Непопулярная война

В свое время Александр Твардовский назвал советско-финляндскую войну "незнаменитой". Право же, трудно придумать определение более точное. В самом деле, формально победа осталась за Советским Союзом - но какой ценой... Поставленные перед Красной армией задачи были выполнены - и в то же время война, длившаяся всего-то 104 дня и четыре часа, выявила столько огрехов в укомплектовании, вооружении и обученности "непобедимой и легендарной" армии... В общем, из всех локальных войн, которые вела в ХХ веке наша страна, советско-финляндская - и в самом деле самая "незнаменитая".

ШАПКОЗАКИДАТЕЛЬСКИЕ НАСТРОЕНИЯ

Официальной датой начала Второй мировой войны считается 1 сентября 1939 года. Но ведь можно было отнести это событие и к началу гражданской войны в Испании, или к Мюнхенскому сговору, или к оккупации Чехословакии. Не в этом суть. Суть в том, что человечество было обречено на мировую войну! Было еще неясно, как сложатся противостоящие блоки, кто и против кого заключит союзы, но война уже прорывалась то тут, то там грозными всполохами.

Любое государство, готовясь к войне, больше всего озабочено решением трех основных задач: подготовкой своей армии и мобилизацией военного потенциала, поиском союзников и выявлением противников, обеспечением безопасности своих границ. Все это было актуально и для Советского Союза. Вот тут-то и всплывала Финляндия - куда она качнется в случае начала общеевропейской войны?

В военном отношении Финляндию на первый взгляд было бы смешно считать сильным государством. Даже после всеобщей мобилизации, проведенной в этой стране в ноябре 1939 года, на всем протяжении границы она смогла разместить всего 15 пехотных дивизий и 7 специальных бригад. Да что там говорить - все население Финляндии соответствовало количеству жителей одного лишь Ленинграда. Да мы их шапками закидаем, если что!..

Но была и другая сторона проблемы. Окажись Финляндия в стане врагов Советского Союза, ее территорию вполне могли бы использовать в качестве плацдарма, с которого удобно вести войну против СССР. В самом деле, граница проходила в каких-то трех десятках километров от Ленинграда - пушкой достать! А тут еще Выборг - мощный город-крепость, который угрожал не только Ленинграду, но и главной советской военно-морской базе на Балтике - Кронштадту. А на Севере в опасной близости от границы располагался Мурманск. Нет, такого соседа нужно было вывести из игры еще до того, как в дело вступят главные силы предстоящей войны.

Сначала попытались уладить проблему мирным путем. Еще в апреле 1938 года Сталин пригласил в Кремль резидента НКВД в Финляндии Бориса Рыбкина и дал ему совершенно неожиданное задание. Разведчику поручалось неофициально передать финскому правительству предложение от советского руководства о подписании Пакта о ненападении, экономическом и военном сотрудничестве в случае нападения третьей страны. Кроме того, Рыбкин должен был передать 100 тыс. долл. на создание в Финляндии так называемой партии мелких хозяев, которая поддерживала бы идею нейтралитета. Самое интересное, что предложение поступило именно через сотрудника НКВД, а не через официальных дипломатов. Понятно, что финское руководство его не приняло. Но и полностью проваленной миссию тоже считать нельзя - как стало известно позднее, инициатива советской стороны спровоцировала раскол в правящих кругах Финляндии на сторонников войны и на ее противников.

Еще одну попытку покончить дело миром советская сторона предприняла 5 октября 1939 года, предложив отодвинуть границу на безопасное расстояние от Ленинграда и Кронштадта, для чего обменять 2761 кв. км финской территории на 5523 кв. км территории советской. Хотя можно предположить, что этот шаг со стороны Советского Союза носил демонстративный, политический характер - с тем чтобы показать, что мы боролись за мир до конца.

Финляндия мир отвергла. Война, в сущности, стала неизбежной. Осенью 1939 года с прибалтийскими республиками были заключены договоры, в соответствии с которыми на территории этих государств размещались советские военно-морские и воздушные базы, а также части 65-го особого стрелкового корпуса - таким образом уменьшалась уязвимость советского флота. В то время как угроза в отношении территории Финляндии со стороны Финского и Ботнического заливов возрастала. Одновременно Политбюро ЦК ВКП(б) закрывало Кольский залив для любых иностранных кораблей. В ответ Финляндия провела всеобщую мобилизацию. Для начала войны достаточно было искры. Историки до сих пор спорят, с чьей стороны прозвучали первые выстрелы - с советской или финской. Установить это представляется уже вряд ли возможным.

