«Католики в России – это не группы гастролеров и не гетто»

На фото Николай Дубинин. Фото сайта spb.francis.ru

Папа Римский Франциск назначил вспомогательным епископом архиепархии Божьей Матери в Москве коренного россиянина, священника-францисканца Николая ДУБИНИНА. Епископ-номинант, хиротония которого состоится 4 октября, рассказал обозревателю «НГР» Милене ФАУСТОВОЙ о том, можно ли говорить о «русском католицизме», как живут римские католики в России и трудно ли им в православной стране.

– Насколько я понимаю, вы – единственный в мире русский католический епископ. Есть мнение, что ваше назначение – попытка Ватикана усилить миссию в России. С другой стороны, ранее считалось, что при Святом престоле не очень жалуют русских католиков. Так ли это?

– В Католической церкви в силу ее вселенского характера национальный вопрос не имеет значения «краеугольного камня». Да и Россия – общий дом для представителей многочисленных народов и культур. Поэтому правильно вести разговор не о «русском католицизме», а о Католической церкви в России. Итак, не вдаваясь в подробности, уточню формулировку и подтвержу: в новейшей истории Католической церкви мне выпала честь быть первым назначенным епископом и при этом коренным россиянином – и на сегодняшний день единственным.

Стремление усмотреть в моем назначении «попытку Ватикана усилить миссию в России» абсолютно не соответствует действительности – так же, как и мнение о «нежаловании русских католиков». О чем это назначение свидетельствует на самом деле? О двух вещах: о потребности нашей поместной церкви и о ее ситуации. Во вспомогательном епископе в Москве нуждается не Ватикан, а сама архиепархия. После восстановления католических церковных структур в нашей стране в 1991 году русскому духовенству физически неоткуда было взяться. Понадобилось почти 30 лет для того, чтобы появился местный епископ.

– В России, по разным данным, от 300 до 600 тыс. католиков. Вы согласны с этими данными?

– Точное количество католиков в России назвать сложно. Речь идет обо всех, кто был крещен в Католической церкви и проживает на территории России. Осмелюсь с большой долей вероятности высказать мнение, что (в том числе с учетом миграционной ситуации последних лет) их число значительно выше озвученных цифр. Мы можем неким образом учесть тех, кто находится хотя бы в минимальном контакте с церковью. Однако, к сожалению, у многих такой контакт полностью отсутствует, они «рассеяны» на просторах нашей Родины. Нередко мы узнаем о католиках лишь тогда, когда семьи обращаются с просьбой крестить ребенка или совершить заупокойную мессу.

– Связано ли ваше назначение с тем законопроектом, который сегодня рассматривается в Госдуме и согласно которому, например, если его примут, иностранное лицо не сможет быть руководителем религиозной группы?

– Мне кажется несколько наивным само предположение назначения «под тот или иной законопроект». В обсуждаемом законопроекте я не нашел предложения автоматического запрета для всех иностранных лиц быть руководителем религиозной группы.

– Как вы относитесь к этим поправкам к закону о свободе совести?

– Часть предлагаемых поправок к закону достаточно резко критикуют – в том числе признанные юристы и правозащитники. Не думаю, что их критика не обоснована или все опасения надуманны. Несомненно, риск нарушения принципов свободы совести в данном случае существует. Степень опасности и формы возможных нарушений прав католиков – в принципе такие же, как и по отношению к верующим любого другого вероисповедания. При этом, конечно, не секрет, что конфессии, не входящие в число так называемых традиционных для России, находятся в гораздо менее защищенном положении. Считаю, что по ряду открытых и вызывающих сомнения вопросов необходима серьезная и конструктивная консультация с представителями религиозного сообщества.

– Согласно 403 канону Кодекса канонического права Католической церкви вспомогательные епископы могут назначаться по просьбе правящего епископа в тех ситуациях, когда к тому побуждают пастырские потребности епархии. В чем состоят эти потребности в России?

– В состав архиепархии входит более 100 приходов севера европейской части России, в трех условных регионах: центральном, северо-западном и западном. Если говорить о тех, с кем установлен хотя бы минимальный контакт, то число верующих в нашей архиепархии составляет примерно 70–75 тыс. человек. Национальный состав очень разнообразный, существует ряд сложившихся этнических общин. Некоторые из них, как это принято в нашей церкви, имеют собственные национальные приходы (например, французский, немецкий, корейский). Несомненно, на сегодняшний день большинство в нашей архиепархии составляют те, для кого родным или наиболее привычным языком молитвы и общения является русский. При этом какого-то учета этнических русских мы не ведем: в России очень много смешанных в национальном и религиозном смысле семей, да и в принципе такое разграничение не имеет смысла. Нельзя сказать, что в последние годы количество наших верующих увеличилось. Думаю, в общем оно остается достаточно стабильным. В крупных городах, создающих условия для притока населения и привлекательных с точки зрения проживания и работы, общины, несомненно, растут. Там, откуда люди уезжают, уменьшается и количество католиков. Мы стараемся заботиться о своих верующих и открыты для тех, кто ищет Бога в нашей церкви, но у нас нет ни практики, ни намерений «массовых крещений» или других форм активного привлечения в собственные ряды.

– Раньше в России считалось, что если ты католик, значит, или иностранец, или имеешь какие-то иностранные корни. Насколько «русифицировался» католицизм в последнее время, приобрел ли он какие-то этнические черты, и если да, то в чем это проявляется?

