Борис Николаев
Саммит «Китай–Центральная Азия» стал важным этапом для резкого усиления влияния Поднебесной в этом регионе. Фото Reuters
Саммит «Китай–Центральная Азия» в китайском городе Сиань сопровождался обсуждениями вопросов о прокладке транзитных маршрутов, в том числе и газотранспортных в обход России: новым проектом становится железная дорога из Китая в Киргизию и Узбекистан, которую далее можно вывести к Каспийскому морю через Казахстан или Туркмению. Пекин на реализацию этого и газотранспортных проектов планирует выделить безвозмездную финансовую помощь в размере 3,7 млрд долл. Любопытно, что участников саммита называют группой С5, что, по сути, обозначает формирование нового альянса в составе изначальной группы ШОС, но без участия России. (ШОС создавалась Китаем, Россией и странами Центральной Азии, а затем последовал процесс расширения состава организации.) Власти КНР серьезно намерены добиваться отношений постоянного взаимодействия со всеми странами Центральной Азии, реализуя свои геополитические интересы и не привлекая Россию. Это не отменяет площадку ШОС, но позволяет Китаю маневрировать, выстраивая индивидуальные отношения со странами Центральной Азии.
Со своей стороны Россия отреагировала на эти события, собрав в Москве заседание Высшего Евразийского экономического совета. В нем участвовали президенты Казахстана, Киргизии, Белоруссии, премьер-министр Армении и присоединившийся к ним президент Азербайджана (страна не входит в ЕАЭС). Главы Узбекистана и Таджикистана, также не входящие в ЕАЭС, участвовали по видеосвязи. Фактически на встрече обсуждались примерно те же вопросы, что предлагались Китаем на саммите в Сиане, однако в русле общих интересов с Россией. В частности, велась дискуссия о логистических центрах и транзитных маршрутах, снижении таможенных барьеров. Все это явно свидетельствует о возросшей активности многовекторной политики стран Центральной Азии. Довольно важной стала идея президента России Владимира Путина о создании Евразийского рейтингового агентства, что снимет зависимость от западных рейтинговых агентств.
И хотя портал Eurasianet считает, что широко разрекламированный саммит «Китай–Центральная Азия» с участием лидеров шести стран, если судить о результатах, носит расплывчатый характер, все же важны два аспекта. Первый, как уже говорилось выше, связан с отсутствием на нем России, что позволило Китаю разрабатывать свою собственную стратегию в отношениях с Центральной Азией. Не случайно, что в Сиане, как отмечает немецкая пресса, обсуждался потенциал для развития кооперации в области торговли, инфраструктурных проектов и энергетики, а также роль так называемых новых «экономических моторов роста» для развития сотрудничества, таких как финансы, сельское хозяйство, борьба с бедностью, сокращение выбросов двуокиси углерода, здравоохранение и инновации в цифровизации. Как отмечает китайское агентство Xinhua, такие встречи теперь будут проводиться регулярно, и очередная встреча уже запланирована на 2025 год в Казахстане.
Для России, несомненно, важнейшее значение имеет возможная конкуренция со стороны центральноазиатских республик в поставках углеводородов в Китай. Этот фактор важен с точки зрения наполнения российского бюджета особенно в связи с переориентацией сырьевых потоков после событий 24.02.22 с Европы на Китай и другие страны региона.
Анализируя будущее важнейшего российского проекта «Сила Сибири – 2», который должен был быть проложен из Сибири через Монголию в Китай, немецкая газета Frankfurter Rundschau отмечает, что, судя по всему, этот проект обсуждался и во время недавнего визита российского премьера Михаила Мишустина в Китай, но конкретного результата достигнуто, очевидно, не было. Что стоит за очевидной сдержанностью Пекина в отношении данного проекта, который для России должен заменить выпавшие поставки газа в Европу?
С точки зрения Алисии Бахульской, эксперта по Китаю в Европейском совете по международным отношениям, за сдержанностью Китая стоит попытка выторговать для себя более выгодные условия на переговорах о распределении финансовых расходов по строительству этого газопровода. Сейчас Россия обеспечивает около 5% китайского импорта газа, рассказал газовый аналитик Международного энергетического агентства (МЭА) Гергели Молнар. Россия рассчитывает на завершение строительства «Силы Сибири – 2» к 2030 году – к этому моменту, если учесть запланированный рост поставок по существующим маршрутам в Китай, доля импорта из РФ может вырасти до 20%. При реализации данного проекта российский бюджет будет получать от него около 4,6 млрд долл. в год в виде пошлин и налогов, подсчитал старший аналитик по нефти и газу в «БКС Мир инвестиций» Рональд Смит. Эта сумма составляет менее половины среднемесячных доходов от энергоносителей России в 2023 году.
