Владислав Мальцев
Рязанский кремль. Архитектурный ансамбль останется на месте в любом случае, но уникальную коллекцию икон город может утратить.
Фото ИТАР-ТАСС
С момента принятия Федерального закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» прошло не так много времени, но разговоры о нем заметно поутихли. Как заявил 9 марта председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата Владимир Легойда, «принятый закон действительно раздражает, но не большое число населения, а отдельные группы, которые преследуют вполне определенные интересы». Утверждая, что «передача большого числа памятников ведет к обретению Церковью совершенно определенной независимости от государства», Легойда заметил: «Очень странно, что этого не видят».
Увы, но общество действительно очень многого не замечает и внимания вопросу о культурном наследии России уделяет мало. Сам закон, как это и ожидалось, действует от случая к случаю, потому что его реализация в полном объеме потребовала бы от Церкви и государства немыслимых затрат. Зато как нормативная гарантия успеха он придает уверенность всем участникам передела культурной собственности. Когда требуется, его можно использовать, как, например, происходит это в Челябинске с выселением органа из культового здания или в Рязани, где, несмотря на отсутствие помещений для выселяемого музея, чиновники продолжают его выдавливать.
Однако именно с историей, происходящей сегодня в Рязани, связана новая тенденция всей кампании, которая касается уже не зданий, а┘ государственных музейных, архивных и библиотечных фондов. В Рязани руководство Минкульта и местная епархия РПЦ требуют от музея передачи Церкви уникальной коллекции из 66 древних икон, самые ценные из которых датируются XIII веком. «Архиепископ вконец перестал стесняться и требует к ним даже «киоты» – так называет он музейные витрины, каждая из которых стоит больше 200 тысяч рублей, – говорит сотрудник Рязанского государственного музея-заповедника Ирина Кусова. – Он планирует разместить все это в западной части Дворца Олега, отнятой у музея в 2008 году. То есть вернуть ту же коллекцию в то же помещение, но считать его уже не государственным, а церковным общественным музеем, который будет заниматься туристическим бизнесом».
То, что казалось защитникам культуры завоеванием – упоминание в новом законе только недвижимых памятников, – оказалось лишь отсрочкой. В процессе разгоревшихся дискуссий в 2010 году инициаторы имущественного передела не стали осложнять себе задачу отстаиванием идеи включения в закон музейных коллекций. Зато теперь, когда стало очевидным, что закон о передаче Церкви общенациональных недвижимых памятников обществом уже «проглочен», то же самое произойдет, если приступить и к государственным музейным фондам.
Поэтому Минэкономразвития (МЭР) предлагает пересмотреть отдельные моменты постановления от 30 июня 2001 года № 490 и соответствующего Положения о порядке передачи религиозным организациями находящегося в федеральной собственности имущества религиозного назначения. Если в действующей редакции документа регулировалась передача просто имущества «религиозного назначения (предметы внутреннего убранства культовых зданий и сооружений или предметы, предназначенные для богослужебных и иных религиозных целей)», то МЭР предлагает «улучшить» его следующим образом: «Рекомендовать органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органам местного самоуправления руководствоваться настоящим постановлением при передаче в безвозмездное пользование религиозных организаций находящегося в государственной собственности субъектов Российской Федерации и муниципальной собственности движимого имущества религиозного назначения (предметы внутреннего убранства культовых зданий и сооружений или предметы, предназначенные для богослужебных и иных религиозных целей), отнесенного к музейным предметам и музейным коллекциям, включенным в состав государственной части Музейного фонда Российской Федерации, либо документам Архивного фонда Российской Федерации или документам, относящимся к национальному библиотечному фонду».
Начиная с публикации 3 декабря в «Российской газете» тем самым вступившего в силу федерального закона, подписанного 30 ноября президентом Дмитрием Медведевым, уже успело образоваться несколько «горячих точек», когда намеченная или уже прошедшая реституция церковных зданий вызвала конфликты с музейщиками или общественностью.
В Угличе 31 декабря 2010 года здание бывшего Спасо-Преображенского собора, в котором до этого много лет находился отдел древнерусского искусства Угличского государственного историко-архитектурного и художественного музея, где экспонировались десятки древних икон, передано Ярославской епархии РПЦ. Ввиду отсутствия у музея другого помещения большую часть памятников иконописи пришлось убрать в запасники, лишив тем самым жителей возможности ознакомиться с ними.
Сразу в двух городах в полувековую годовщину полета Гагарина зашла речь о ликвидации планетариев (всего в России их насчитывается 28). В советское время под них часто отдавали ранее изъятые здания церквей ввиду наличия там высоких куполообразных сводов. В 1990-х годах при освобождении зданий под возобновившие работу культовые здания закрылись планетарии в Тамбове, Кургане, Казани и Пятигорске, теперь дело дошло и до других. 8 февраля 2011 года в Барнауле заместитель начальника краевого управления по культуре и архивному делу Елена Безрукова в ходе обсуждения на официальном сайте Алтайского края сообщила, что представители власти ведут переговоры с Барнаульской и Алтайской епархией о передаче в собственность РПЦ здания бывшей Крестовоздвиженской церкви, в которой с 1950 года находится местный планетарий. 10 февраля эту информацию подтвердил руководитель отдела по урегулированию вопросов церковной недвижимости епархиального управления священник Иоанн Мельников. 2 марта стало известно об аналогичной ситуации в Смоленске, где подготовлена передача местной епархии здания бывшей Воскресенской церкви, в котором начиная с 1976 года расположен единственный в области планетарий. «Мы работаем в состоянии полной неопределенности и не знаем, что будет завтра...
Наше помещение передают епархии, при этом альтернативного здания не предоставили», – говорит директор Смоленского планетария Владимир Сукристов. Руководитель управления культуры Смоленска Екатерина Сергеева тогда же подтвердила, что «существует указ властей о передаче религиозного имущества Церкви», но, по ее словам, «в то же время никаких сроков по выселению планетария из здания Воскресенской церкви нет». Стоит отметить, что в обоих случаях новых зданий для планетариев не найдено и, по сути, их предлагается «выселять в никуда» вместе с уникальным оборудованием.
В Чите подписание президентом закона о реституции активизировало спор о принадлежности здания бывшей Михайло-Архангельской церкви, в которой с 1985 года по настоящее время размещается Музей декабристов. 27 февраля в Чите прошел пикет против передачи здания Церкви. Читинская епархия добивается его возвращения начиная с 1990-х годов и особенно активизировала свои усилия после принятия в прошлом году Закона «О передаче┘». В свою очередь, 11 марта епископ Читинский и Краснокаменский Евстафий (Евдокимов) выступил со статьей «Храм – Церкви, музей – декабристам» в газете «Православное Забайкалье». По его словам, «на встрече с губернатором Забайкальского края Гениатулиным были высказаны предложения о новом помещении музея», как вариант такового рассматривается предложение «расселить несколько семей из здания, расположенного рядом с церковью», и перевести музейные экспозиции туда.
Между тем стоит помнить, что музей – не просто «учреждение», это своего рода хранилище исторической памяти и достижений нации. Вспомним, что одним из первых решений Национального конвента Франции в 1792 году был декрет о превращении Лувра из королевского двора в музей, «памятник науки и искусств». Сейчас Лувр – это предмет гордости французов, стоящий в первом ряду национальных символов и позволяющий гражданам ощущать себя единой нацией.
