Александр Пронин Почему в мае-июне 1941 г. Сталин вплоть до последней минуты отказывался верить, что гитлеровский рейх вот-вот нападет на СССР? Причины удивительной слепоты Иосифа Виссарионовича вроде бы достаточно известны. Главное, в предвоенный год советский лидер еще верил, что Гитлер - трезвомыслящий политик, который, конечно, не повторит печальный опыт своего предшественника кайзера Вильгельма и не откроет войну на два фронта, как это случилось в 1914 г. А это значит, что, пока фюрер не закончил военный спор с Англией, у СССР есть время приготовиться к схватке с нацистским монстром.
Но рассекреченные документы Архива Службы внешней разведки РФ помогают увидеть истоки рокового заблуждения советского руководителя под новым углом зрения. Оказывается, фашистские спецслужбы с осени 1940 г. проводили оперативную игру по снабжению Кремля дезинформацией, фабриковавшейся с целью сбить с толку Сталина. О ходе этой операции регулярно докладывалось Гитлеру, причем он интересовался мельчайшими подробностями. Разумеется, у нас правда о наивной доверчивости советского руководителя много десятилетий была похоронена в архивной пыли┘
МИФ О "ГОТОВЯЩЕМСЯ УЛЬТИМАТУМЕ"
Главным условием победы в "блицкриге" - молниеносной войне - немецкие стратеги считали внезапность нападения. Вопрос о том, как ее достичь, рассматривался фюрером в качестве первостепенного. Не случайно в течение зимы - весны 1941 г. Верховное главнокомандование вермахта (ОКВ) издало одну за другой две директивы с одинаковым названием: "О мероприятиях по дезинформированию советского военного командования" (от 15 февраля и 12 мая 1941 г.).
В этих документах, имевших высочайший гриф секретности и доведенных до очень узкого круга лиц, подробно разъяснялось, что надлежит делать с целью введения советской стороны в заблуждение. Так, первоначально (в период с 15 февраля по 14 марта) участникам дезинформационной акции надлежало поддерживать версию о том, что руководство рейха еще не решило, где начать весеннее наступление: возможно, это будет Греция, Англия или Северная Африка. Во второй период (с середины апреля), когда передвижение десятков немецких дивизий на восток скрыть уже станет невозможно, его следовало представлять отвлекающим маневром, преследующим цель замаскировать "последние приготовления к вторжению в Англию". Перспективной целью виделось создание атмосферы полнейшей неопределенности, позволявшей лишь строить догадки относительно следующего хода Германии, а также сроков начала ею главной военной операции года.
Автор директив ОКВ - никто иной, как сам фюрер - придумал иезуитский способ убаюкивать бдительность Сталина даже тогда, когда скрывать военные приготовления окажется невозможно. Суть его заключалась в том, чтобы вкрадчиво намекать русским: надежда на мирное урегулирование советско-германского конфликта сохраняется; наращивание рейхом вооруженных сил у советских границ преследует цель оказать политическое давление на Москву; Берлин хочет от Советского правительства каких-то далеко идущих уступок и вот-вот выступит с инициативой переговоров или, напротив, ждет, что Москва возьмет инициативу на себя┘ Вплоть до утра 22 июня, пока Молотов не привез от посла фон Шуленбурга германскую ноту с объявлением войны, Сталин со свойственным ему терпением ждал этот ультиматум┘
Чтобы кремлевский горец поверил в реальность перспективы дипломатического торга с фюрером, немецкие политтехнологи придумали сильнодействующее средство: время от времени подбрасывать советской разведке информацию о характере возможных германских притязаний. Москва знала о давних видах рейха на Украину, Кубань и Кавказ. Эти регионы и фигурировали в распространявшихся слухах о якобы готовящемся в рейхсканцелярии и МИДе ультиматуме: Германия заявит о желании получить в аренду на длительный срок Украину; или будет настаивать на германском участии в эксплуатации бакинских нефтепромыслов; или потребует право прохода для немецких дивизий через Украину и Кавказ в Иран, Турцию и Ирак.
