Алексей Тихомиров
Ресурсов не хватает даже на собственных граждан.
Фото РИА Новости
Россия по-прежнему ориентируется на закачивание в сферу здравоохранения бюджетных миллиардов, параллельно увеличивая и налоговую нагрузку. Состояние отечественного здравоохранения демонстрирует среди прочего тенденция развития выездного и стагнация въездного медицинского туризма. Для лечения и оздоровления россияне все чаще выезжают за рубеж, а в Россию зарубежные пациенты не едут, предпочитая другие страны.
Доходы мирового медицинского туризма в 2012 году – около 100 млрд. долл. По оценке ВОЗ, ежегодный оборот медицинского туризма в мире составляет порядка 600 млрд. долл. Для экономики любой страны выгоден въездной туризм и невыгоден выездной. За последние два года поток «медицинских туристов» из России вырос почти на 50%.
Почему так происходит? У нас здравоохранение – для государства, не для общества. Финансируется процесс администрирования здравоохранением медицины, а до финансирования самой медицины дело не доходит. Ни врач, ни пациент в круг этого процесса не вхожи. Деньги налогоплательщиков – по степени важности – вкладываются в содержание бюрократии; объекты, на которых возможен отъем бюрократией «излишков»; имитацию активности бюрократии, позволяющую требовать увеличения финансирования.
Отраслевая бюрократия давно и успешно противопоставляет себя практическим медикам, поскольку ей доступно то, к чему медики доступа не имеют: государственные (на самом деле общественные, собранные от налогов) деньги. И влияния на манипуляции чиновников с этими деньгами нет ни у медиков, ни у пациентов.
Результат – и монструозные недострои, и поставка некачественного транспорта и неиспользуемой медтехники, на которой некому в отсутствие квалификации работать, и громкие томографические успехи, и знаменитая мебель в кабинет министра, и не менее известные тендеры на забавы по информатизации здравоохранения – в порядке национальных проектов или вне оных, в порядке модернизации на запланированные 460 млрд. руб.
В сфере охраны здоровья, как в совмещенном санузле, государство спаяно с экономикой, а здравоохранение – с медициной. Деньги не покидают бюджетный процесс: государство из одного кармана платит (будь это много, двух- или одноканальное финансирование), а в другой карман эту оплату принимает (в принадлежащих ему же учреждениях здравоохранения). Те, кто платит, смешаны в одном государственном флаконе здравоохранения с теми, кому платят.
Свобода усмотрения в здравоохранении предоставлена бюрократии и недоступна практическому звену, со всех сторон зажатому регламентами и нормативами. Максима «разрешено только то, что прямо предусмотрено» применяется к медикам и не применяется к отраслевому чиновничеству. Более того, такая свобода начинается ровно с уровня должностного лица, а вот ответственность, которую должно нести должностное лицо, вменяется врачам (за неосновательную выписку больничных листов, льготных рецептов и прочее). И именно бюрократия является выгодоприобретателем как от отъема средств государственного финансирования, так и от «платных» услуг, оказываемых все теми же невольниками в белых халатах на плантациях учреждений здравоохранения – они получают лишь крохи с барского стола.
Медицинское сообщество подчинено отраслевому государственному ведомству. Министерство является прямым и почти монопольным работодателем для медиков, а не плательщиком в пользу граждан. При такой организации здравоохранения интересы государства, по существу, противопоставляются интересам общества – равно медиков и пациентов.
Частная медицина противопоставляется государственному здравоохранению. И во многом это верно. В отсутствие вменяемого специального законодательства частная медицина складывается по образу и подобию предпринимательства в реальном секторе экономики. И без «звериного оскала капитализма» не обходится.
Частная медицина сейчас по преимуществу занимается «чесом»: и ненужные обследования или манипуляции, и плацебо, и цены заоблачные. Неважно, какая наукообразная окрошка предлагается пациенту как фантик для рутинной медицинской помощи – важно опустошить его кошелек. В расчете на невзыскательную российскую публику, натерпевшуюся от бесплатного отечественного здравоохранения.
Но ведь и государственное здравоохранение предлагает «платные» услуги – и тут «чес» не хуже. А еще врачи учреждений этого самого государственного здравоохранения не прочь приобщиться к бизнесу на рабочем месте. А поскольку любой ресурс сейчас становится источником доходов, все – подать утку или выдать талончик на прием к врачу – имеет свою цену: медсестры и санитарки тоже в «деле».
Только легальный бизнес в частной медицине – это плохо, а вот «платные» услуги в государственных учреждениях здравоохранения – это хорошо. Такова неявная, но широко ретранслируемая позиция государства, государственного здравоохранения, отраслевой бюрократии.
Однако бизнес на здоровье – в гору, а само здоровье – под гору. Показатели общественного здоровья только падают. А общественное недовольство здравоохранением в стране только растет.
Если так, то кто же поедет из-за рубежа лечиться туда, где своих-то не лечат за ту плату, которая зачастую выше, чем за границей? Отсюда перспектива развития именно выездного медицинского туризма у нас в стране куда лучше, чем у «развитых» соседей. А к нам, если и поедут, то лишь с нулевой платежеспособностью. Непродуктивная прожорливость за государственный счет нынешней организации здравоохранения сказывается еще и такими потерями для экономики страны.
