Оксана Дмитриева
Значение Исаакиевского собора для России столь велико, что принимать скоропалительные решения недопустимо. Фото РИА Новости
Руководитель юридической службы Московской патриархии игуменья Ксения (Чернега) в своей статье «Правовые сюрпризы для противников передачи Исаакия» («НГ» от 22.02.17) опровергает мои аргументы о незаконности передачи Исаакия. Сама по себе юридическая защита передачи Исаакия со стороны РПЦ вполне закономерна. Вызывает удивление, что статья, написанная духовным лицом, изобилует оскорбительно-уничижительными оценками оппонента, что не всегда уместно даже в политической полемике, не говоря о дискуссии по вопросам собственности религиозного назначения.
Основная мысль моей статьи «Передача Исаакия Церкви в любом виде незаконна» («НГ» от 20.02.17) основывалась на том, что в Исаакиевском соборе в качестве декоративно-художественного убранства находится более 26 000 единиц хранения. Из них особую значимость составляет 1531 предмет, и все они неотделимы от здания собора, поскольку являются предметами Музейного фонда РФ. Именно поэтому собор не может быть передан РПЦ целиком как объект недвижимости в соответствии с Законом № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» (далее – Закон № 327-ФЗ «О передаче имущества религиозного назначения...»), так как последний не распространяет свое действие на передачу музейных предметов и музейных коллекций из государственной части Музейного фонда.
Госпожа игуменья Ксения признает, что Закон № 327-ФЗ не распространяет свое действие на предметы Музейного фонда. Однако она указывает на то, что «я очень опрометчиво думаю», что если объекты Музейного фонда не подпадают под действие закона № 327-ФЗ, то они вообще не могут быть переданы Церкви. Юридическое основание для передачи предметов Музейного фонда содержится, по мнению моего оппонента, в постановлении правительства № 490 от 21 апреля 2001 года «О порядке передачи религиозным организациям находящегося в федеральной собственности имущества религиозного назначения, отнесенного к музейным предметам и музейным коллекциям, включенным в состав Музейного фонда РФ, либо документам Архивного фонда РФ» (далее – постановление № 490 «О передаче предметов Музейного фонда РФ религиозного назначения…»). Затем юридическая служба РПЦ делает системную ошибку, перемешивая юридические нормы разных законов и подзаконных актов. Так, они полагают, что можно взять юридическое основание для передачи объектов религиозного назначения из постановления правительства № 490 «О передаче предметов Музейного фонда религиозного назначения», а затем применить к этим объектам юридический императив и процедуры передачи имущества религиозного назначения, заимствованные из Федерального закона № 327. Такая позиция глубоко ошибочна.
Во-первых, поскольку Закон № 327-ФЗ на предметы Музейного фонда не распространяется, то постановление правительства № 490 «О порядке передачи предметов Музейного фонда религиозного назначения...» является подзаконным актом не для Закона № 327-ФЗ «О передаче объектов религиозного назначения…», а для Федерального закона № 54-ФЗ от 26 мая 1996 года (редакция от 3 июля 2016 года) «О Музейном фонде РФ», где в статье 14 четко указано, что «музейные предметы и музейные коллекции, включенные в состав государственной части Музейного фонда РФ, отчуждению из государственной собственности не подлежат». Далее статья 16 допускает передачу предметов государственной части Музейного фонда в «безвозмездное пользование государственным и муниципальным музеям и другим организациям», но только «с разрешения федерального органа исполнительной власти в сфере культуры» и «на основании соответствующих договоров в порядке, установленном Правительством РФ».
Во-вторых, постановление № 490 «О порядке передачи предметов Музейного фонда религиозного назначения...» регулирует передачу отдельных предметов исключительно религиозного назначения (внутреннего убранства культовых зданий и сооружений или предметов, предназначенных для богослужений) и не может быть использовано для передачи музея «по частям».
В-третьих, если в Законе № 327-ФЗ «О передаче объектов религиозного назначения...» существует юридический императив, то есть обязанность передать объект, то при передаче предметов Музейного фонда такого императива нет и быть не может: должно быть согласие и Министерства культуры, и самого музея.
В-четвертых, передача предметов Музейного фонда религиозным организациям предполагает только временное пользование. При этом сохраняется закрепление предмета Музейного фонда за государственной организацией и договорные отношения между организацией, за которой закреплено имущество, и религиозной организацией. За какой государственной организацией (музеем) будут закреплены 26 459 единиц хранения, в том числе предметов Музейного фонда, если сам музей «Исаакиевский собор» перестанет существовать? Приведенный г-жой игуменьей Ксенией пример передачи Сампсониевского собора (который ранее входил в состав музея «Исаакиевский собор») как раз и доказывает недопустимость закрытия музея. Хранение предметов Музейного фонда в составе Сампсониевского собора осуществляется на основе договора с музеем «Исаакиевский собор».
