В шелковых птицах – волчата

Философ Андрей Тавров разбирает стихи молодых. Фото Лины Старостиной

«Полеты разборов» в Культурном центре им. Крупской – вполне уже традиционный формат чтения стихов разного уровня мастерства с последующей их оценкой. Единственное, чего здесь нет, – это откровенной графомании. Вполне риторический вопрос, нужно ли это самим авторам. Для любого из поэтов важно не только мнение узкого круга читателей (здесь-то все понятно, тебя будут только хвалить), но и профессиональных критиков.

На этот раз «Полеты» уже перевалили свою «сороковую-роковую» отметку и были проведены уже в 41-й раз. Стихи Ростислава Русакова и Михаила Бордуновского разбирали философ Андрей Тавров, культуролог Валерия Исмиева и литературный критик, сотрудник «НГ-EL» Елена Семенова, а заочно рецензии прислали поэты Ольга Аникина, Евгения Риц и Олег Демидов.

Далеко не всегда мастерство (или, правильнее говорить, профессионализация) поэта служит ему хорошую службу. Иногда читаешь от корки до корки целые сборники уже состоявшихся поэтов – и видишь кучу клише, повторов, заезженностей. А если попадается тебе автор еще пока что не со сформированным стилем, а только с обещанными потенциями, то возьмет и «зацепит». В полной мере это применимо к Ростиславу Русакову, на последнем «Полете» весьма сильно битому. Прицепились критики в первую очередь к его «Свитеру», высмеяв, например, такие строчки: «Плакать устала матушка» (о чем плачет, непонятно), «Сладко ложиться – мальчиком./ Трудно вставать – мужчиной» (двусмысленность). Очевидная стилизация под Николая Рубцова. Перескажем ее: мать, плача, вытаскивает из свитера катышки, бросает их в печь, а утром надевает на сына свитер, который «все еще пахнет папой». И не надо мудрить, все становится ясно: отец недавно умер, а мать, стараясь свитер несколько омолодить, как бы передает его лирическому герою по наследству. Возмужание дается с болью и трудом. Трагизм стихотворения не лобовой, не очевидный, но сильный.

Организаторы «Полетов разборов» Борис Кутенков и Клементина Ширшова специально стараются приглашать на каждую встречу поэтов, абсолютно не похожих друг на друга. Вслед за «деревенщиком» Русаковым предстал Михаил Бордуновский, который, кажется, тоже еще не нашел своей постоянной лирической струны, а потому играет на разных. Отдельные его эксперименты вроде лирического диптиха с посвящением непонятному адресату или «Стихотворения, составленного из частей других стихотворений» способны порадовать читателя самого искушенного. Как и небольшая поэма про любовь в крышечке от бутылки, где есть откровенные прорывы: «в шелковых птицах/ спят маленькие волчата/ и готовы вырваться на свободу,/ схватить тебя, разлюбить тебя, лязгнуть винтовочными зубами…» А также – «крепость после осады/ запаивают в бутылку/ и отправляют халифу/ дорогую и крепкую».

Так или иначе, но поэтам необходимо ходить на «Полеты разборов», даже если их строчки не будут там разбираться. Это иной, гораздо более высокий уровень оценки непрозаических текстов, который меняет самооценку каждого, кто замахивается на написание стихов.