Алексей Тиматков Все это, конечно, очень условно и случайно, как календарные праздники, как любимые женщины и т.п. Но при желании на любой вопрос можно ответить.
С точки зрения «вех» сильнее всего на меня повлияли, видимо, следующие книги. Прочитанная в пять лет детская брошюра советского популяризатора Игоря Акимушкина «Когда крокодилы летали» раздула (разгоревшийся с папиной подачи незадолго до этого) интерес к палеонтологии, который не оставляет меня до сих пор.
Темно-красный двухтомник Эдгара По, который посоветовала мама на волне моего увлечения хэви-металом с его мрачной атрибутикой. По, по сути, стал моим Вергилием в область художественной литературы. Если до этого, в детстве (как, кстати, и сейчас), я отдавал предпочтение научно-популярному жанру, то рассказы По столкнули меня в художественное творчество. Вообще считаю себя готом, родившимся лет на 10 раньше, чем было нужно. И до сих пор по ночам парю, меланхолично взмахивая черными кожистыми крыльями.
Потом было много разных поворотных точек: Гумилев, прочитанный в 16 лет, Георгий Иванов, открытый за год до его 100-летия, в 19, Ходасевич… Но все это как-то осталось в прошлом. Если говорить о поэзии, то последним «несгораемым» именем для меня остался Роберт Фрост, а именно – сборник «Неизбранная дорога». Это то немногое из поэзии (которой я отдал около 20 лет), что я по сей день читаю с удовольствием.
Дарья Гармоненко