Протоиерей Всеволод Несколько молдавских священников, к которым присоединились поименованные и непоименованные миряне, выступили с до неприличия резким открытым письмом к Святейшему Патриарху Кириллу, в котором, повторяя трехлетней давности аргументацию бывшего епископа Диомида, призвали Предстоятеля Церкви к «покаянию». Вслед за этим письмом в Патриархию полетели другие послания – нередко написанные одним почерком, без обратного адреса, но с претенциозными фразами типа «мы, православный народ┘».
Главная тема писем – «участие РПЦ МП в экуменическом движении заметно активизировалось». И, значит, скоро произойдет «создание единой Церкви, в нашем понимании – Церкви антихриста». Грамотностью, что церковной, что обычной, письма не отличаются. Вот хотя бы взять аббревиатуру «РПЦ МП». Ее обычно употребляют сторонники «альтернативного православия» – то есть те, кто считает, что Русских Православных Церквей у нас не одна, а штук десять как минимум, и одна другой «истинней». Но, даже рассуждая в такой логике, надо хотя бы прочесть церковный устав. Согласно нему, «Русская Православная Церковь» и «Московский Патриархат» – равнозначные взаимозаменяемые названия. То есть «РПЦ МП» – это вроде «России Российской Федерации».
Теперь об экуменизме. Логика все та же – безграмотно-маргинальная. В ней экуменизм – это вообще все межконфессиональные и межрелигиозные связи, особенно скандальные, вроде синкретического «православно-мусульманско-иудейско-кришнаитского шоу», устроенного на недавнем концерте группой Стаса Намина. Однако любой семинарист прекрасно осведомлен: так называемое экуменическое движение – это попытка сближения только христианских общин. В нем не участвуют ни мусульмане, ни иудеи, ни тем более кришнаиты. Институциональные органы этого движения – Всемирный совет Церквей (ВСЦ) и Конференция европейских Церквей (КЕЦ). Участие в работе последней Русская Церковь приостановила два года назад. Участие в ВСЦ вряд ли можно считать «активизировавшимся» – скорее наоборот. Термин «экуменизм» – вселенскость – мне, кстати, не нравится. Слишком он общий, да и о христианстве в нем ничего не говорится. Но если вы скажете на Западе, где этот термин родился, об экуменизме христианско-иудейском, вас просто не поймут.
Впрочем, контакты с другими конфессиями, члены которых именуют себя христианами, и с другими религиями у Православной Церкви есть и будут. Хотя бы потому, что с их последователями мы постоянно сталкиваемся и на лестничных клетках, и в коридорах власти, и в интеллектуально-публичной сфере. И на Западе, и на Востоке, и в России, и в Украине (может быть, в Молдове в меньшей степени). Конечно, мы всегда будем обсуждать вместе с этими людьми положение в мире и в отдельных странах.
Тем не менее я, как человек, который лет пятнадцать участвовал в разных органах ВСЦ и КЕЦ, без всякого лукавства говорю: мы никогда не соглашались с идеей «равенства конфессий», а тем более с «теорией ветвей», говорящей о том, что все христианские общины одинаково питаются от одного корня. Нас там всегда считали вовсе не «предателями православия», а ультраконсерваторами. Ведь и покойные митрополит Никодим (Ротов), и Патриарх Алексий II, и нынешний Предстоятель Русской Церкви всегда говорили на межхристианских форумах, что единство православных и инославных достижимо лишь при условии, что последние вернутся к апостольской вере, которую сейчас исповедует Православная Церковь.
Именно от этого заявления пытаются «отмежеваться» авторы писем? То есть от того, что все, кто произносит в молитве имя Христа, должны воссоединиться в истинной Церкви? Или от слов о необходимости вернуться к настоящей, Богом данной нравственности, которые Святейший Патриарх Кирилл постоянно произносит на «встречах в верхах и всевозможных конференциях», так нелюбимых подписантами? Если так, то большинству нормальных православных христиан не по пути с этими людьми.
Православная Церковь считает именно себя хранительницей истины и не собирается вступать с кем-либо в «унию» без разбора вероучительных различий. Но она не может не быть Церковью, проповедующей любовь и живущей ею. Любовь ко всем, даже инаковерующим и неверующим. Надеюсь, это прекрасно понимают и те, кто составлял письма.
Вот только нет ли у них и побочного мотива? Не идет ли речь о священнослужителях, пытающихся, как не раз уже бывало, за счет ригоризма добиться «неприкасаемости»? Раньше это работало. Покритикуй Патриарха справа – и тебя побоятся тронуть, даже если жалуется твоя собственная паства. Но сейчас время другое. Те требования, которые предъявляют духовенству не только Предстоятель Церкви, но и сама жизнь, очень высоки. И оценивать тебя будут по соответствию именно им, а не по тому, насколько сильно ты напугал интернет-пользователей «правым расколом». Или «левым».
