Людмила Улицкая В одном из недавних выпусков «НГ-религий» (№ 3 от 18.02.09) была опубликована статья, посвященная выступлению епископа Пермского и Соликамского Иринарха с требованием запретить уроки толерантности в российских школах. Архиерей был возмущен «навязыванием заморского принципа толерантности» и заявил, что «наш народ учить терпению не нужно». Хотелось бы ответить здесь епископу. Любовь к ближнему – гораздо больше и глубже, чем терпимость (чтобы не употреблять ненавистного и ошибочно трактуемого епископом Иринархом западного термина). Но – по смыслу – без терпимости никакой любви к ближнему и быть не может. «Любовь долготерпит и милосердствует», – и эти слова апостола Павла никто еще не отменял в церковной практике. А как можно «долготерпеть», если мы отменим понятие «терпимость» как вредное и «западное»?
Мне никогда не приходилось встречаться и беседовать с епископом Иринархом, а между тем я, кажется, принадлежу именно к тем людям, которые считают, что терпимости не хватает нашему обществу, то есть к его прямым оппонентам...
Больше двух лет я руковожу издательским проектом «Другой, другие, о других». Слова «толерантность» вы не найдете на его обложке – отчасти именно по той причине, что многие люди имеют предубеждение к этому термину. Но смысл, заложенный в уже вышедшие девять книг по культурной антропологии для детей, тот самый, столь отвратительный для епископа: эти книги рассказывают о том, что в мире существуют люди, которые едят другую, нежели мы, пищу, по-иному одеваются, устраивают свои жилица, воспитывают своих детей. У каждого народа есть свои привычки, правила, особенности поведения, и, если мы не будем этого знать, мы можем попасть в сложное положение. Понимание и сочувствие к другому никак не противоречат христианским ценностям.
Епископ Иринарх пишет «о подлинных нравственных ценностях нашего общества» – в отличие от «неподлинных» ценностей, скажем, протестантов. Откуда он это взял? Я несколько лет внимательно слежу за усыновлениями в нашей стране и за рубежом уличных и бездомных детей больших городов. Улица – это именно то самое место, которое говорит о нравственном лице общества. К сожалению, то, что происходит у нас, нельзя увидеть ни в одной протестантской и католической стране. Во многих европейских странах больше нет детских домов – потому что нет сирот: их берут в семьи, как только обнаруживается, что ребенок остался без родителей. А у нас число отказных детей растет их года в год, население домов ребенка и детских домов тоже растет, а чисто бездомных детей, по разным источникам, от 800 тысяч до миллиона!
Я готова предположить, что вера наша православная самая лучшая и самая истинная. Но никак не готова согласиться с епископом Иринархом, что у нас дело обстоит очень хорошо с «подлинными ценностями».
Вместо того чтобы воевать на этом поле – хороша толерантность или нет, нужна нашему обществу терпимость или нет, давайте лучше попробуем объединить усилия для того, чтобы наше общество – и православная его часть, и инославная, и атеистическая – объединялось в совместном решении трудных социальных проблем. Постараемся не раздувать вражду и неприятие между людьми, а послужить любви. Как вы ее понимаете. И как мы ее понимаем.