– «Католик – значит, иностранец» – это, к сожалению, достаточно расхожий стереотип. Если при этом звучит оттенок чуждости, этот стереотип становится попросту ложным. Поэтому мне не нравится формулировка «русифицированный католицизм». Многонациональная Россия – наш общий дом, она не делится и не может делиться на «русских» и «чужих». Очень важно помнить, что церковь – это живой организм. Поэтому в церкви того или иного времени, того или иного региона непременно имеются определенные черты, связанные с конкретной эпохой, культурной средой и особенностями общественного характера. Католическая церковь в современной России не исключение. Я с уверенностью и не без радости могу сказать, что наша поместная церковь имеет собственное лицо, обладающее российскими чертами. Большинство наших верующих – россияне, пусть и разного этнического происхождения. Наши общины в России – это не группы гастролеров, не иностранные колонии и не гетто. Наша церковь является пусть и малой в масштабах страны, но интегральной частью нашего общества и культуры в его богатстве и разнообразии. В этом у нас есть яркий пример и замечательный образец из прошлого – святой доктор Москвы Федор Петрович Гааз. В настоящее время в нашей церкви идет процесс причисления его к лику блаженных.

– Вы сами родились в католической семье или стали католиком осознанно и во взрослом возрасте? Почему выбрали именно орден францисканцев?

– Я родился в смешанной семье (католики по материнской линии, православные – по отцовской), рос в атмосфере взаимоуважения к обеим традициям и в то же время с весьма ограниченными возможностями религиозной практики. Воцерковился в Католической церкви, как только появилась такая возможность, в 1991 году, в возрасте 18 лет. Францисканская харизма (с ее простотой и непосредственностью, радостью, любовью к человеку и сотворенному миру, жизнью в общине, девизом «Мир и добро»), когда я узнал о ней, очень привлекла меня.

Она очень близка мне по духу и, я уверен, крайне актуальна в наше время. Но кроме моего выбора есть еще и вопрос призвания. А это – дар от Бога, который в какой-то степени остается тайной.

– Много ли сейчас этнических русских учатся в католических семинариях и академиях и намерены продолжить свое служение в качестве священников в России? Есть ли вообще надежда на то, что в будущем появятся русские кардиналы, а потом и вовсе папой может стать русский прелат?

– В России действует единственная католическая высшая духовная семинария в Санкт-Петербурге. Семинаристов в настоящее время немного, все они – из разных городов. При нормальном и свободном развитии церкви следует не просто надеяться, но и ожидать новых этнических епископов. Ведь закономерный и естественный порядок в любой поместной церкви – когда большинство ее духовенства и, если так можно выразиться, «актива» на разных уровнях составляют те, кто в стране родился и вырос. Относительно других перспектив можно строить лишь прогнозы и догадки. Отмечу лишь, что в Католической церкви не существует «черного списка» стран или народов относительно возможности кардинальского назначения или избрания папой.

– С какими проблемами сейчас, на ваш взгляд, сталкиваются католики в России?

– Для искренне верующего человека быть католиком не трудно, вне зависимости от внешних обстоятельств. Другое дело – возможность свободно и беспрепятственно исповедовать свою веру, передавать ее новым поколениям. С этой точки зрения быть католиком было трудно в стране воинствующего атеизма во времена преследований. Слава Богу, эти времена прошли – искренне молюсь, чтобы они никогда не повторились. Считаю, что в настоящее время нет каких-либо серьезных признаков притеснений или ущемлений в правах католиков. Это касается отношений как со светскими властями, так и с Русской православной церковью. Более того, я неоднократно высказывал мнение, что сейчас в России достаточно благоприятные условия для нормального существования, здравого развития церкви и христианского свидетельства католиков в жизни общества. Конечно, католики в России относятся к религиозным меньшинствам, и это влечет за собой определенные последствия. Оценивая ситуацию в общем, можно отметить, что в отношении католиков стало гораздо меньше старых стереотипов, идеологических предубеждений, опасений или отсутствия элементарных знаний и адекватной информации. Но иногда это еще срабатывает, поэтому порой случаются достаточно неприятные и несправедливые ситуации. Естественно, от такого никто не застрахован, поэтому услеживать некое предвзятое отношение к нашей церкви я не вижу оснований. Среди трудностей для российских католиков я бы отметил расстояния. В большинстве случаев приходы действуют в областных центрах. В некоторых из них (например, в Кирове или Смоленске) под разными предлогами храмы до сих пор не переданы верующим, несмотря на многолетние усилия – и это просто несправедливо. Чтобы добраться до храма, некоторым нашим верующим приходится преодолевать расстояние в 100 и более километров. Еще одна трудность состоит в том, что дети католиков не имеют возможности должным образом изучать основы собственного вероучения в рамках школьного предмета «Основы религиозных культур». В так называемом «пятом модуле» этого предмета (основы мировых религиозных культур) материал по понятным причинам очень сокращен и в некоторых случаях подается достаточно тенденциозно.

– Не могу не задать вопрос о приезде папы Римского в Россию. Известно, что папа Франциск очень хочет посетить нашу страну. И надежда на это появилась после встречи его с патриархом Кириллом на Кубе четыре года назад. Но потом в Московском патриархате начали говорить, что еще рано для приезда папы в Россию, что «многие не готовы его принять», и снова откладывать и переносить это событие. На ваш взгляд, чего боятся в РПЦ и почему находят разные предлоги для того, чтобы приезд понтифика в страну не состоялся?

– Встреча папы и патриарха Московского на Кубе – это действительно историческое событие. Российские католики уже в течение многих лет молятся о приезде папы в нашу страну. Оценивать степень возможности и готовности к такому визиту – дело политиков и дипломатов, в их число я не вхожу. Лично я не вижу никакой потенциальной опасности или подвоха в таком визите. Стало уже мировой традицией, что папа посещает самые разные страны – неизменно с миссией мира и братства, обращенной как к собственной пастве, так и ко всем людям доброй воли.