Сейчас Россия ведет поставки в Китай только по газопроводу «Сила Сибири», который должен выйти на предельную мощность в 38 млрд куб. м к 2027 году. Еще один договор подписан на поставки 10 млрд куб. м газа с Сахалина, однако конкретики по нему нет. Важно отметить, что, по мнению экспертов, Пекин с осторожностью относится к заключению газовых контрактов, чтобы не впадать в сильную зависимость от какого-то одного поставщика. Именно возможность разнообразить поставщиков, в частности, газа побуждает Пекин расширять контакты с центральноазиатскими государствами.
Центральноазиатские газопроводы в Китай
Газопровод Туркменистан–Китай (также трубопровод Центральная Азия–Китай) – магистральный газопровод, проходящий по территории Туркменистана, Узбекистана, Казахстана (всего более 1900 км) и Китая (4500 км). Казахстанская часть газопровода носит название газопровод Казахстан–Китай. По словам высокопоставленного представителя нефтегазовой промышленности Туркменистана, общая стоимость газопровода составляет более 6,5 млрд долл. Строительство началось в 2007 году.
Проектная мощность газопровода – 40 млрд куб. м в год. Ресурсной базой газопровода должны стать газовые месторождения Южный Иолотань–Осман и Довлетабад в Туркменистане. После ввода третьей линии мощность составила 55 млрд куб. м в год.
Официальная церемония открытия газопровода состоялась 14 декабря 2009 года на месторождении Самандепе в Лебапском велаяте Туркменистана, откуда туркменский газ направляется в Китай. На открытии присутствовали лидеры Туркменистана, КНР, Казахстана и Узбекистана. По данным PipeChina West Pipeline Company, через центральноазиатский газопровод Китай в докризисный 2020 год получил более 15% всего потребляемого в Китае газа.
Казахстан
В рамках визита президента Республики Казахстан (РК) Касым-Жомарта Токаева в КНР на саммит «Китай–Центральная Азия» состоялся ряд встреч и выступлений. 17 мая Токаев и лидер КНР Си Цзиньпин провели двусторонние переговоры.
Накануне саммита Токаев также принял участие в прошедшем в Сиане казахско-китайском инвестиционном круглом столе, где РК, по сообщению президентской пресс-службы, подписала 47 документов на сумму 22 млрд долл.
В этом аспекте важно отметить развитие сотрудничества между двумя странами в нефтегазовом секторе. Определенные подробности по поводу этих соглашений можно найти на сайтах других ведомств. Например, в Telegram-канале казахской группы компаний «Самрук-Казына» 18 мая появилось сообщение о планах по развитию отношений с китайской нефтегазовой корпорацией CNPC. В «Самрук-Казына» входят известные нефтегазовые предприятия РК – «КазМунайГаза» и QazaqGaz. «Подписанные сегодня соглашения предполагают усиление партнерства «КазМунайГаза» и QazaqGaz с CNPC в сферах разведки, переработки и транспортировки нефти и газа в Казахстане. В частности, планируется расширение нефтепровода Казахстан–Китай на участке Кенкияк–Атырау, строительство второй нитки газопровода Бейнеу–Бозой–Шымкент, а также совместная геологоразведка нефти и газа», – сказано в сообщении.
В рамках сианьского саммита был также подписан меморандум о строительстве парка ветряных электростанций и их производстве в РК. Меморандум между «Самрук-Казына», Минэнерго РК, энергетической инвестиционной корпорацией Китая CPIH и китайской компанией SANYRenewable Energy предполагает создание парка ветряков в 1 ГВт, что «увеличит совокупную мощность возобновляемой генерации в Казахстане на 40%», а также запуск производства элементов для ветряков в РК.
На саммите 19 мая Токаев выступил с речью, в которой назвал некоторые конкретные цифры. В частности, по его словам, объемы привлеченных инвестиций в РК за годы независимости составили 350 млрд долл., из которых 23 млрд – из КНР. Он также сказал, что «объем казахско-китайской торговли достиг 31 млрд долл., и мы с председателем Си договорились увеличить ее до 40 млрд долл.».
