Владимир Семенко Всемирный Русский Народный Собор с участием практически всего политического бомонда страны собрался уже в шестой раз, на сей раз в зале церковных соборов храма Христа Спасителя. Что же нового привнес он в духовную и общественно-политическую жизнь? Какой политический проект, какая конкретная модель социально-политической консолидации власти и общества была предложена РПЦ исстрадавшейся России в результате прошедшего действа?
Наибольший интерес представляют выступления Патриарха Алексия II и митрополита Кирилла. Основные положения, изложенные в них, можно только приветствовать.
Абсолютно верны утверждения Патриарха о несправедливом распределении богатства и власти в мире. О том, что только одна (западная) культура и цивилизация претендует ныне на некую исключительную роль в мире. Что Россия в принципе не может абсолютно самоизолироваться, но, чтобы остаться собой, должна участвовать в мировых процессах и стремиться стать одним из центров принятия решений в мире. Что необходимо учитывать тысячелетний опыт сотрудничества православия и ислама. И наконец, вполне очевидна ключевая мысль доклада Святейшего о том, что залогом возрождения в России является наша в полной мере национальная и в то же время вселенская православная вера.
Не менее положительное отношение хотелось бы выразить и к привычно яркому и эффектному выступлению митр. Кирилла. В особенности к его положению о ключевом и непримиримом конфликте современного мира между секулярным гуманизмом (либерализмом) и традиционной верой и культурой. Очень смелой (и абсолютно правильной) выглядит та, по существу говоря, хорошо известная всякому подлинному верующему мысль владыки, что для религиозного сознания сама по себе земная человеческая жизнь вовсе не является высшей ценностью. Вполне верным следует признать и традиционный консервативный подход, основанный на утверждении многоукладности и полицивилизационной модели, а также мысль о том, что Россия, как совершенно особая, уникальная цивилизация, призвана стать мостом, посредником в диалоге Запада и Востока, прежде всего ислама. И т.д. и т.п.
Итак, идеологию Собора, проработанную в двух ключевых докладах, можно только приветствовать. Однако здесь сразу же возникает проблема ее реализации, что рождает множество вопросов. Главный из них заключается в следующем.
За счет чего Россия может стать мостом в диалоге цивилизаций? Ясно, что за счет собственного политического проекта. А политический проект в исторической России (неразрывно связанный с православием) всегда был имперским. Империя же есть то, что вполне сознательно проклинается нынешней российской властью. Если Православная Церковь на протяжении столетий не знала собственного политического проекта, кроме имперского, а нынешняя российская власть только и делает, что отрекается от него, то каким образом РПЦ может в этих условиях реализовать себя в качестве самостоятельного политического субъекта? Готова ли РПЦ самоопределиться по отношению к империи?
Если же таких намерений у нее нет и она уповает лишь на личную веру государственных мужей (которой в реальности у большинства из них пока еще нет), то здесь возникает сложная социокультурная проблема соотношения личного и общественного в жизни и поведении верующего. Каким образом, к примеру, личная вера Бориса Йордана сказывается в редакционной политике НТВ, а приход к вере во вполне уже сознательном возрасте Григория Явлинского - в экономических моделях, предлагаемых его партией? Достаточно ли в условиях современного мира личной веры политика для того, чтобы он действовал в православном духе в своей профессиональной области, или же религия должна все же находить реализацию и в социокультурных, политических и т.п. аспектах, то есть следует говорить о сложной системе связей традиции сакральной и традиции культурно-цивилизационной?
Все это сложнейшие теоретические и практические вопросы, которые на Соборе не только не были окончательно разрешены (что, разумеется, невозможно), но даже и поставлены.
Вместо попытки хотя бы наметить пути построения собственного политического проекта (поскольку одних клятв в верности православию явно недостаточно) организаторы решили испечь слоеный пирог из представителей абсолютно разных политических программ, партий, общественных движений, сохранившихся представителей культурной элиты, начинив сие действо заклинаниями о том, что "все у нас получится", а для этого надо верить в Бога и, по заветам кота Леопольда, "жить дружно", и обернув его в обертку из шаблонных пиар-технологий.
