Александр Кырлежев 7 января, незадолго до своего 75-летия, умер академик РАН Лев Николаевич Митрохин - философ, религиовед, культуролог.
Лев Митрохин окончил философский факультет МГУ в 1953-м, в год смерти Сталина, а в 1957-м, после аспирантуры, был принят в Институт философии, где проработал 17 лет. Начинал как логик, но позднее обратился к изучению религии. Его докторская диссертация посвящена баптизму - теме, которой он занимался всю жизнь. В 1997 году вышло новое дополненное издание его книги "Баптизм: история и современность" (первое издание в 1966 г.).
К религиозным феноменам он подходил не только как философ религии, но и как исследователь, будучи еще в конце 50-х годов участником экспедиций по изучению сектанства в центральных областях России под руководством А.И. Клибанова (результатом стали, в частности, их совместные публикации).
Митрохин принадлежал к тому особому поколению отечественных философов, которые в конце 50-х и в 60-е годы искали новые пути мысли, темы и подходы, оставаясь внутри советского идеологического пространства. Это порой приводило к жестким столкновениям с партийным руководством, к обвинениям в "ревизионизме" и т.д. В нескольких недавних публикациях Митрохин рассказал о перипетиях той эпохи, в частности, о разгроме в 1974 году редакции журнала "Вопросы философии" (главным редактором тогда был Иван Фролов, его заместителем - Мераб Мамардашвили, а Лев Митрохин - членом редколлегии).
После этой истории Митрохин меняет сферу деятельности и несколько лет работает в советском посольстве в США, затем там же в качестве представителя Всесоюзного агентства по авторским правам (ВААП). Однако он не сделал дипломатической карьеры, а продолжил заниматься религиоведческой тематикой на американском материале. Многие его работы посвящены протестантским теологам, таким, как Уолтер Раушенбуш, Мартин Лютер Кинг, Ричард Нибур, Билли Грэм. Одним из первых в отечественном религиоведении он обратился к исследованию новых религиозных движений (книга "Религии Нового века", 1985 г.), что, в частности, определило его достаточно жесткое отношение к этим проявлениям современной религиозности. В то же время Митрохин иногда выступал и в ином жанре, написав развернутые предисловия к ранее не изданным произведениям Стефана Цвейга ("Совесть против насилия") и Сомерсета Моэма ("Бремя религиозных страстей" и др.), в которых доминирует религиозная тема.
В конце 80-х Митрохин вернулся в Институт философии, где работал до конца жизни, возглавляя направление по изучению религии и культуры. Позднее он занял также должность председателя экспертного совета Высшей аттестационной комиссии России (ВАК) по философии, социологии и культурологии, а также был профессором кафедры религиоведения Российской академии государственной службы (РАГС).
После крушения советской идеократии в ситуации стремительных перемен положение так называемых "научных атеистов" оказалось непростым. Лев Николаевич в данном случае занял ясную позицию, четко обозначенную им в его публикациях (в частности и на страницах "НГР", 20.11.02). Он не приветствовал того, по выражению Бердяева, "религиозного мления", в которое впали многие бывшие советские идеологи и практики, и в то же время одним из первых резко выступил с бескомпромиссным осуждением того "конвойного атеизма", который господствовал ранее. Вспоминая прошлое, он писал: "Безнадежно обстояло дело с философией религии, которая была подменена "воинствующим атеизмом", обреченным на примитивизм", при этом не забыв и себя: "Целый ряд моих прежних интерпретаций и суждений представляются мне удручающе поверхностными".
Однако Митрохин не изменил своей принципиальной верности "высокому свободомыслию", лишь уточнив, что он - "православный атеист". Главным для него было сохранение строго научного подхода, который требует исследовать религию как особый феномен человеческого духовного опыта, что позволяет понимать "религиозную веру как бытийствующее сознание".
В своих работах последних лет он в противоположность старым схемам настаивал именно на том, что религия представляет собой особый род вненаучного знания, которое имеет отношение к решению смысложизненных вопросов, что религия - неотъемлемая часть духовной культуры, а православие - культуры России. "В последние годы религия предстает передо мной в некоем цельном виде, позволяющем интегрировать в него самые разные интерпретации", - писал он еще в 1991 году в предисловии к своей книге "Философия религии". И позднее добавил: "Я все больше убеждаюсь в неисчерпаемой глубине этой темы".
Такая позиция ставила его в двойственное положение. Религиоведы старой закваски обвиняли его в уклонении в фидеизм. В свою очередь, представители "нового религиозного сознания" конца XX - начала XXI века продолжали числить его среди последних могикан советского "научного атеизма". И то и другое было несправедливо.
Справедливо же то, что Лев Митрохин был не только человеком редкого ума, но и прежде всего философом, то есть человеком последовательного и неангажированного мышления, неотъемлемой составляющей которого является самокритика и самоирония. Это позволяло ему оставаться очень современным человеком, чувствующим эпоху и пребывающим в постоянном внутреннем духовном и интеллектуальном движении. Что не мешало и даже заставляло, как он говорил, "постоянно возвращаться к "свинцовому времени", в котором прошли наши лучшие годы".
