Убейте меня красиво

Марлена Мош читает стихи Геннадия Алексеева. Фото Николая Милешкина

В Культурном центре им. академика Д.С. Лихачева на заседании клуба «Стихотворный бегемот» вспоминали человека, проявившего себя в разных сферах. Герой вечера – целиком из советской эпохи, вполне ей принадлежит. Архитектор по образованию и основной профессии, художник – автор лаконичных картин с особым почерком, фотограф, то есть фотохудожник, поэт, прозаик Геннадий Алексеев. Он считается одним из основоположников современного верлибра в русской поэзии. Но главное не в форме. Вот характерное стихотворение «Эстет»: «я прошу их: убейте меня красиво/ подкараульте меня весенним вечером/ на глазах у живописного заката/ и пусть лужа моей крови/ примет изысканные очертания/ и пусть ваш кинжал будет с тонкой изящной насечкой/ ради бога/ не убивайте меня кухонным ножом!// хорошо – говорят они – постараемся/ найдем красивый старинный кинжал/ и будем ждать подходящего заката// хорошо, хорошо! – говорят они – не беспокойся!/ лужа будет что надо// но верить им трудно:/ убьют как попало/ и концы в воду». Легко построить параллели – вот матереющий советский режим и «наивные» обэриуты, а вот матерый советский застой, почти вегетарианский – и парадоксальный, не такой уж наивный Алексеев.

По традиции ведущий Николай Милешкин призвал читать стихи героя вечера. Что и было исполнено с удовольствием. Эстафету чтения подхватила Марлена Мош, которая, как оказалось, и была инициатором этого вечера. Было видно, с каким удовольствием она выдает алексеевские диалоги (нередко его стихи – спор двух разнонаправленных голосов).

По интернет-мосту из Санкт-Петербурга в беседе участвовал Алексей Ельяшевич – человек, много делающий для издания наследия Алексеева. Он рассказал о непростой судьбе поэмы «Жар-птица», о романе «Зеленые берега», вышедшем уже после смерти автора. Все-таки вышло три тома «Неизвестный Алексеев», большой архив поэта хранится в Пушкинском Доме. Вопросы к Ельяшевичу шли один за другим: любимые авторы Алексеева, публикации при жизни, рецензия Бродского на его стихи и др.

Алексеев владел рифмованным и белым стихом, переводил восточных поэтов, но «чудо обыденной речи» (Бродский в рецензии на Алексеева) в виде свободного стиха позволяло обращаться к читателю доверительно и свободно. Он не был диссидентом, он был вполне вписан в тогдашнюю жизнь: кандидат наук, лекции по истории искусства в ЛИСиА, член Союза писателей. В самиздате – чуть-чуть. И все время – желание высказаться, желание внутренне свободного человека.

Валерия Исмиева продолжила чтение, отметив богатство юмористических оттенков у поэта. Затем смотрели слайды картин и фоторабот. И завершился экскурс в мир поэта звукозаписью авторского чтения. В конце Сергей Нещеретов высказался об Алексееве: «Это какое-то боковое ответвление дерева ленинградской поэзии. Его стихи современны и имеют хороший потенциал переводимости».

Коснувшись «по периметру» творчества Алексеева, участники вечера не исчерпали тему, а подогрели интерес к этому автору.