В-пятых, при передаче предметов Музейного фонда религиозного назначения религиозная организация в своем обращении должна представить пообъектный состав имущества с указанием по каждому объекту его религиозной ценности, а также письмо от организации, за которой закреплено указанное имущество, о согласии (несогласии) с передачей имущества. Таким образом, если РПЦ будет обращаться за передачей Исаакиевского собора, обращение следует направлять не губернатору Санкт-Петербурга или в Комитет по имущественным отношениям Санкт-Петербурга, как почему-то считает г-жа игуменья Ксения, а в Министерство культуры РФ. При этом по всем предметам Музейного фонда необходимо будет обосновать религиозную ценность и религиозное назначение, а также получить согласие на передачу со стороны музея. Музей «Исаакиевский собор» уже заявил о своем несогласии. Также, по мнению экспертов, представляется невозможным доказать религиозную ценность и религиозное назначение подавляющего большинства элементов декоративно-художественного убранства Исаакиевского собора: скульптур (350 объектов), фресок (103), мозаик (61), каменного декора колонн и пилястр, других архитектурно-художественных элементов, неотделимых от здания Исаакиевского собора.
Кроме того, у музейных работников могут быть возражения по обеспечению надлежащего режима сохранности и безопасности в части живописи и мозаик.
Наконец, в-шестых, постановление № 490 является нормой прямого действия лишь по отношению к имуществу, находящемуся в федеральной собственности, что видно даже из названия. Исаакиевский собор находится в собственности субъекта Федерации. Поэтому в отношении субъектов Российской Федерации есть лишь рекомендация руководствоваться этим постановлением, конституционных полномочий обязать субъект Федерации выполнять постановление правительства РФ в части распоряжения собственностью субъекта Федерации нет.
Таким образом, передача Исаакиевского собора невозможна и «по частям», то есть пообъектно, на основе постановления № 490.
В юридической службе РПЦ не в полной мере учитывают разграничение полномочий между Федерацией и субъектами Федерации. Управление и распоряжение государственной собственностью субъекта Федерации – а Исаакиевский собор является собственностью Санкт-Петербурга – отнесено к полномочиям субъекта Федерации. Передача собственности (приватизация) регулируется законом Санкт-Петербурга № 203-36 «О порядке предоставления объектов недвижимости, находящейся в собственности Санкт-Петербурга, для строительства, реконструкции и приспособления для современного использования» (далее – закон Санкт-Петербурга № 203-36 «О порядке предоставления объектов недвижимости»). Именно этот закон, а не федеральный закон, как показалось г-же игуменье, отдает весь порядок передачи на откуп губернатору и правительству Санкт-Петербурга. Далее, позиция г-жи игуменьи Ксении о том, что порядок передачи имущества религиозного назначения единообразен для всех субъектов РФ и муниципальных образований и определяется федеральным законом и постановлениями правительства РФ, противоречит Конституции. В Федеральном законе № 327 не определен порядок передачи государственной собственности субъекта Федерации и не может быть определен, поскольку распоряжение и управление государственной собственностью субъекта Федерации – это исключительное полномочие субъекта Федерации. В Федеральном законе № 327 определен лишь порядок и сроки рассмотрения заявки религиозной организации и основания для отказа. В соответствии с законом Санкт-Петербурга № 203-36 «О порядке предоставления объектов недвижимости...» решение о предоставлении объектов недвижимости принимается правительством города (ст. 3, п. 1 указанного закона). Поэтому тезис о том, что «органом, уполномоченным принять решение о передаче здания, является в Санкт-Петербурге вовсе не губернатор, а Комитет имущественных отношений КИО», является заблуждением.
Госпожа игуменья находит смехотворным мое утверждение о том, что губернатор и правительство Санкт-Петербурга могут даже без обращения со стороны Церкви инициировать процесс передачи здания религиозного назначения. В соответствии с пунктом 4 статьи 3 закона СПБ № 203-36 «О порядке предоставления объектов недвижимости» «решение о передаче объектов недвижимости» может приниматься как по инициативе исполнительных органов государственной власти СПБ, так и по инициативе потенциальных инвесторов (в данном случае – религиозных организаций). Далее, основанием для предоставления объектов недвижимости и реализации инвестиционных проектов является распоряжение губернатора Санкт-Петербурга по пункту 3 статьи 8 закона СПБ № 203-36. Поэтому если бы передача Исаакиевского собора не противоречила федеральным нормам, то передать собор или любой другой объект недвижимости светского назначения власти Петербурга могли бы и по собственной инициативе. Поэтому я и назвала петербургский закон № 203-36 «чудовищным».
Есть целый ряд неверных утверждений г-жи игуменьи, выходящих далеко за пределы вопросов имущества религиозного назначения, на которых сейчас нет смысла останавливаться. Однако если у юридической службы РПЦ остались еще вопросы и возражения по поводу передачи Исаакиевского собора и распоряжения государственной собственностью, то я готова продолжить дискуссию в любой удобной для юридической службы Московской патриархии форме.
