Вадим Венедиктов В СМИ прошла информация о том, что президент Белоруссии Александр Лукашенко 3 октября в ходе своей встречи с Константинопольским Патриархом Варфоломеем I обсуждал возможность автокефалии Белорусского экзархата РПЦ (Белорусской Православной Церкви). Сведения о возможной белорусской автокефалии в администрации президента Белоруссии назвали «гнусной провокацией». Тем не менее шумиха вокруг этого дела (явного, тайного или вымышленного) вызвала давнишнюю полемику в церковных кругах о нарастающем сепаратизме внутри поместных Церквей.
По принятому в Русской Церкви диптиху в настоящее время в мире насчитывается 15 автокефальных и 4 автономных Церкви. Среди автокефальных Церквей – 9 Патриархатов (Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский, Московский, Грузинский, Сербский, Румынский и Болгарский) и 6 автокефальных Церквей, не являющихся Патриархатами (Кипрская, Элладская, Албанская, Польская, Чехо-Словацкая и Американская Православные Церкви). Автономными Церквами, зависящими в административном плане от кириархальной, то есть материнской Церкви, являются: Синайская, Финляндская, Японская и Китайская Церкви. Большая часть этих Церквей своей независимости достигла в XIX и XX столетиях.
Вопрос о получении церковной автокефалии в прошлом и в настоящем вызывал большие дискуссии, доходило до открытых расколов, как в случае с автокефалией Болгарской Церкви в 70-е годы позапрошлого столетия. Так, греко-болгарский церковный конфликт XIX века обнаружил, что в среде болгарского народа и духовенства главенствовали идеи этнофилетизма, обосновывавшие единство поместной Церкви лишь политико-этническими соображениями в обход территориальных и исторических предпосылок. Такое настроение церковных кругов наблюдается и в наши дни. Об этом свидетельствовали и свидетельствуют церковные конфликты в современной Греции между Элладской Православной Церковью и Константинопольским Патриархатом, столкновения между РПЦ и Константинопольским Патриархатом по церковно-национальным и территориальным вопросам, возникающим в Эстонии, Украине и так далее. Все подобные события в масштабах вселенского православия говорят о том, что этнофилетизм популярен и сегодня, так как для любого народа, имеющего глубокие исторические корни, великим соблазном является преувеличение своей роли в рамках мировой истории.
Возможно, сегодня мы столкнулись и с проблемой белорусской автокефалии. С канонической точки зрения, церковная автокефалия следует за политической независимостью государства. Именно по этому принципу организовались все балканские Православные Церкви, существующие в наши дни.
Если Александр Лукашенко ратует за церковную автокефалию своего государства – его действия в данном случае вполне логичны и оправданны, так как у независимого государства должна быть независимая Церковь. Другое дело, что консультироваться по этому вопросу белорусский президент должен не с Константинопольским, а с Московским Патриархом, так как возможная автокефалия Белорусской Церкви возможна только при согласии Церкви кириархальной – РПЦ. Кстати, то же самое касается и возможной автокефалии Украинской Православной Церкви.
С другой стороны, если руководство РПЦ признает, что Белоруссия и Украина – это независимые государства, то Московский Патриархат должен предоставить Церквам этих независимых государств автокефалию или хотя бы автономию. Но если церковное руководство не предоставляет автокефалии Белоруссии и Украине, значит, оно сомневается в законности суверенитета этих государств.
По всей вероятности, православный мир идет к тому, что в недалеком будущем будет столько автокефальных Церквей, сколько существует православных народов. Во многом именно от Русской Церкви сегодня зависит, чтобы на постсоветском пространстве вместо Московского Патриархата не возникло множество карликовых этнофилетических церковных структур.
