Павел Воробьев
Врач может наблюдать за пациентами с помощью мобильного робота через Интернет. Фото Владимира Астапковича/ТАСС
То, что сейчас называется телемедициной, существует уже больше 100 лет – когда впервые передали по проводам электрокардиограмму в соседнее здание. С тех пор это увлекательное занятие воспроизводится регулярно различными группами разработчиков и пытливыми врачами.
Закон о телемедицине обсуждается в нашей стране не один год. Кто-то считает, что без него в стране наступит хаос, кто-то, наоборот, уверен, что и без этого закона дистанционные технологии в медицине существуют вполне ничего себе. Я, кстати, из последних. Занимаюсь электронной медициной лет 30, внедряя систему дистанционного контроля за заболеваниями MeDiCase в Республике Карелия.
С принятием законопроекта Госдумой, кажется, поставлена точка в дискуссиях. Что-то, возможно, отрегулируется подзаконными актами, а что-то останется пока вне закона. Но не перестанет от того существовать.
Плох или хорош новый законопроект? Я бы сказал осторожно: могло быть хуже. Тщательно вытравливаются слова «медицинская услуга». Медицина, мол, не сфера услуг. Так тут не про сферу, а про экономическую и технологическую единицу измерения медицинской помощи. Или аморфное и непонятное «оказание медицинской помощи», что, собственно, теперь и есть в законе, либо четкое понятие – услуги. Последние сведены нами еще с начала 90-х годов в номенклатуру работ и услуг в здравоохранении. Документ, кстати, уникальный, в мире подобного нет. И он является важнейшим элементом телемедицины: легко можно обозначить, какие услуги выполняются с применением дистанционных технологий и каков объем в них собственно телемедицинской части, а какие услуги – нет. Проводить с депутатами ликбез по основам стандартизации в здравоохранении поздно.
С чем можно согласиться – это четко обозначенная в законопроекте роль врача в постановке диагноза и назначения лечения. Отменять роль врача рано. Медицина всегда работает в условиях высокой степени неопределенности. Ни один грамотный врач не скажет: это точно такой диагноз. Он всегда скажет: с высокой степенью вероятности… Это обычно плохо понимают люди, далекие от медицины. Машина тоже не может поставить «окончательный» диагноз – она может лишь предположить вероятность того или иного заболевания, назначить дополнительное обследование, и лишь потом врач подтвердит диагноз. Пример – пожалуйста: из 100 тыс. человек с обычной респираторной инфекцией – насморком – у трех–пяти на самом деле острый лейкоз – злокачественная опухоль крови. Врач может уловить нюансы (надеюсь), машина – скорее всего никогда. Не всем с респираторной инфекцией (в идеале) можно посоветовать делать общий анализ крови (так скорее всего поступит машина), а лишь тем, у кого респираторная инфекция протекает необычно (так поступает хороший врач).
Для дистанционной диагностики «подходят» больные с яркой и понятной картиной болезни: обилие жалоб, хорошо «читаемые» признаки. Это в первую очередь разнообразные боли «в области сердца», где подробный расспрос позволяет с высокой точностью определить их причину. Это заболевания дыхательной системы – от бронхиальной астмы до респираторных инфекций. Это некоторые заболевания желудочно-кишечного тракта, суставов и так далее. Все те болезни, где диагноз мало зависит от «послушать/пощупать». Впрочем, эти болезни составляют огромное большинство среди причин обращений больных за медицинской помощью.
Да, законом определено, что с помощью телемедицинских систем можно лишь собрать данные и передать их врачу для принятия решения о необходимости очной консультации. Но и это огромное подспорье для врача – пригласить на плановый осмотр человека с заранее определенным симптомокомплексом. Или иметь набор уточненных жалоб при экстренном обращении.
Когда-то Антуан де Сент-Экзюпери писал о противопоставлении научного подхода в медицине и традиционного «Я верю, настанет день, когда неизвестно чем больной человек отдастся в руки физиков… Не спрашивая ни о чем, эти физики… сверившись с таблицей логарифмов, вылечат одной-единственной пилюлей. И все же, если я заболею, то обращусь к какому-нибудь старику – деревенскому врачу, он взглянет на меня уголком глаза, пощупает пульс и живот, послушает. Затем кашлянет, раскурив трубку, потрет подбородок и улыбнется мне, чтобы лучше утолить боль. Разумеется, я восхищаюсь наукой, но я восхищаюсь и мудростью». Он не мог себе представить обсуждаемую теперь проблему. Скорее всего пройдет еще немного времени, и машина будет разбираться в болезнях не хуже врачей. Но пока это время еще не пришло.
Очень большая возможность телемедицины – ведение хронических больных. Врач никогда не сможет проанализировать огромный объем информации, который сегодня собирается каждым тщательным больным: ежедневные результаты измерения давления или уровня сахара. Это под силу только компьютеру. И сейчас мы реализуем этот проект для пожилых граждан Карелии. Предполагаем существенное повышение эффективности терапии за счет постоянного автоматизированного удаленного контроля состояния пациентов. Пока мы в самом начале пути, но первые результаты впечатляют.
Возвращаясь к законопроекту: его не смогли существенно испортить, как вначале предполагалось, запретив в целом дистанционное консультирование врачом пациента. В первом варианте, который представлял Минздрав, были только дистанционные взаимодействия врачей и всякие образовательные мероприятия. Вот если бы закон прошел в том виде, тогда бы был ужас-ужас. А так, я думаю, прорвемся.