"ЛИНИЯ МАННЕРГЕЙМА"

30 ноября начались боевые действия, ход которых можно разделить на два этапа: 30 ноября 1939 года - 10 февраля 1940 года и 11 февраля - 13 марта 1940 года. С точки зрения высшей стратегии война была спланирована как будто грамотно. Тут было все, что положено: захват нависающих над Мурманском полуостровов Рыбачий и Средний; глубокий прорыв с выходом к Ботническому заливу с целью рассечения территории Финляндии; поддержка сухопутной операции с моря и с воздуха; сочетание фронтального удара по "линии Маннергейма" с обходом ее с фланга. Советское руководство на всю войну отводило 12 дней. Реально же две недели потребовалось только для того, чтобы достичь линии укреплений, находившейся на расстоянии 20-50 км от границы.

"Линия Маннергейма" считается одной из самых мощных в истории систем оборонительных сооружений на Кольском полуострове между Ладожским озером и Финским заливом. Состояла она из трех полос укреплений общей глубиной до 90 км, хорошо привязанных к рельефу местности и обеспечивающих максимальную эффективность ведения оборонительного боя. В систему "линии" входило 350 железобетонных и 2400 древесно-земляных сооружений. Толщина стен дотов достигала двух метров, кроме того, над ними был насыпан трехметровый слой почвы, на которой рос лес.

Перед собственно "линией" глубиной в 15-20 км протянулось так называемое предполье - полоса инженерных заграждений. Проволочные заграждения имели в среднем по 30 рядов "колючки". На наиболее опасных направлениях были устроены лесные завалы глубиной до 250 м, выкопаны гигантские "волчьи ямы" глубиной до 10 м.

Главная задача, которая ставилась перед "линией Маннергейма", - остановить наступление Красной армии и сдерживать его до тех пор, пока на помощь не придут экспедиционные войска союзников. Как показала история, замысел не удался - пока англо-французское командование раскачивалось, война завершилась подписанием в Москве мирного договора, которое состоялось 12 марта 1940 года.

Превосходство Красной армии над финской было подавляющим - в живой силе, артиллерии, танках. На стороне финнов были прекрасное знание местности, суровая зима с обильными снегами, лучшее тыловое обеспечение и - главное - знаменитая "линия Маннергейма". Поэтому поначалу наши части вклинились в оборону противника сразу по нескольким направлениям, в частности на самом Крайнем Севере, где была отведена угроза от Мурманска. Но вскоре для Красной Армии начался настоящий кошмар.

9-я армия, которой командовали сначала комкор Михаил Духанов, а затем комкор Василий Чуйков, должна была рассечь Финляндию напополам, по линии Ухта - Ботнический залив. Советским войскам противостояла группа генерал-майора Туомпо. Первой в наступление перешла 163-я стрелковая дивизия, которую возглавлял комбриг Андрей Зеленцов. По глубокому снегу, при сильнейшем морозе соединение смогло продвинуться в глубь территории Финляндии на 60-70 км. Здесь, в районе Суомуссалми, дивизия остановилась. Она попросту потеряла ориентировку в этом краю озер и снегов.

Финские войска не замедлили этим воспользоваться - советская дивизия была окружена. Посланное ей на выручку 44-е моторизованное соединение выполнить задачу не смогло. Финская армия использовала тактику, благодаря которой в свое время Россия победила Наполеона: в то время пока основные силы блокировали основные силы советских войск, небольшие, вооруженные автоматическим оружием отряды шюцкора (истребительные отряды из специально подготовленных резервистов) уничтожали отдельные советские группы и колонны, перерезали коммуникации, расчленяли части и подразделения. В этих условиях преимущество в танках использовать невозможно. Разгром был полный - остатки дивизий смогли вырваться из окружения лишь благодаря героизму бойцов 81-го горно-стрелкового полка, прикрывавшего отход. При этом врагу были оставлены практически вся техника и тяжелое вооружение.