Выполнить эту задачу планируется, в частности, за счет потенциала сотрудничества в электронной торговле на китайских ресурсах. Также приоритетами сотрудничества остаются транспортная инфраструктура, промышленность, в том числе автомобильная, экспорт нефти, сельское хозяйство, водные ресурсы, туристические и культурные обмены, региональная стабильность.
Узбекистан
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев прибыл в Сиань 18 мая и в тот же день провел двусторонние переговоры с Си Цзиньпином. После переговоров стороны подписали 41 документ. Сообщается, что по итогам поездки Мирзиёева были достигнуты договоренности о проектах на общую сумму 25 млрд долл. в таких сферах, как энергетика, химия, металлургия, геология, автомобилестроение, электротехника, строительство и др.
В Сиане Мирзиёев принял участие в саммите «Китай–Центральная Азия», где в своей речи коснулся различных сфер сотрудничества, а также предложил удвоить товарооборот стран ЦА с КНР к 2030 году.
Он также посетил выставку узбекско-китайского сотрудничества, где формально запустил нажатием символической кнопки «15 производственных мощностей по выпуску автомобилей и электромобилей, строительных материалов, широкой линейки металлических изделий и проката, предметов медицинского назначения, а также возведению новых предприятий общей стоимостью 3,3 млрд долл.». Позднее он провел встречу в формате круглого стола с представителями деловых кругов КНР.
Кроме того, в преддверии визита Мирзиёева в Сиане стартовал китайско-узбекистанский бизнес-форум, сообщило Министерство инвестиций, промышленности и торговли Узбекистана. В мероприятии приняли участие представители свыше 400 крупных китайских компаний, заинтересованных в установлении сотрудничества с Узбекистаном. Министр инвестиций, промышленности и торговли Узбекистана Лазиз Кудратов, выступая на форуме, отметил рост торговых отношений двух стран: в 2022 году товарооборот с КНР вырос на 20% и достиг 9 млрд долл., а в планах на 2023 год довести эту цифру до 10 млрд долл. Говоря об инвестиционном сотрудничестве, министр тоже отметил рост. «Общий объем освоенных китайских инвестиций с 2017 года увеличился в пять раз и составил 11 млрд долл. Только в 2022 году освоено 2,2 млрд долл. китайских инвестиций. Количество совместных предприятий в Узбекистане за последние пять лет выросло в 3 раза», – говорится в заметке.
Киргизия
18 мая президент Киргизии Садыр Жапаров встретился с председателем КНР Си Цзиньпином по поводу «традиционной дружбы и сотрудничества», включая безопасность и экономику, в том числе ключевой проект строительства железной дороги Китай–Киргизия–Узбекистан. Итогом встречи стало подписание 25 документов, ключевым из которых, по мнению киргизской стороны, стала совместная декларация Киргизии и Китая об установлении всеобъемлющего стратегического партнерства.
19 мая Жапаров выступил на саммите «Китай–Центральная Азия», где многократно подчеркнул значимость регионального сотрудничества, особенно в транспортной сфере. При этом он примечательно, но несколько двусмысленно, ввернул, что Центральная Азия должна стать «геополитическим посредником» между «мировыми центрами влияния».
Киргизский лидер также провел встречи с другими крупными китайскими деятелями, включая премьера Госсовета КНР Ли Цяна и председателя Всекитайского комитета Народного политического консультативного совета Китая Ван Хунина, а также с представителями крупного бизнеса КНР. Темы встреч – экономика, включая строительство вышеупомянутой железной дороги и Камбар-Атинской ГЭС.
Кроме того, Жапаров посетил завод Zhongtong Bus Holding Co., LTD, где ранее были закуплены 120 автобусов с газовым двигателем для Бишкека, а теперь принято решение о приобретении еще 1 тыс. автобусов, первая партия которых до конца текущего года будет поставлена в столицу Киргизии.
Таджикистан
Президент Таджикистана Эмомали Рахмон также 18 мая провел переговоры с председателем КНР Си Цзиньпином. По итогам встречи лидеры стран подписали 25 документов о сотрудничестве в разных сферах: террористической безопасности, СМИ, гуманитарной помощи, торгово-экономическому сотрудничеству, сельскому хозяйству и др.
