Александр Артюхов
Генерал-лейтенант юстиции Александр Сорочкин.
Фото Александра Артюхова
Проблема преступности в российских силовых структурах чрезвычайно беспокоит общественность нашей страны. Этой теме была посвящена беседа корреспондента «НВО» с заместителем председателя Следственного комитета при прокуратуре РФ – руководителем Военного следственного управления СКП генерал-лейтенантом юстиции Александром Сорочкиным.
– Александр Сергеевич, судя по сообщениям, которые довольно часто появляются на лентах новостей, деятельность Военного следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации не является закрытой. Да и работы у вас, судя по всему, хватает┘
– Скучать точно не приходится. В прошлом году военными следственными органами СКП РФ принято к производству около 27,5 тысячи уголовных дел. Правда, это на 6% меньше, чем в 2008 году. Позитивные сдвиги в криминогенной обстановке прослеживаются во Внутренних войсках МВД РФ, в пограничных органах ФСБ РФ, в войсках гражданской обороны МЧС России и – что следует отметить – в Вооруженных силах РФ.
В минувшем, как и в 2008-м, году военным следователям удалось добиться раскрытия практически всех тяжких и особо тяжких преступлений. Завершено производство по 12 388 уголовным делам. 83,2% от этого количества направлено в суд. На четверть снизился остаток уголовных дел, находящихся в производстве на конец отчетного периода. Благодаря работе, проделанной совместно с командованием, в целом по стране удалось почти на 9% сократить количество военнослужащих, разыскиваемых за уклонение от военной службы.
Определенные подвижки наметились и в качестве предварительного следствия.В частности, в 2009 году прокуроры возвратили военным следственным органам для проведения дополнительного расследования на 20% меньше уголовных дел, чем годом ранее.
На столько же сократилось количество уголовных дел, возвращенных судами прокуратуре для устранения препятствий в их рассмотрении.
– Еще немного – и с преступностью будет покончено?
– К сожалению, сокращение численности возбужденных уголовных дел происходит на фоне увеличения сроков следствия по делам, которые уже находятся в производстве. Это вызвано целым рядом причин. В их числе, например, увеличение количества уголовных дел коррупционной направленности. Расследование данной категории дел, как правило, сопряжено с назначением сложных экспертиз, исследований, ревизиями, которые проводятся в течение длительного времени.
Сроки следствия увеличиваются еще и потому, что дела эти, как правило, многоэпизодны. Бывает, потянули за одну ниточку, а за ней целый клубок обнаруживается. К примеру, в производстве Военного следственного управления СКП РФ по Приволжско-Уральскому военному округу сейчас находится уголовное дело, по которому расследуется 231 эпизод преступной деятельности. И такие уголовные дела не исключение.
– После того как президент России в июле 2008 года утвердил Национальный план противодействия коррупции, правоохранительные органы все чаще сообщают о возбуждении уголовных дел этой категории. Как долго это может продолжаться?
– Трудно сказать. Но думаю, до победы еще далеко. Цифры тут говорят сами за себя. В 2009 году военные следственные органы СКП РФ возбудили уголовных дел коррупционной направленности на треть больше, чем годом ранее. За этот же промежуток времени в суд направлено на 60% больше коррупционных дел. Обвиняемыми по ним проходят 929 военнослужащих, включая генералов.
– Изменилась ли структура коррупционных преступлений?
– Если говорить о количественных показателях, то больше всего в суды направлено уголовных дел, по которым обвиняемым инкриминируется совершение мошенничества, – 218. Рост этой категории преступлений увеличился почти в 1,5 раза. Если же говорить о качественных изменениях в структуре коррупционной преступности, то самый большой рост (71%) произошел по уголовным делам, где предъявлялось обвинение в присвоении и растрате. В суды направлено на 62% больше уголовных дел, по которым предъявлены обвинения в превышении должностных полномочий; на 39% – в злоупотреблении должностными полномочиями, а также получении взятки.
– Вы можете привести примеры?
– Военное следственное управление СКП РФ по городу Москве возбудило уголовное дело в отношении старшего офицера Главного автобронетанкового управления Минобороны России майора Алексея Разинкина, подозреваемого в покушении на мошенничество, совершенном с использованием своего служебного положения. Предварительно установлено, что Разинкин, являясь секретарем жилищной комиссии, потребовал от капитана Ильи Шаврина, подлежащего увольнению с военной службы, за выдачу извещения о выделении ему двухкомнатной квартиры 100 тысяч рублей. При получении денежных средств стяжатель был задержан сотрудниками правоохранительных органов. Предварительное следствие продолжается.
Или вот другой пример. Военный следственный отдел СКП РФ по Нижегородскому гарнизону окончил предварительное следствие по уголовному делу в отношении бывшего командира мотострелковой дивизии генерал-майора запаса Сергея Лукашева, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного пунктом «в» части 3 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий с причинением тяжких последствий).
