Константин Журавлев В прошлые выходные мы с женой побывали в Париже. Чудесная солнечная погода, +16 градусов, теплый влажный ветерок. В субботу утром, без пробок, поехали в городок Сен-Женевьев-де-Буа в 30 километрах от столицы. В нем расположено русское кладбище, на котором похоронены многие наши соотечественники, известные и не очень.
Кстати, в этом году правительство России приняло решение выделить около 700 тыс. евро на погашение задолженности за содержание 648 русских могил. Родственников не осталось, все приходит в запустение, без оплаты утрачивается право на место. До 2011 года проблема решена, а дальше видно будет. Может быть, создадут фонд поддержки русского кладбища.
Решение нашего правительства хорошее. Не только церкви воссоединяются. Но и русские судьбы. И Феликс Юсупов, и безвестный врангелевец, и корниловец, и красноармеец Виктор Некрасов – все наши.
Мы ходили по кладбищу, вглядывались в лица ушедших, всматривались в надгробные надписи. Высеченные на крестах слова отражают суровую разницу в мироощущении и уровне смирения перед судьбой. «Господи, помилуй» и «Да будет воля твоя», «Так Господу Богу угодно было»...
Сквозным одиночеством пронизана скупая надпись на кресте: «М. Bakhmetieff, 1955». Как звали: Матвей? Михаил? Когда родился? Кем был? Хоронили, вероятно, знакомые. Не друзья. Но повинуясь своему русскому, православному, эмигрантскому долгу и состраданию.
Есть могилы совсем запущенные, разрушенные, заросшие.
Самое дорогое надгробие – на могиле Рудольфа Нуреева: цветной ковер из мозаики. На плите у Андрея Тарковского – стакан вина, монеты и почему-то скрепки. У Ивана Бунина – свежие цветы.
С годами прочувствовать судьбу эмигрантов, ностальгию будет все сложнее и сложнее. Какая разница? За белых или за красных? За Россию! За свою Россию. За нашу Россию. Вечный покой им!
