного продукта это покрывает путь от добычи исходных материалов и производства до его использования, повторного использования, переработки или утилизации. Если мы говорим о промежуточном продукте, который необходим для создания конечного, то путь оценки начинается от исходных материалов, но заканчивается, когда этот продукт выходит из зоны ответственности компании.
Информация, собранная по всем трем пунктам, помогает компаниям подключиться к борьбе с изменением климата без особых потерь. Для этого они стремятся установить научно обоснованные цели сокращения выбросов и повышения энергоэффективности. Их уже выработали 817 крупных компаний.
Влияние на них оказывает не только политика государств. Сейчас инвесторы все чаще требуют, чтобы фирмы следили даже за косвенным воздействием на окружающую среду. «Они хотят знать, готов ли бизнес к изменениям. Также для страхования важно знать, насколько предприятие устойчиво к последствиям изменения климата. Тот, кто выдает кредиты, тоже хочет понимать, сможет ли заемщик вернуть эти деньги, сможет ли бизнес справиться с климатическим вызовом», – пояснил Камберледж.
В свою очередь, крупные корпорации оказывают давление на поставщиков и других контрагентов, чтобы те раскрывали свои показатели, связанные с углеродным следом. Между тем косвенная составляющая углеродного следа со сферой охвата третьего уровня огромна. У разных компаний, по расчетам Carbon Trust, она варьируется от 60 до 95%. Так, анализ углеродного следа одной крупной пивоваренной компании показал, что сами заводы ответственны лишь за 14% негативного влияния, столько же получается от транспортировки. Подготовка солода и охлаждение дают 6 и 9% соответственно. Сельское хозяйство в этом углеродном пироге занимает 17%, а самая весомая часть – 40% приходится на упаковку. Именно поэтому столь важно понимать, что происходит на каждом этапе бизнес-цепочки. После проведения анализа можно повлиять на эти цифры, например скорректировав процесс закупки с упором на более зеленых поставщиков или изменив дизайн товара.
Увеличивается внимание к этому вопросу и со стороны неправительственных организаций и рейтинговых агентств. Да и многие потребители уже требуют от компаний более зеленого подхода к производству и предоставлению услуг.
|
|
В 2007 году компания Tesco провела углеродную маркировку около 70 тыс. своих товаров, но результат не оправдал ожидания. Фото Reuters |
Результаты по ограничению собственного углеродного следа компании могут продемонстрировать потенциальным клиентам через специальные сертификаты и маркировку.
В 2007 году Carbon Trust стали одними из пионеров такого рода маркировки. Они ставят четыре типа знаков:
– «CO2 измерен» говорит о том, что товар был сертифицирован, а его углеродный след измерен;
– «сокращая CO2» указывает на стремление компании к сокращению углеродного следа продукта либо на то, что такое сокращение уже было и компания продолжает работать в этом направлении;
– «низкоуглеродный» означает, что сертифицированный углеродный след товара или группы товаров значительно ниже, чем у товара, доминирующего на рынке;
– «углеродно-нейтральный» свидетельствует о том, что углеродный след продукта был снижен, а все необходимые выбросы компенсируются.
Исследование от YouGov подтверждает, что две три (67%) потребителей поддерживают идею размещения подобной маркировки на товарах и скорее позитивно оценивают бренды, у которых есть этот знак отличия. Особенно рьяно за это выступают во Франции, Италии и Испании. Местный результат – около 80%. «Устойчиво высокий уровень потребительской поддержки в отношении углеродной маркировки позволяет сделать вывод, что доведение подобной информации до сведения все более информированных и сознательных с климатической точки зрения потребителей может также повысить репутацию компании и увеличить ее долю на рынке», – подчеркнул управляющий директор Carbon Trust Хью Джонс в пресс-релизе, который был размещен на сайте компании.
Отмечу, что опросом, который проводился с 25 февраля по 2 марта этого года, эксперты охватили более 10,5 тыс. жителей Франции, Германии, Италии, Нидерландов, Испании, Швеции, Великобритании и США. При этом прошлогоднее исследование общественного мнения показало схожий результат.
В России товаров с углеродной или другой экологической маркировкой практически нет, если не считать импорт. Да и его достать непросто. Об этом говорят и те, кто старается придерживаться принципов осознанного потребления, и предприниматели, которые торгуют соответствующей продукцией. «Сумки, которые у меня есть в магазине, привезены под брендом из UK (Великобритании. – «НГ-Энергия»). Они произведены в Индии. Там сразу несколько сертификатов. Но такой товар найти в России – это один шанс на миллион, мне кажется. С косметикой проще. Сейчас очень много у нас появляется косметики, продуктов питания с маркировками. Плюс с 1 января 2020 года вступил в силу закон «Об органической продукции», и у нас появился русский сертификат «ОРГАНИК», – рассказала основатель проекта No plastic it’s fantastic и экоконсультант Олеся Бесперстова.
