Лис о девяти хвостах и загадочная официантка

Актриса София Каштанова и писатель Сергей Шаргунов составили органичный дуэт. Фото Александра Михайлова

В Культурном пространстве «Собор», в палатах Мазепы состоялся очень камерный литературный вечер Театра Автора. Это был вечер двух литераторов – поэта, прозаика и эссеиста Дмитрия Воденникова и писателя, журналиста, главного редактора журнала «Юность» Сергея Шаргунова.

Поэт Полина Корицкая, выступившая в роли ведущей, сразу объявила собравшимся, что вечер посвящен прозе авторов, и в качестве исключения прочла одно из стихотворений из небольшого цикла «Стихи к сыну» Дмитрия Воденникова: «Как Н. Хрущев засеял кукурузой/ все подмосковные совхозные поля,/ так я засеял всю литературу,/ в стихи натыкав – ваши имена...» Гости смогли не только насладиться авторским чтением рассказов и эссе, но и услышали актерское чтение произведений писателей.

Вначале Полина пригласила на сцену Дмитрия Воденникова и актрису Любовь Толкалину. И начался настоящий театр автора, когда текст читается по ролям. «Исповедь китайского лиса-оборотня» зазвучала из уст Любови Толкалиной: «Для обычной зоологии китайский лис не очень отличается от остальных, но это не так для зоологии фантастической. (…) Считается, что это существо приносит несчастья и что каждая часть лисьего тела имеет волшебное назначение. Ему достаточно ударить хвостом об землю, чтобы вызвать пожар, он может предсказывать будущее и принимать образы стариков, или невинных юношей, или ученых (Хорхе Луис Борхес. «Книга вымышленных существ»). У кицунэ может быть до девяти хвостов (Википедия)». Возникает ощущение, что этот текст не имеет никакого отношения к Дмитрию Воденникову, а просто актриса решила просветить публику о китайском лисе, начитавшись Википедии и другой литературы. Но нет, Дмитрий вступает в права автора, и начинается действо про лиса, его девять хвостов, а может, и не про лиса совсем... Это нужно слышать, смотреть или хотя бы читать. Когда исповедь заканчивается, Дмитрий уступает место актрисе, которая заставляет мгновенно вспомнить текст песни Земфиры «Пожалуйста, не умирай». Любовь Толкалина стоя читает текст про Людмилу Гурченко, «женщину, сумевшую пережить на этом свете все. Все, кроме одного. Своей славы. Голоса нет, молодости нет, любви нет, а слава – вот она». Мурашки бегут по телу от этой женщины-вампира, от этого дотошного разбора, от этих ассоциаций автора по поводу простой, казалось бы, перепевки известной песни Людмилой Гурченко. Здесь затрагиваются вечные темы любви и смерти, только под таким ракурсом, от которого «…когда смолкает последняя нота песни и меняется кадр, ты понимаешь, что ты весь в мурашках. От ужаса, восхищения и тоски. Потому что это песня про нас». Последние слова потонули в аплодисментах. Завершающим аккордом выступления дуэта Дмитрий Воденникова с Любовью Толкалиной стал текст «Когда мы отлепимся».

После на сцену вышли Сергей Шаргунов и актриса София Каштанова. На этот раз гости перенеслись во Владивосток, чтобы отведать вместе с героем утиных сердечек, проследить за возникновением влюбленности героя в официантку, а потом остаться в замешательстве. Рассказ был прочитан, а что произошло с героем в конце, было очевидно не всем. То ли была официантка, то ли ее не было: «Девочка интереснее всех: стройнее, свежее, и, главное, была в ней какая-то невинная уступчивая робость. Большеглазая, со светлым овальным лицом, она не вполне походила на кореянку и тем не менее вся казалась задуманной пространством родной страны». В чем крылась загадка и была ли? Герой сразу приехав понял, что «весь город – театр, и сами прохожие – массовка, разыгрывающая гигантский спектакль для их туристического кортежа. Словно в подтверждение дикой догадки он успел заприметить одну и ту же сценку: ребенок капризно упирался, женщина отпустила его и пошла одна, и, поглядев ей потерянно в равнодушную спину, малыш спохватился и побежал следом. Дважды, черт побери, одно и то же…»

Мнения насчет официантки из рассказа Сергея Шаргунова «Утиные сердечки» и ее таинственного исчезновения не умолкали и после вечера, зрители разделились на два лагеря. По сути, на этот раз театр автора закончился открытым финалом.