Подобная катастрофа постигла 18-ю стрелковую дивизию и 34-ю танковую бригаду 8-й армии (командующий комдив Хабаров, затем командарм 2-го ранга Штерн). Оказавшись в окружении, они взывали: "Люди голодают, доедаем последнюю лошадь без хлеба и соли. Началась цинга, больные мрут. Нет патронов и снарядов". Был уничтожен советский гарнизон Леметти, где из 800 человек в живых остались только 30. Уничтожены или почти полностью уничтожены пограничные гарнизоны, представителей которых позднее представляли к званию Героя Советского Союза: Александр Загоринский и Иван Зиновьев, Семен Киселев, Иван Кобзун, Гавриил Кузякин, Андрей Лужецкий и др.

Огромные потери понесли 208-й и 316-й полки 18-й стрелковой дивизии; при этом вся до единого группа прикрытия погибла. Позднее, когда Красная армия перешла в новое наступление, в окружение попали 168-я и 18-я дивизии. Причем если первая из них смогла продержаться до заключения мира, то вторая, только недавно переброшенная с Украины, неэкипированная и необученная должным образом, была практически полностью уничтожена.

К сожалению, список можно продолжать очень долго. Но есть у этой трагедии и еще одна сторона. Слишком свежи в памяти командиров были события 1937-1938 годов. Командир 34-й танковой бригады, лишь недавно вернувшийся из Испании, где воевал в должности командира интернационального полка, Кондратьев, комиссар Гапонюк, начальник штаба полковник Смирнов, комиссар 18-й стрелковой дивизии Израецкий, командир 56-го корпуса Черепанов - все, понимая, что их ждет, застрелились. Ведь, когда в Москве стало ясно, что план войны провалился, начался поиск виновных. Расстреляны были вышедшие из окружения без войск командир 44-й моторизованной дивизии комбриг Виноградов, комиссар Пахоменко и начальник штаба соединения полковник Волков. Командира 18-й дивизии Кондрашова, которого бойцы вынесли из окружения, арестовали прямо в госпитале. Командир 662-го стрелкового полка Шаров и комиссар Подхомутов были приговорены к расстрелу. На этом фоне "простое" отстранение от командования 9-й армией комкора Духанова и начальника штаба Соколова выглядят едва ли не милостью.

НЕПРИСТУПНЫЙ ВЫБОРГ

Руководство Красной армии сделало выводы, и тщетные атаки в лоб могучей "линии Маннергейма" были приостановлены. Началась поспешная, но уже целенаправленная подготовка войск к действиям именно на данном театре военных действий. Первым делом армию переодели - вместо буденновок, шинелей и сапог бойцы получили шапки, полушубки и валенки. На фронт поступило около двух тысяч вагончиков для обогрева личного состава. В ближайшем тылу части и подразделения обучались ведению боев в условиях лесов и снегов, способам штурма оборонительных сооружений. Проводилась тщательная разведка обороны противника. В минных полях, инженерных сооружениях, лесных завалах проделывались проходы. Подтягивались резервы, пополнялись боевые припасы.

Шапкозакидательские настроения (к слову, едва ли не первым это выражение в отношении советско-финляндской войны использовал главный маршал артиллерии Николай Воронов, в ту пору начальник артиллерии Красной армии) сменились у командиров тщательной подготовкой к предстоящим боям. Одновременно велось методическое разрушение оборонительных сооружений финнов. За весь период подготовки советская авиация к началу второго штурма совершила четыре тысячи бомбежек противника, а артиллерия лишь на участке 7-й армии (43 км) ежедневно выпускала по 2,5 тыс. снарядов.

Второй этап войны начался 11 февраля 1940 года. Теперь дело пошло лучше. После тяжелейших боев советские войска прорвали первую полосу "линии Маннергейма" и начали расширять прорыв. Финны попытались отойти на вторую, более мощную полосу "линии". Однако закрепиться на ней не успели - войска 7-й армии ворвались непосредственно на позиции. На прорыв ее ушло всего двое суток. Теперь пришла пора "делать выводы" уже финской стороне.

Командующий войсками Карельского перешейка генерал-лейтенант Эстерман вынужден был сдать должность генерал-майору Хейнриксу.