В соответствии с Федеральной целевой программой по переходу к комплектованию воинских частей военнослужащими, проходящими военную служу по контракту, дивизии, возглавляемой Лукашевым, на проведение капитального ремонта и реконструкции танковой директрисы, войскового стрельбища и огневого городка БМП было выделено свыше 20 миллионов рублей.
Несмотря на то что ряд работ так и не был выполнен, а часть из них была выполнена с ненадлежащим качеством, генерал-майор Лукашев подписал акты о приемке работ, после чего на счет коммерческой фирмы были перечислены бюджетные средства. Следствие считает, что своими действиями он причинил государству ущерб на сумму свыше 6,5 миллиона рублей. В настоящий момент данное уголовное дело направлено в суд для рассмотрения по существу.
– Какова же криминальная картина в целом?
– Доминируют общеуголовные преступления. Так, в 2009 году во всех органах федеральной исполнительной власти, где по закону предусмотрено прохождение военной службы и в которых военные следственные органы СКП РФ осуществляют свою деятельность, совершено немногим менее 16 тысяч преступлений. 40% из них составили преступления против военной службы, четверть – преступления против собственности, пятую часть – преступления против интересов государственной службы.
– А есть какие-то дела, выбивающиеся из общего ряда?
– Конечно, есть. Не так давно Нальчикский гарнизонный военный суд признал гранатометчика рядового контрактной службы Ахмеда Бузуртанова виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 208 УК РФ (участие в незаконном вооруженном формировании) и приговорил его к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.
В ходе предварительного следствия, которое провел 507-й военный следственный отдел Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации, а также судебного следствия установлено, что Бузуртанов, проходя военную службу на территории республик Ингушетия и Северная Осетия – Алания, добровольно вступил в состав незаконного вооруженного формирования и с апреля по июль 2009 года на своем личном автомобиле неоднократно перевозил вооруженных бандитов по территории Республики Ингушетия, а также осуществлял закладку схронов с оружием и боеприпасами.
При вынесении наказания суд в качестве смягчающих обстоятельств учел, что Бузуртанов чистосердечно раскаялся в содеянном, активно способствовал раскрытию преступления и ранее к уголовной ответственности не привлекался. Суд также принял во внимание тяжелое материальное положение многодетной семьи, в которой рос и воспитывался Бузуртанов, и то обстоятельство, что родители подсудимого являются инвалидами 1-й и 2-й групп.
 Нарукавный шеврон офицеров ВСУ. Рисунок из архива «НВО» |
– Коль уж зашла речь о Северном Кавказе, не могу не спросить: изменится ли что-нибудь в деятельности военных следственных органов, действующих в этом регионе? Создание Северо-Кавказского федерального округа весьма недвусмысленно показывает, какое внимание югу страны уделяет руководство государства.
– С самого начала моей деятельности в этой должности работе военных следователей на Северном Кавказе уделялось наиболее пристальное внимание. В третьем квартале прошлого года были проведены организационно-штатные мероприятия, усилена централизация следственного аппарата и увеличен его штат. На постоянной основе в регион направляются наиболее подготовленные следователи, в том числе – центрального аппарата.
С целью обеспечения раскрываемости преступлений, совершенных в условиях неочевидности, а также для расследования преступлений прошлых лет, по которым имеются многочисленные обращения жителей Чеченской Республики в суды, в том числе в Европейский суд по правам человека, приказом первого заместителя генерального прокурора – председателя Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации в Военном следственном управлении СКП РФ по Северо-Кавказскому военному округу и Объединенной группировке войск (сил) по проведению контртеррористической операции на территории Северо-Кавказского региона Российской Федерации дополнительно созданы криминалистическое и следственное отделения.
Положительные результаты уже есть. Уверен, что работа на этом непростом участке будет идти по нарастающей.
– Как часто совершают преступления высшие офицеры?
– Начиная с момента образования военных следственных органов СКП РФ и до настоящего времени (около 2,5 года) нами возбуждено 26 уголовных дел в отношении 24 высших офицеров. За этот же промежуток времени в суд направлено 25 уголовных дел в отношении 26 высших офицеров. На сегодняшний день в производстве военных следователей СКП РФ находится 9 уголовных дел в отношении 9 высших офицеров.
На начало 2009 года численность генеральского корпуса Вооруженных сил России составляла около одной тысячи человек. К тому же учтите, что в производстве военных следователей находятся уголовные дела не только в отношении представителей Минобороны России, но и других федеральных органов исполнительной власти, где законом предусмотрено прохождение военной службы. Так что в этой связи у нас нет никаких оснований говорить о преступности только среди армейских генералов.