Однако не все уверены в эффективности углеродной маркировки. Есть даже мнение, что этот метод вовлечения населения в борьбу за климат провалился на самом старте. Профессор психологии университета Эдж Хилл Джеффри Битти объяснил, почему масштабная кампания по внедрению маркировки, которую сеть магазинов Tesco запустила в Великобритании в 2007 году, не дала должного результата.
Ее инициаторы хотели провести революцию в сфере потребления, рассчитывали, что люди будут готовы внести больший вклад в сохранение климата, если этот процесс станет для них более легким и доступным. О такой перспективе говорили проведенные тогда исследования. Запрос от потребителей на товары с низкоуглеродным следом должен был изменить рынок, так же как это было с добавлением информации о пользе для здоровья. Но в этот раз чуда не произошло. Последующее исследование Битти по выявлению того, на чем фиксируется взгляд покупателей при выборе товаров, показало, что они практически не замечают углеродную маркировку. Для сравнения было выбрано три продукта: лампочка, апельсиновый сок и жидкое моющее средство. В случае с лампочкой из 5 секунд 16,1% времени они смотрели на значок углеродной маркировки, лишь 3,5% на относящуюся к ней информацию и 80,4% на прочие элементы упаковки. С апельсиновым соком и моющим средством результат получился еще более удручающий: в сумме маркировка и сопутствующая информация не смогли привлечь внимание покупателей даже на 6,5% отведенного на просмотр времени. «Это вопрос личной ответственности. Потребители не делали того, что все от них ожидали, – говорит Джеффри Битти. – Между ценностями, которых люди придерживаются, которые декларируют, и тем, что они делают, существует большой разрыв. Это проявляется во многих аспектах нашего поведения в отношении окружающей среды». Многие говорят о вреде пластика и лишних отходов, особенно когда их спрашивают в рамках массовых опросов, но продолжают пользоваться пластиком и мусорить.
Смещение приоритетов
Естественно, в период пандемии приоритеты людей еще более отдалились от проблем глобального потепления. Но эксперты предупреждают, что о связанных с ним рисках ни в коем случае нельзя забывать. Отложить следующую конференцию ООН по климату (COP26) было необходимо, весь мир на паузе, но климатические процессы ждать не будут. В Carbon Trust понимают, что сейчас кажется бесчувственным говорить об этом, но, пока мы бездействуем, влияние температурных изменений и необходимость в срочных действиях будут только увеличиваться. Два кризиса идут параллельно. Компания уверена, что из текущей ситуации можно извлечь несколько уроков, которые пригодятся для стимулирования сокращения выбросов:
– необходимость прозрачности процессов;
– важность качественных данных;
– скорость, с которой люди могут изменить свое поведение, а промышленность переориентироваться на другие товары;
– необходимость поддержки граждан и бизнеса за счет экономического перехода;
– важность международного сотрудничества, включая поддержку беднейших стран для закрепления результата.
Но самое главное, говорят в компании, пандемия показала, что мы не можем позволить себе игнорировать науку и экспертные заключения о рисках, с которыми сталкивается общество, или ждать, пока проблема проявит себя, прежде чем действовать. Основная опасность климатических изменений связана как раз с тем, что, когда мы почувствуем эффект, будет уже поздно что-либо делать. И в отличие от пандемии обратить эти негативные изменения вспять будет практически невозможно, по крайней мере в ближайшие столетия, а может, и тысячелетие. Возврат к прежнему образу жизни будет исключен, именно поэтому текущий год столь важен для принятия решений, предупреждают эксперты.
Но пока что ситуация складывается не слишком оптимистичная. Текущие обязательства стран по сокращению выбросов смогут удержать повышение среднемировой температуры лишь в рамках 3 градусов по Цельсию выше показателей до промышленной революции, а текущая цель – 1,5–2 градуса по Цельсию. Между тем Япония и Швейцария недавно представили обновленные обязательства, но они не сильно отличаются от предыдущих. Нельзя позволить правительствам других стран последовать их примеру, отмечают эксперты. Национальные вклады, наоборот, необходимо активно наращивать. Ведь, по расчетам Межправительственной группы экспертов по изменению климата, даже если потепление удастся ограничить двумя градусами по Цельсию вместо полутора, число людей, подверженных рискам, которые связаны с изменением климата, и тех, кому грозит бедность, увеличится к 2050 году на сотни миллионов. А чтобы выйти на целевой показатель в 1,5 градуса по Цельсию, антропогенные выбросы диоксида углерода уже к 2030 году придется сократить на 45% по сравнению с уровнем 2010 года, а к 2050-му перейти к углеродной нейтральности. Для этого потребуются быстрые изменения в беспрецедентных масштабах в системах энергетики, землепользования, транспорта, промышленности и создания инфраструктуры, а также значительное увеличение возможностей по поглощению парниковых газов. Без серьезного увеличения соответствующих инвестиций осуществить это, конечно же, невозможно.
Лондон–Москва
комментарии(0)