Михаил Жеребятьев ПЯТНАДЦАТОГО августа вступил в силу Закон Воронежской области "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства", разработанный и вынесенный на рассмотрение депутатов постоянной комиссией Воронежской областной думы по вопросам здравоохранения, семьи, детства и материнства. 17-я статья данного закона имеет название "Религиозная безопасность семьи".
Воронеж - первый субъект Российской Федерации, где тему "религиозной безопасности" пытаются сформулировать в законодательстве. Указанная статья регламентирует доступ религиозных организаций в светские учебные заведения. "Деятельность религиозных организаций в государственных и муниципальных учебных заведениях всех уровней" (включая дошкольные учреждения) объявляется возможной только при наличии договора между учебными заведениями и религиозной организацией и "по согласованию с соответствующими органами местного самоуправления".
Договоры о преподавании "вероучительных дисциплин" в рамках учебного заведения заключаются после заявления родителей, лиц их заменяющих или самих детей старше 14 лет.
Данные положения воронежского областного закона расходятся с нормами, закрепленными в статье 5 пункте 4 Федерального закона 1997 г. "О свободе совести и религиозных объединениях". Последний лишь прописывает возможность "обучения детей религии вне рамок образовательной программы".
Фактически воронежский областной Закон "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства" расширяет возможности присутствия религиозных организаций в светских учебных заведениях посредством включения в текст закона понятий "деятельность религиозных организаций в государственных и муниципальных учебных заведениях" и "вероучительные дисциплины". При этом содержание обоих понятий остается нераскрытым.
Кроме того, если федеральный закон в качестве условия обучения детей религии вне сетки учебного времени требует "согласования" данного вопроса "с органом местного самоуправления" (эта расплывчатая формулировка уже содержит возможность произвольного толкования), то воронежский областной закон вводит еще одно дополнительное препятствие в виде договора между религиозной организацией и учебным заведением. При этом процедура заключения договоров ни в этом законе, ни в других областных актах не оговаривается. Из текста закона также явствует, что религиозная организация может быть только одна: слова "учебное заведение" приводятся во множественном числе, "религиозная организация" - в единственном.
В декабре 1999 г. участники 2-й медико-педагогической конференции Воронежско-Липецкой епархии, проводившейся совместно с представителями властных структур, направили в адрес Воронежской областной думы и Собрания народных депутатов Липецкой области резолюцию конференции, в которой депутатам предлагалось внести "в региональные законы нормы об особом правовом статусе епархиальных структур, приходов, монастырей и других региональных организаций РПЦ МП как государствообразующей и культурообразующей конфессии".
В статье же 17-й областного Закона "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства" также объявляются недопустимыми "распространение и пропаганда оккультно-мистических, псевдонаучных учений и деятельность тоталитарных, новых религиозных деструктивных движений" в государственных и муниципальных образовательных и медицинских учреждениях. (В законе, однако, не прописываются конкретные действия в отношении медицинских учреждений.) Ранее ни один из вышедших в свет официальных документов исполнительной и законодательной ветвей власти Воронежской области не содержал упоминания о "тоталитарных", "новых", "деструктивных" религиозных организациях.
В ряде статей закона (исключение составляет статья 17-я - "Религиозная безопасность семьи") фигурирует понятие "культурообразующие религиозные организации".
"Культурообразующая религиозная организация" определяется законом в качестве субъекта данного закона. Следовательно, она является участником проектов, направленных на поддержку семьи, "защиту прав и законных интересов семьи" (ст. 2), что означает возможность финансирования из областного и муниципального бюджетов. Вместе с тем дефиниция понятия "культурообразующая религиозная организация" в Законе Воронежской области "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства" отсутствует.
Один из авторов закона - председатель постоянной комиссии Воронежской облдумы по вопросам здравоохранения, семьи, материнства и детства Галина Морозова в телефонном разговоре так объяснила различие между культурообразующими и другими религиозными организациями: "Ну, вы понимаете: те, кто другие, - это секты".
На вопрос, почему в законе не дается определение "культурообразующей религиозной организации", Морозова ответила, что закон прошел проверку в прокуратуре и не получил замечаний. Такой результат, по ее мнению, был достигнут благодаря участию в работе над законом всех заинтересованных сторон, включая Воронежскую епархию РПЦ.
Начальник отдела по надзору исполнения закона прокуратуры Воронежской области Николай Шишкин признался нашему корреспонденту, что внимательно ни он, ни его подчиненные Закон "Об охране семьи, материнства, отцовства и детства" не изучали: "Если есть недоработки, надо возвращаться к закону снова; вы пишите, а мы разберемся". В свою очередь, начальник отдела общего образования областного управления образования Валерий Трещалин отказался давать какие-либо комментарии к закону, но отметил лишь, что он знает о существовании этого документа.