Однако это уже не могло повлиять на ход войны. Главная надежда финнов, "линия Маннергейма", была прорвана. Части Красной армии устремились к главной крепости Финляндии - считавшемуся неприступным Выборгу. Чтобы задержать наступление, финское командование взорвало дамбу Сейменского канала, образовав на пути к Выборгу многокилометровую полосу затопления. Не помогло. 1 марта наши части, наученные горьким опытом, начали обход оборонительных позиций финнов.

Финляндия запросила мира, и 12 марта война закончилась. Советский Союз своей цели достиг - новая граница была проведена по рубежам, установленным Москвой. Уже через четыре дня, 16 марта, вышло постановление ЦК ВКП(б) о принятии под охрану погранвойсками новой государственной границы с Финляндией. По итогам войны девять тысяч бойцов и командиров Красной армии были удостоены государственных наград, 405 получили звание Герой Советского Союза.

"ЗАПАД НАМ ПОМОЖЕТ"

До сих пор речь шла о событиях, более или менее широко освещенных в исторической литературе. Однако имеются тут и факты, которые заслуживают особого внимания. Руководство Финляндии, и в первую очередь выдающийся военачальник маршал Маннергейм, понимало, что стране Суоми с Советским Союзом в одиночку не совладать. Поэтому план войны предусматривал такую тактику: отсидеться в ожидании обещанной помощи со стороны Запада за "линией Маннергейма". Вот почему, начиная переговоры о мире 29 февраля 1940 года, финская сторона всячески затягивала их - все еще рассчитывая на англо-французский экспедиционный корпус. Только взятие Выборга заставило финнов смириться с реальностью и капитулировать.

По мнению 5-го бюро Генерального штаба Франции (сообщение Главкому Сухопутных сил от 11 апреля 1940 года), быстрое окончание войны Советским Союзом "лишило западные державы возможности активного вмешательства, позволило России избежать серьезной угрозы". Между тем лозунг "Запад нам поможет" для Хельсинки представлялся вполне реальным. С самого начала войны Финляндия ощущала поддержку Запада. В частности, в рядах ее армии воевал объединенный шведско-норвежско-датский корпус, насчитывавший 10,5 тысячи человек, которым командовал шведский генерал Эрнест Линдер.

Кроме того, спешно формировался 150-тысячный англо-французский экспедиционный корпус, появление на фронте которого не состоялось лишь по причине быстрого окончания войны. Зато деньги и вооружение шли в Хельсинки потоком. За период войны Финляндия получила 350 самолетов, 1,5 тыс. артиллерийских орудий, 6 тыс. пулеметов, 100 тыс. винтовок. Любопытный момент: ни о каком ленд-лизе тогда речь не шла вовсе - это с Советского Союза янки потом требовали возвращения долгов по поставкам в годы Великой Отечественной войны.

Помимо пассивной поддержки (поставки оружия и военной техники) Англия и Франция готовились - по крайней мере делали вид, что готовятся - к активному вмешательству в войну. Лондон не был бы собой, если бы не попытался использовать начавшуюся войну для очередной попытки вторжения на Кавказ. Так, были разработаны планы "Rip" (Франция) и "МА-6" (Англия), предусматривавшие бомбардировку нефтепромыслов и городов Кавказа. На разрушение Баку отводилось 15 дней, Грозного - 12, Батуми - и вовсе полтора дня.

Впрочем, Англия и Франция поддерживали Финляндию скорее на словах, подкидывая вовремя деньжат (90% материальной помощи поступало в Хельсинки из США), но сами в драку вмешиваться не спешили. Лондон, а вслед за ним и Париж, "отодвинув на второй план прямую помощь Финляндии, решительно высказались за присоединение к плану захвата железных рудников на севере Швеции". Это цитата из записки Главнокомандующего вооруженными силами Франции и Великобритании армейского генерала Мориса Гюстава Гамелена, датированной 10 марта 1940 года. До мира в Скандинавии оставалось всего два дня, а союзники все никак не могли решить, насколько глубоко им стоит вмешиваться в конфликт.

