«Посланник Бога» покоряет Дагестан

В киноленте Маджида Маджиди появляются традиционные образы религиозного искусства. Кадр из кинофильма «Мухаммед – посланник Бога»

В Дагестане проходит показ фильма иранского режиссера Маджида Маджиди «Мухаммед – посланник Бога». Давно в индустрии мусульманского кино не было фильма, столь масштабного по количеству занятых актеров. За исключением разве что сериала «Умар ибн Хаттаб» авторства марокканского режиссера Хейтема Али. Но между этими двумя фильмами есть значительные различия.

Во-первых, фильм «Мухаммед» был снят не арабом, а иранцем. Уже один этот факт придает ленте Маджиди революционный характер. Человек, знающий внутримусульманские нюансы, это хорошо понимает. Во-вторых, название и сама идея ленты Маджиди. Умар ибн Хаттаб – почитаемая фигура среди мусульман, но он был одним из праведных халифов, а не пророком. Кинематограф ранее и не смел замахнуться на такую тему, как художественное отображение становления и проповеди пророка Мухаммеда. В том числе и Голливуд, достаточно раскованный в плане чувств верующих людей. Самый последний англоязычный фильм о первых веках ислама, ставший кассовым, – «Послание» 1976 года с Энтони Куинном в роли дяди пророка Хамзы. С тех пор прошло 40 лет. Ситуация в мире серьезно изменилась: военные конфликты, цветные революции, арабская весна, всплеск терроризма и ваххабитской идеологии. Все это привело к тому, что образ мусульман и ислама в целом в мире приобрел негативный оттенок. Апогеем стали скандалы с карикатурами на Мухаммеда и мусульман, имевшие кровавые последствия. И вдруг в 2015 году, когда антиисламские настроения в масс-медиа и в обществе ушли в очередную фазу развития, иранец Маджиди выпускает фильм о пророке Мухаммеде.

Сюжетная линия фильма – повествование о разных временах жизни арабов – как до пророческой миссии в период язычества, так и во время младенческой и юношеской жизни Мухаммеда. В фильме показано неприятие посланника Бога местными общинами и их лидерами, предлагавшими ему отказаться от своего призыва в обмен на блага и власть. Полученный отказ обозлил противников пророка. Дело дошло до угрозы физической расправы над сподвижниками и единомышленниками Мухаммеда. Не получив желаемого результата, язычники Мекки организовали трехлетнюю блокаду мусульман, лишив их еды и какой бы то ни было помощи. Во избежание тяжких лишений пророк отправил часть своей общины в Эфиопию к христианскому королю Наджашу, который был известен как справедливый и милостивый правитель, впоследствии давший приют угнетаемым мусульманам.

Однако нашлись и достаточно активные критики этой картины, в том числе среди уважаемых муфтиев и алимов. Конечно, богословы имеют право высказывать свое мнение о такого рода фильмах, исходя из того, что образ пророка в исламе очень возвышен, поэтому и фильм, и актеры не могут в полной мере отразить реалии того времени. Существует также мнение, что образ пророка запрещено демонстрировать во избежание отождествления его образа с лицом исполнителя. Однако невозможно считать кинообраз действительным ликом посланника Бога.

Здесь, на наш взгляд, имеет место архаичное мышление. Шариат обязывает мусульман ознакомить детей с историей пророка Мухаммеда до того, как обучить их молитве. Не следует также забывать, в какое время мы живем. На дворе XXI век, и наивно полагать, что после просмотра фильма кто-то будет убежден, что именно так выглядели пророк и его сподвижники. Это всего лишь кинокартина.

Есть также мнение, что фильм нельзя смотреть, так как его сняли шииты, которые со своим пониманием истории ислама и специфическим развитием научной мысли составляют меньшинство мусульман в мире. Это также недостаточно серьезный аргумент против фильма. Мусульмане во всем мире спокойно смотрят продукцию Голливуда, которому свойственна различная ориентация режиссеров и актеров. Еще пример – китайский киносериал о Чингисхане, выпущенный в 2004 году. Действия монгольских захватчиков вызывали гнев и отторжение у арабских, иранских и русских хронистов того времени. Однако ж комплиментарную (и даже апологетическую) китайскую ленту не только не подвергают научной редукции на предмет соответствия реалиям, но и смотрят ее с удовольствием. Показательно, что Чингисхана фактически прославили китайцы – жители страны, где нукеры монгольского хана в свое время истребили более миллиона человек. Если мы хорошо относимся к китайской художественной апологии Чингисхана, что нам мешает так же относиться к фильму о пророке ислама?

Таким образом, фильм стал неким яблоком раздора внутри мусульманского социума, что, с точки зрения мировой общественности, выглядит, мягко говоря, несовременно.

В феврале с.г. прошел закрытый показ фильма в Москве. Кинотеатр «Октябрь» не вместил в себя всех желающих. То же самое происходит в эти дни и в Дагестане.

Возникает вопрос: откуда же тогда берутся негативные отклики? И не прослеживается ли здесь историческая параллель – современные противники фильма о пророке Мухаммеде подобны противникам призыва к исламу, когда основными недругами пророческой миссии были свои же, те, кто рядом, кто и по «родственному» долгу, и географическому положению должны были поддержать пророка и его сподвижников. Причем в критике фильма особой «ревностью» к исламским ценностям отличились не только «домохозяйки», но и некоторые известные общественники, которые стали рекомендовать властям, какое кино нужно смотреть с точки зрения политической конъюнктуры. Возможно, если бы прокат начался в каком-либо ином регионе России, реакция не была бы такой бурной.

Но, на наш взгляд, не случайно, что именно с Дагестана, ставшего щитом от терроризма, начался прокат фильма в России. Известно, что с Дагестана на территории России началось распространение ислама, а в древнем Дербенте похоронены сподвижники пророка.