Узор ковра

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ география - научная дисциплина малая и малоизвестная. Наконец вышла первая оригинальная монография - "подход", "методы", "основные результаты". Научная родословная дисциплины проста: А.Гумбольдт и К.Риттер - П.П. Семенов-Тян-Шанский - В.П. Семенов-Тян-Шанский (ему посвящена книга) - А.Н. Ракитников и Н.Н. Баранский.

Обыденный мир земной поверхности - не склад, свалка или смесь отдельных объектов на фоне безразличной среды, а сплошная многослойная ткань, ковер культурных ландшафтов. Объекты и тела - узелки на ткани, имеющей целостный рисунок; места осмыслены лишь как детали рисунка. Этот рисунок сложен и имеет регулярности.

Эти регулярности, система территориальных форм, теоретическая морфология ландшафтной ткани и есть предмет теоретической географии. Рисунок ковра явно виден, видны и формы, которыми теоретик-географ описывает и объясняет строение и разнообразие ткани ландшафта. Структура книги отражает структуру самой области: чередование и взаимное прояснение понятийно-аналитических текстов и текстов графических - картоидов, схематизированных карт концептуальных пространств и идеальных объектов. Атрибут географии - картографическая наглядность ландшафта, специфика теоретической географии - систематическая визуализация концептуальных форм ландшафтов. (Книга включает и атлас авторских картоидов - 48 текстов на новом графическом языке.)

Рисунки ковра повторяются и переплетаются. Система идеальных пространственных форм, лежащих в основе регулярностей ковра культурных ландшафтов (если не мира, то территории бывшего СССР) - содержание теоретической географии. Эта дисциплина существует в виде персональных версий. В ковре сложный рисунок складывается из простых элементов на основе симметрий, соседство разноцветных нитей не случайно, место каждого фрагмента производно от его расположения в целостном рисунке. Отклонения от логики композиции сказываются на красоте (качестве) - ковры можно и описывать и создавать. Теоретическая география выводит сложные формы из простых, исходя прежде всего из логики положения в пространстве и контекстов соседства, рассматривает и конструирует наложение, пересечение, взаимодействие слоев и линий ткани, сосредоточиваясь на пучках нитей и сквозных узорах. Теоретическая география выращивает концептуальные приложения, конструирует ландшафтные сети определенного назначения, например, оптимального взаимного переплетения сетей цивилизации и биосферы.

Изложенное выше - лишь методологически развернутая метафора. Ландшафты и ковры подобны - на них смотрят и по ним ходят ногами, но и различие велико. Ковер ландшафтов велик, безграничен, недискретен, расплывчат и континуален. Его узелки - не только элементы узора, но и места жизни, сообщества, разные и конфликтующие территориальные субъекты.

Чистые теоретические формы и реальные ландшафты разделяет огромная дистанция, почти пропасть. Последняя кажется непреодолимой: трудно видеть симметричные идеальные порождающие схемы в сложно-неприглядной реальности. Теоретическая география преодолевает этот разрыв, многократно комбинируя простые схемы-модели, вводя гипотетические сущности и причины, накладывая сразу несколько теоретических лекал на одно реальное территориальное тело, высматривая в индивидуальных местах элементы общих структур. Это концептуальная дисциплина на основе "качественной математики".

Наша географически огромная и своеобразная страна, труднодоступный для изучения мир империи - вызов для исследователя. Теоретическая география вызов приняла. Школа Б.Б. Родомана (к ней принадлежу и я) дала теоретический портрет российско-советского пространства как целого, создала рецепт экологической конверсии территориальной структуры страны. Массивность и гипертрофия государства, пронизывающего обыденную жизнь, сверхцентрализация и острые конфликты с природой стали не предметом бесплодных сетований, а стимулом интеллектуального поиска, материалом для изящных теоретических моделей. Теоретическая география, по-моему, - особая герменевтика культурного ландшафта, концептуальное прочтение общества по ландшафту. В этом, видимо, культурный смысл малой науки о большом пространстве.

Книга небольшая, но очень емкая, тщательнейшим образом выстроена, отлично издана. Текст детально структурирован, умело применены разные выделения и колонтитулы; есть указатели рисунков и терминов, а также приложения. Жаль, что печать одноцветная (картоиды недостаточно наглядны, а ведь семантика цвета очень важна в традиции картографии) и нет указателя географических названий. Пожалуй, библиография не позволяет видеть, как именно развивались идеи автора.

Книга ждала своего издания десятилетия. Это начало трилогии. Насколько мне известно, остальные два тома готовы. Их надлежит издать; может быть - все вместе, в одном большом фолианте, непременно многоцветной печатью. В стране не так уж много самобытных научных школ, выросших на материале России, развивающих ее научные традиции и представляющих Россию как целое в теоретическом дискурсе.