Записки у изголовья зимы

Напор и нежность Валерии Исмиевой.  Фото Сергея Матвеева

Язык этих стихов дарует времени действительность как аксиому, дом. Синекдоху не как цезуру, ритмическую паузу, а как ремесло беспрерывности. Валерия позволила любви членораздельность нежности. Обычно скрытой. У сновидения есть «прототип», есть картинка для зеркала. У этой поэзии, у звуконежности мембраны смысла есть абсолютное доверие к молчанию того, кто знает, слушая. Переводимы ли в реестр потребности отстрелянные гильзы времени – стихи? Исмиева – горячий лед зимы – в «Записках у изголовья» вещает об аскезе на языке психоделической метафорики: «Благословен/ Безмолвствующий свет/ Благословен/ Невоплощенный звук».

Откровение не противоречит публичности, духовный стриптиз целомудрен без намека на модную ссылку скучного быта с унижением страха и воровства. Поэтесса ввела публику в легкий транс интимных переживаний сновидения-соприсутствия. Поэтическое не может не быть всеобщим, доверительным и открытым в темные времена ночи. Благоговение слов звучало едва ли не как органные признания Баха. Принуждение восприятия к нынешним скоростям, необходимость спешить, иронизировать, хайпать были неуместны. Восхождение на большие высоты, подъем в неведомое требует кислорода. Валерия бессознательно провоцирует «боль утраты» вопреки «боли надежды». Оркестровка спектакля, живые организмы стихов рассчитывают на доверие и «надежду» слушателей. Адекватность обеих сторон в этот вечер была взаимна благодаря всеохватной искренности поэтического дыхания и равновеликого отклика публики, что происходит нечасто. Соавторство публики и поэта, вечер как сговор о тайнописи ночи: «Дорога в тысячу ли/ Короче глотка любви».