– А как обстоят дела с офицерской преступностью?
– Давайте для начала разберемся в понятиях. Я, например, считал и считаю, что выражение «офицерская преступность», которое с легкой руки журналистов стало гулять в нашем обществе, мягко говоря, неточно и даже вредно. Это ведь не то же самое, что воинские преступления. Их круг строго очерчен Уголовным кодексом Российской Федерации, где они, кстати сказать, именуются преступлениями против военной службы. К их числу отнесены такие специфические преступления, как, например, неисполнение приказа, дезертирство, нарушение правил несения боевого дежурства, оставление погибающего военного корабля, и целый ряд других. Коррупционные же преступления, о которых мы с вами говорили, не относятся к тем преступлениям, которые совершают исключительно военнослужащие.
В 2008 году больше всего мздоимцев было выявлено среди врачей, преподавателей вузов и рядовых сотрудников органов внутренних дел. Но ведь никому и в голову не пришло начать использовать выражение типа «учительская преступность» или «врачебная преступность». В свете этого, скажите мне, в чем провинились офицеры? Чем вызвано такое неуважение к ним?
Хотя, конечно, повод для серьезных раздумий есть. Анализ преступлений в Вооруженных силах, зарегистрированных в 2009 году, показывает, что практически каждое четвертое преступление совершили офицеры. Наибольшей криминальной активностью отличаются младшие офицеры (рост по сравнению с 2008 годом составил более 9%). В основном за счет практически двукратного увеличения числа преступлений коррупционной направленности, а также пятикратного роста числа служебных подлогов. Старшими офицерами чаще совершаются преступления против собственности, в их числе – мошенничества (почти двукратное увеличение).
В то же время в минувшем году лица, имеющие офицерские звания и находящиеся как в Вооруженных силах России, так и в тех федеральных органах исполнительной власти, где законом предусмотрена военная служба, совершено на 4% меньше преступлений, чем в 2008 году. Снизилось количество преступлений, совершенных указанной категорией лиц, в Спецстрое, МЧС и ФСО России, а также в Вооруженных силах РФ. Так что не все столь однозначно в этом вопросе.
– Министерство обороны и другие силовые ведомства – это еще и огромное количество оружия. Охотников завладеть им меньше не становится. Каковы успехи на этом «фронте»?
– В 2009 году следователями в ходе раскрытия и расследования преступлений разыскано и изъято из ранее похищенного (утраченного): 54 единицы огнестрельного оружия (пулеметов – 1, автоматов – 20, пистолетов – 31, иное огнестрельное оружие – 2). Кроме того, обнаружено свыше 5 тысяч патронов, 26 единиц гранат, мин и снарядов, 10,9 килограмма взрывчатых веществ. Из незаконного оборота изъято 579 единиц огнестрельного оружия (пулеметов – 5, автоматов – 188, карабинов – 9, пистолетов и револьверов – 356, иное огнестрельное оружие – 21), свыше 12 тысяч патронов, 166 гранат, мин и снарядов, 10 килограммов взрывчатых веществ.
Благодаря тому вниманию, которое военные следственные органы уделяют данному вопросу, в минувшем году, например, удалось раскрыть преступление, совершенное свыше 37 лет тому назад! В 1972 году произошло убийство сторожа склада и начальника смены пожарно-сторожевой охраны, в ходе которого было похищено оружие.
– А как обстоят дела с дедовщиной?
– Количество нарушений уставных правил взаимоотношений между военнослужащими хоть и незначительно, но увеличилось. Это, в свою очередь, привело к увеличению числа лиц, пострадавших от неуставных взаимоотношений.
Но тут нужно понимать, что неуставщина не появляется из ниоткуда. Вот, к примеру, командир взвода лейтенант Сергей Колосов подверг избиению рядового по контракту Путинцева, чем причинил ему вред здоровью средней тяжести.
Солдат обратился к командиру части гвардии полковнику Денису Михайловскому с соответствующим заявлением. Но тот никаких мер по защите прав и законных интересов подчиненного не принял. Напротив, с целью создания мнимого благополучия в войсковой части скрыл от вышестоящего командования и органов военной юстиции преступление, совершенное офицером. Тем самым злоупотребил своими должностными полномочиями.
Казалось бы, частность, ан нет. В ходе проведенной проверки установлено, что в течение семи месяцев 30 военнослужащих этой части самовольно оставили ее расположение, совершив каждый в отдельности преступления против военной службы. Гвардии полковник Михайловский об этом знал, но опять предпочел все это скрыть.
Так что сама обстановка в части создавала у некоторых иллюзию безнаказанности. Конец этому положили военные следователи. В январе текущего года уголовное дело в отношении Михайловского после утверждения обвинительного заключения направлено для рассмотрения по существу в Нижегородский гарнизонный военный суд.