Генерал в данном документе всесторонне анализирует причины, по которым высадка десанта может состояться не ранее мая. Одну из них он видит в том, что экспедиционные войска будет трудно снабжать всем необходимым, в том числе продовольствием и "особенно вином". На этом фоне уж вовсе несерьезно выглядят записки и протоколы, датированные апрелем 1940 года, в которых англо-французские союзники продолжают обсуждать возможности бомбардировок бакинских промыслов и оккупации Закавказья Ираном и Турцией. Нет, реально воевать ни Англия, ни Франция не собирались. Зато воевать жаждали белые эмигранты. Правда, развернуться в полной мере им не позволила скоротечность войны.

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ

Обращаясь к теме российской эмиграции, отметим, что в декабре 1939 года на заседании Государственного совета Финляндии обсуждался вопрос формирования альтернативного сталинскому советского правительства, во главе которого стояли бы Троцкий и Керенский. Эмиграция исходила из того, что в Советском Союзе существует реальная и активная оппозиция существующему режиму. Любопытный момент: в эмигрантской публицистике приводилась статистика, согласно которой едва ли не три четверти красноармейцев готовы хоть сейчас перейти на сторону врага. Оставшаяся четверть включала в себя коммунистов, евреев-комиссаров, летчиков, танкистов и "прочих техников". Практика показала, что это не так.

Однако есть одно "но". Каждый видит в любом явлении то, что хочет видеть. Для участия в войне против Советского Союза спешно формировались отряды из числа белых эмигрантов и военнопленных. Правда, опять же принять активное участие в боевых действиях они не успели. Формированием Русского народного отряда занимался бывший технический секретарь Политбюро ЦК ВКП(б), секретарь Сталина, сбежавший на Запад в 1928 году, Бажанов. Он искренне считал, что, стоит с тысячью добровольцев перейти границу СССР, как начнется массовый приток людей в его "армию" - и с этой силой он сможет "освободить Россию от тирании Сталина".

15 января 1940 года Бажанова принял лично Маннергейм и дал ему карт-бланш для формирования "армии" из числа пленных красноармейцев. Позднее Бажанов вспоминал, что только в одном лагере из 500 пленных 450 изъявили желание воевать с большевизмом. Но при этом отметил, что большинство военнопленных согласны были воевать только при условии, если не нужно будет стрелять в таких же солдат, как они. Реально на фронт успел прибыть только один отряд, состоявший из 30 русских военнопленных, под командованием капитана Киселева. Но и он принимал участие в боевых действиях всего 10 дней.

Несколько слов об итогах войны. Единого мнения о количественных потерях сторон до сих пор нет. Да и, скорее всего, уже не будет. Разные источники приводят различные данные, а потому приведенные числа можно оспорить, но примерно потери (убитые, раненые, обмороженные, попавшие в плен) составили: с советской стороны - 400 тыс. человек (40% от принимавших участие в войне), с финской - 100 тыс. человек (20%). Согласимся, что при штурме такой могучей цитадели, как "линия Маннергейма", подобное соотношение потерь вполне сопоставимо.

Потом началась "сталинщина". По данным советско-финляндской комиссии по обмену пленными, работавшей в апреле в Выборге, только 99 человек из 5,5 тыс. находившихся в плену советских граждан пожелали остаться за границей. Остальные возвращались на Родину, искренне веря, что она, любимая, поймет и простит. Где там! Уже 19 апреля Сталин подписал указ, согласно которому всех возвращавшихся из финского плена направляли в так называемый Южный лагерь НКВД. С ними необходимо было организовать "проведение оперативно-чекистских мероприятий для выявления лиц, обработанных иностранными разведками". Если говорить непредвзято, подобная акция была вполне оправданна. Другое дело, что сегодня мы знаем, насколько "объективны" были данные, предоставляемые пресловутым Лаврентием Берией и санкционированные Иосифом Сталиным.

Согласно одному из таких документов, содержащему сведения, до сих пор не публиковавшиеся в печати, из числа содержавшихся в Южном лагере было "выявлено и арестовано 414 человек, завербованных финской разведкой". Из них "приговорено к расстрелу 232 человека. Приговор приведен к исполнению в отношении 158 человек". А теперь - главное (без купюр): "...бывших военнопленных, в числе 4354 человек, на которых нет достаточного материала для предания суду, осудить к заключению в исправительно-трудовые лагеря сроком от 5 до 8 лет". Из "освобожденных из финского плена" выпущено на свободу было всего 450 человек. Вот так. Нет достаточных оснований - в ГУЛАГ!

═