В целом впечатления от Собора были бы вполне обычными для подобного рода мероприятий (включая и многочисленные "патриотические" форумы, сводящиеся в основном к разговорам), если бы не поразившее многих православных делегатов активное участие в нем почитателя Юлиуса Эволы, Рене Генона, Гиммлера и Алистера Кроули идеолога "консервативной революции" Александра Дугина.
Размеры данной статьи не позволяют провести подробный анализ мировоззрения вышеупомянутого автора. Приведем лишь один весьма характерный пассаж из статьи Дугина "Консервативная революция: краткая история идеологий третьего пути": "В рамках национал-социалистического режима существовал некоторый интеллектуальный оазис┘ Мы имеем в виду организацию Ваффен СС в ее интеллектуально- научном... аспекте. Ваффен СС и особенно научный сектор этой организации "Аненербе"┘ разрабатывали ортодоксальные консервативно-революционные проекты┘ СС воспроизводило определенные черты средневекового духовного рыцарского Ордена с типичными идеалами преодоления плоти, нестяжательства, дисциплины, медитативной практики". ("Элементы", 1992, # 1, с. 54). Думается, комментарии здесь излишни.
Интересно, как же все-таки православные доктора богословия и пребывающие в сущем сане сотрудники ОВЦС, готовившие Собор, относятся к теории "примордиальной традиции", заимствованной Дугиным у Рене Генона, основная идея которой заключается в том, что в своей последней духовной глубине все мистические традиции суть одно (происходят из общего источника), и к его упорным попыткам соединить явный оккультизм с православием? Как один из самых блестящих церковных мыслителей нашего времени уважаемый владыка Кирилл относится к тому, что отныне в газете Дугина "Евразийское обозрение" он сам (его собственные тексты) и тексты Святейшего Патриарха вписаны в общий информационный контекст "дугинщины"? Каким образом (на основе чего) организаторы надеются запихнуть в один политический проект либерала Явлинского, коммуниста Зюганова и Александра Дугина? И не напоминают ли эти попытки сочетать несочетаемое отнюдь не возрождение православной России, но самый настоящий постмодерн, столь характерный для современной нашей политической реальности?
В заключение скажу еще об одном, самом, на мой взгляд, важном. Претензии на "разруливание" политического процесса, основанные на постоянном заигрывании с властью, в настоящий момент не имеют особой перспективы для РПЦ. Ясно же, что Глеб Павловский и другие люди из окружения президента не потерпят конкурентов, чей духовный авторитет освящен многовековой исторической традицией. Куда правильнее (и реалистичнее) было бы обратить внимание на решение своих внутренних проблем, о чем я более подробно писал, в частности, в своем эссе "Преждевременный триумфализм" ("НГР", 25 июля 2001 г.).
И здесь на первый план выходит проблема восстановления живой связи иерархии и народа, более реального участия православной общественности в выработке и принятии властных решений в самой Церкви. Поэтому не "Всемирный Русский Народный Собор" надо созывать (ибо непонятно, какие задачи он решает, кроме пресловутого "пиара"), а каноничный Поместный Собор, предусмотренный собственным уставом РПЦ. Поскольку мгновенно это сделать невозможно (в силу ряда причин, о которых здесь невозможно говорить), необходимо создать систему постоянно действующих комиссий предсоборного присутствия, среди которых можно было бы предусмотреть и комиссию, занимающуюся вопросами церковно-государственных и церковно-общественных отношений. В ней могли бы найти приложение своим силам активные миряне, которые ныне действуют часто помимо иерархии, что никак нельзя признать позитивным фактором. Без внутренней консолидации иерархии и народа все претензии РПЦ на роль лидера нации останутся беспочвенными.
Необходимо наконец поднять на качественно новый уровень и аналитическую работу в РПЦ (в том числе и при подготовке крупных мероприятий), дабы исключить в будущем возможность таких вопиющих проколов, как приглашение Александра Дугина на Всемирный русский народный собор.
Помнится, один известный митрополит на заседании редсовета говаривал: "Главное, что мы должны делать, - это создавать видимость конкретности".
"И так мы все привыкли к этому, - пишет отец Владимир Русак, - что поневоле начинаешь верить в конкретность этой видимости". Столько лет прошло с тех пор, давно уже нет ни КГБ, ни Совета по делам религий, Церковь вот уже второе десятилетие живет в условиях внешней свободы, а бессмертная фраза все актуальна. Что поделаешь, нетленка┘