Разговоры про южный маршрут преследовали еще и конкретную оперативную цель: отвлечь внимание советской стороны от направления главного удара вермахта - в Белоруссии. Сталин должен был поверить, что нападение на СССР не входит в планы фюрера, а все военные мероприятия у советской границы предназначены для того, чтобы заставить Кремль принять требования Берлина беспрепятственно пропустить огромную армаду войск для удара в тыл англо-французской группировке на Ближнем Востоке.
СЛУХИ - ИХ РЕМЕСЛО
К фабрикации и распространению лживых слухов в 1941 г. были подключены лучшие умы в разведке, генштабе, МИДе, министерстве пропаганды рейха. Творческой лабораторией и координирующим центром стала специальная организация, официально предназначавшаяся для работы с журналистами - так называемое бюро Риббентропа. Кроме специфичных "пиаровских" задач, бюро занималось рутинной канцелярской работой: отслеживало движение по миру изготавливавшихся по его же рецептам фальшивок и составляло сводки для доклада высшему руководству.
Ключевой пост в этой конторе занимал чиновник германского МИДа Рудольф Ликус, откомандированный сюда РСХА - Главным управлением имперской безопасности. В дипломатическом ведомстве он имел звание "легационного советника с правом доклада", т. е. был официально допущен к самому фюреру, а в своей "альма матер" - службе безопасности СД дослужился до штандартенфюрера СС. Этот профессионал дезинформации с помощью коллег из гестапо составил и постоянно пополнял подробные досье на работников советского полпредства. Понятно, для чего: ему важно было вычислить работников "легальных" резидентур военной и политической разведок СССР, с тем чтобы подвести к ним своих агентов и через эти каналы гнать в Кремль "дезу" под видом сведений из надежного источника. На этом поприще Ликусу повезло лишь однажды, но зато крупно, недаром в июне 1941 г. он получил следующий чин обер-фюрера СС┘
НЕУДАЧНЫЙ ВЫБОР ЛУБЯНКИ
Летом 1940 г. в Берлин был назначен резидентом внешней разведки НКГБ заместитель наркома внутренних дел Украины Амаяк Кобулов. Он родился в 1906 г. в Тбилиси. Окончив 5 классов коммерческой школы, Амаяк Захарович длительное время работал кассиром и бухгалтером на мелких предприятиях, а в 1927 г. был принят на службу в органы безопасности Закавказья, скорее всего по протекции старшего брата Богдана, уже занимавшего крупный пост. После 10 лет чекистской службы в различных городах Кавказа фортуна улыбнулась Амаяку: он стремительно взлетел и приземлился в кресло
замнаркома. Этому способствовала огромная убыль в чекистских кадрах, на которые тоже обрушился молох чисток и репрессий.
Не имевший оперативного опыта разведчика, не владевший немецким языком, амбициозный и недалекий, Амаяк Захарович в Берлине быстро "засветился". Вскоре после своего приезда на приеме, устроенном в честь наркома черной металлургии Ивана Тевосяна, он стал виновником пьяного скандала, настолько шумного, что было привлечено внимание немецкой контрразведки, "опекавшей" советских дипломатов. Затем - новая непростительная оплошность: резидент вызывает на рандеву средь бела дня главу берлинской организации антифашистов "Корсиканца" (советника германского министерства экономики Арвида Харнака), и приезжает на "конспиративную встречу" в сопровождении переводчика и охранника - целой делегацией! Лишь промашка гестаповской "наружки" уберегла тогда главу "Красной капеллы" от провала┘
Разозленный идиотским рвением этого дилетанта и опасаясь, как бы тот не наделал новых глупостей, нарком госбезопасности Владимир Меркулов специальной шифротелеграммой категорически запретил резиденту Захару встречаться с ценными агентами. Оплеуха шефа, увы, не охладила пыл чиновника. Отстраненный от связи с "Красной капеллой", он решил обзавестись собственными источниками информации. Такой человек Кобулову подвернулся подозрительно скоро. Это был 27-летний латвийский журналист Орест Берлинкс, собственный корреспондент в Берлине рижской газеты "Бриве земе".