Затем 19 мая Рахмон принял участие в саммите «Китай–Центральная Азия», где выступил с речью о «дружбе и сотрудничестве». При этом его пресс-служба сочла необходимым подчеркнуть реакцию Си Цзиньпина, который якобы назвал Эмомали Рахмона «самым опытным среди нас, мудрым и дальновидным политиком», добавив, что его «предложения и мысли» очень важны.
Ранее Рахмон провел еще ряд встреч. В частности, 17 мая он пообщался с президентом Азиатского банка инфраструктурных инвестиций Цзинь Лицюнем, после чего пресс-служба таджикского лидера заявила о выделении банком «льготных средств в размере 500 млн долл. на реализацию проекта строительства Рогунской ГЭС».
Также примечательной была беседа 17 мая с премьером Госсовета КНР Ли Цяном, где Рахмон упомянул рост товарооборота между двумя странами на 40%, а также, по сообщениям, обсудил ускорение строительства линии D газопровода Туркмения–Узбекистан–Таджикистан–Киргизия–Китай.
Затем 18 мая президент Таджикистана провел встречу с представителями более чем 40 инвестиционных компаний Китая, включая заместителя гендиректора компании «BYD – Центральная Азия» Иван Цао, председателя совета директоров компании «Джитсун Литий» Нан Цзинси и председателя совета директоров горнодобывающей компании «Зиджинг» Чэнь Цзинхэ.
Туркмения
Президент Туркмении Сердар Бердымухамедов в ходе визита в Сиань для участия в саммите «Китай–Центральная Азия» встретился с лидером КНР Си Цзиньпином, подписав ряд меморандумов и соглашений, которые касаются карантина животных, прессы, таможни и других институций стран.
19 мая Бердымухамедов выступил на саммите, предложив запустить «механизм многосторонних консультаций в формате «Центральная Азия–Китай». Также сообщается о его предложении по части увеличения поставок газа в КНР, озвученном в ходе выступления, и инициативе по развитию транспортных коридоров.
Проблема четвертой ветки газопровода стоит на повестке дня туркмено-китайских отношений по меньшей мере с 2012 года. Именно тогда было подписано рамочное соглашение о доведении поставок газа по центральноазиатскому газопроводу в КНР до 65 млрд куб. м в год. Но конкуренцию этому проекту составляет проект ТАПИ, реализация которого сейчас, по мнению ряда обозревателей, затягивается из-за нестабильной ситуации в Афганистане. Но имеются и другие препятствия для наращивания экспорта туркменского газа в Китай. Так, в начале года в «НГ» («О чем умолчали президент Бердымухамедов и председатель Си») сообщалось, что после погашения «китайского кредита», взятого на освоение газовых месторождений, и создания транспортирующей инфраструктуры в 2021 году Туркменистан начал поднимать вопрос о переходе на принципы формирования «справедливой» цены на поставляемый в Китай газ. Что подразумевали под этим туркменские власти, остается неизвестным, но то, что такие претензии прозвучали публично, говорит о том, что компромисс о цене найден не был и туркменские власти пошли на беспрецедентный для себя шаг и озвучили их публично, пусть и в мягкой форме. Более того, стало известно, что китайские власти начали мягко настаивать на переходе части расчетов за газ на юани, что было воспринято туркменской стороной в штыки – туркменский импорт из Китая крайне невелик, а за все сервисные услуги нефтегазовых китайских компаний Туркменистан предпочитает расплачиваться бартером в виде дополнительных поставок газа.
Но и вопрос цены на газ является лишь составляющей в общем вопросе принципиального развития сотрудничества в газовой сфере. Китай требует от туркменской стороны ясности в вопросе о статусе одного из крупнейших месторождений в мире «Галкыныш» как ресурсной базы для поставок газа... именно в Китай, и не зря именно это месторождение фигурирует в тексте совместного заявления по итогам визита. Туркменская сторона предпочитает сохранять двусмысленность в этом вопросе и до настоящего времени позиционировала «Галкыныш» в качестве ресурсной базы трубопровода ТАПИ (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия). Еще больше интриги добавила сверхидея президента Турции Реджепа Эрдогана о создании газового хаба на своей территории и многочисленные его заявления о том, что вот-вот Туркменистан присоединится к ее реализации и в ближайшем будущем туркменский газ начнет поставляться в Европу через турецкий газовый хаб. Туркменские наблюдатели говорят о том, что эта энергичная турецкая инициатива заставила китайские власти всерьез озаботиться вопросом статуса месторождения «Галкыныш».
Но эта ясность в ближайшее время вряд ли будет внесена.