В начале августа 1940 г. Амаяк Захарович сообщил в Москву, что завербовал эмигранта-латыша, который "трезво оценивает установление советской власти в Прибалтике" и готов "делиться полученной в кругах германского МИДа информацией", разумеется, небезвозмездно. Мог ли Кобулов предполагать, что его новый агент Лицеист (он же провокатор гестапо Петер) после каждой встречи с ним ездит на рандеву к своему настоящему патрону - штандартенфюреру СС Ликусу?
┘Вскоре после установления агентурных отношений с Лицеистом Захар стал пересылать в Москву его донесения, суть которых сводилась к тому, что взоры фюрера и его фельдмаршалов якобы обращены в сторону Ближнего и Среднего Востока, Африки, других регионов, но только не России. Это оказалось как раз то, что хотел услышать Сталин. Еще бы, ведь речь шла о "реальных шансах" отсрочить войну с Германией!
А стряпались сообщения "надежного источника", каким искренне считал Лицеиста советский резидент, следующим образом. Министр иностранных дел рейха фон Риббентроп лично готовил текст, затем докладывал его фюреру. Только с его санкции, а нередко и с собственноручными поправками, этот материал поступал к штандартенфюреру Ликусу, который и "вооружал" этой "дезой" своего агента, немедленно передававшего ее Захару.
Разумеется, Кобулов пересылал в Москву и правдивые сообщения, исходившие от немецких антифашистов - членов "Красной капеллы", от занимавшего серьезный пост в гестапо агента Брайтенбаха (гауптштурмфюрера СС Вилли Лемана, судьба которого в известной мере вдохновила писателя Юлиана Семенова на создание образа Штирлица), и их было больше. Но достоверные данные шли в одном потоке с фальшивками, стряпавшимися в "бюро Риббентропа" и РСХА ("Германия сделает все возможное, чтобы избежать войны на два фронта"; "фюрер не может идти на такой риск, как война с Советским Союзом, опасаясь нарушить единство Национал-социалистской партии"; "в рейхе исчерпаны все запасы зерна" и т. д.). Сталину все это докладывалось в первозданном виде, практически без каких-либо комментариев. Поэтому отличить правду от лжи, да еще столь созвучной заветным чаяниям, хозяину Кремля было очень нелегко; не случайно на знаменитом донесении агента Старшины (старшего лейтенанта люфтваффе Харро Щульце-Бойзена) от 16 июня о том, что все приготовления к агрессии против СССР в Германии завершены и ее следует ожидать со дня на день, Иосиф Виссарионович начертал историческую резолюцию: "Т. Меркулову. Может послать ваш источник из штаба Герм. авиации к е┘ матери. Это не источник, а дезинформатор".
ЗАПОЗДАЛАЯ КАРА
Оказавшийся в советском плену офицер гестапо Зигфрид Мюллер, сотрудник реферата IV-D Главного управления имперской безопасности, на допросе 21 мая 1947 г. показал, что руководивший латышским журналистом сотрудник РСХА Ликус регулярно ездил к Гитлеру с донесениями о ходе дезинформационной игры. Фюрер жадно интересовался мельчайшими деталями общения Берлинкса и Кобулова: с каким выражением лица воспринимал тот заявления о миролюбии Германии, с какой интонацией говорил, крепким ли было рукопожатие и т.д. Может быть, он пытался представить, поверит ли в эту наглую ложь Сталин?
┘После того как материалы допроса Мюллера в 1947 г. были доложены руководству органов госбезопасности СССР, советская разведка развернула настоящую охоту на Берлинкса. Тот же, выполнив свою миссию в Берлине, еще летом 1941 г. был переброшен обер-фюрером СС Ликусом в Швецию. Дотянуться до гестаповского провокатора советским "Джеймсам Бондам" не удалось - после войны тот нашел убежище в США.
Главный виновник успешной операции "бюро Риббентропа" Амаяк Кобулов благополучно пережил разразившийся после признаний Мюллера скандал на Лубянке. Но после свержения Л.П. Берии в 1953 г. его, как выдвиженца и близкого соратника Лаврентия Павловича, наряду с другими не устраивавшими Н.С. Хрущева деятелями госбезопасности, Особое совещание приговорило к расстрелу┘
Дарья Гармоненко