Федор Колпаков Военная форма, правила ее ношения, традиции, ритуалы, связанные с ней, в некоторой степени компенсировали отсутствие в российской императорской армии целенаправленной воспитательной работы. Розги и шпицрутены, занятия «словесностью» и привычная дисциплинарная практика – вряд ли все это могло считаться необходимым и достаточным для процесса формирования личности защитника Отечества. В данном случае на одно из первых мест в процессе воспитания выходила военная форма. В повседневной жизни войск она становилась «живым свидетелем» славных ратных дел полка, носителем и содержанием его славных традиций.
ЦАРСКОЕ ПОЖАЛОВАНИЕ
Для русского человека того времени огромное значение имел тот факт, что образцы военного обмундирования для каждой отдельной воинской части или учреждения утверждались лично императором. «Государевым», со всеми вытекающими из этого понятия плюсами и минусами, был и мундир – от головного убора до сапог, и сам его владелец. Даже темно-зеленый цвет мундира, который имели большинство пехотных полков российской армии, назывался «царским» цветом.
С утверждением императорами мундиров различных полков было связано несколько легенд, влияние которых, кстати, трудно переоценить в формировании и развитии патриотизма защитников страны. Так вот, одна из них гласит, что гусары некоего полка на своих рейтузах носили «неполный» гусарский узел, он еще назывался «выкладка» (своеобразное украшение на верхней части рейтуз). Считалось, что Екатерина II лично вышивала это украшение на военной форме командира вновь создаваемого полка. Смерть помешала завершению работы. Поэтому на протяжении нескольких десятилетий форму гусар украшал особенный, незаконченный императрицей узел. Из таких сказаний по крупицам складывались история и традиции российского воинства.
Важнейшим качеством военной формы одежды, воспитательное значение которой трудно переоценить, была преемственность. Понимание важности этого качества воинского мундира было развито у руководства российской армии и, конечно, в самой армейской среде. В 1882 году император Александр III своим указом ввел новые образцы обмундирования, которые коренным образом изменили внешний облик русских солдат и офицеров. Эта попытка отойти от принципа преемственности встретила непонимание и пассивное противодействие и в гвардии, и в армейских частях.
Впоследствии эти образцы военной формы были оценены как неудачные и просуществовали недолго. В период военной реформы 1907–1912 годов были приняты новые образцы военного обмундирования. После этой перемены российская армия приобрела узнаваемые черты русского воинства времен Отечественной войны 1812 года. Причем были устранены недостатки, имевшиеся в ней до этого.
ПРИМЕР ДЛЯ ПОДРАЖАНИЯ
К сожалению, сегодня внешний вид воина, в широком смысле, не считается важным для поддержания воинского духа. В лучшем случае, он подменяется примитивной опрятностью и аккуратностью перед взором строго начальника. Произошедшие в 2005 году изменения в вещевом снабжении нашей армии и флота только подтверждают идею об отсутствии центральной идеи в вопросе формирования внешнего облика защитника Отечества. К примеру, приснопамятная папаха. Не было объективных причин снимать ее со снабжения в середине 1990-х годов. Но не имело смысла и вводить ее вновь.
А ведь наша страна давно имеет прекрасные примеры в этом непростом вопросе. На протяжении последних 150 лет не меняется повседневная форма российских моряков. Каждый из них сегодня предстает перед нами в форме героев Синопа и Цусимы, славных экипажей «Варяга» и «Корейца», беспримерных защитников Севастополя, Одессы, Новороссийска, Мурманска и Керчи.
Исключительное влияние на воспитание и сплочение русской армии имел тот факт, что практически каждый полк, военное училище или кадетский корпус имели свои уникальные знаки различия петлицы и погоны. Начиная с этих внешних объединяющих факторов, дух коллективизма – полка, училища или корпуса – проникал в казарму и на плац, на занятия и в быт солдат и офицеров, кадетов и юнкеров. Отличия во внешнем виде были первыми кирпичиками, на которых основывались история и ратные традиции полков и военно-учебных заведений.
Наши предки разумно предполагали, что человек, не способный принять, привить себе внешних черт коллектива, не будет способен по настоящему правильно понять внутреннюю составляющую военной службы, ратного служения своему Отечеству. Юнкер или кадет, который был не способен предстать перед своим ротным командиром в безупречном виде, никогда бы не смог получить увольнения. В конце концов такой человек или принимал требования, предъявляемые к военнослужащему, в том числе и к внешнему виду, или был вынужден оставить военную службу. Такими приемами формировалось трепетное и уважительное отношение к военной форме вообще и мундиру своего полка, училища или корпуса в частности.
Выпускник Воронежского кадетского корпуса Анатолий Марков запечатлел в своей книге «Кадеты и юнкера» эти интереснейшие стороны военной жизни. «Прежде чем сняться на фотографию, для придания мне вида отчетливого кадета надо мной в поте лица трудились несколько месяцев подряд не только офицеры-воспитатели, но и все кадеты отделения, для которых это было вопросом самолюбия┘ Мне пришлось заново учиться говорить, сидеть, ходить, стоять, здороваться, кланяться, словом перестроить все свое существо на новый лад. Когда пришло время сниматься, одев и осмотрев меня, как мать невесту, мои товарищи чуть не подрались, оправляя на мне складки вокруг ремня. Раза три-четыре снимали и снова надевали фуражку на мою стриженую голову и, наконец, после долгих препирательств пришли к выводу, что больше уже ничего сделать нельзя».
Сегодня трудно представить какую богатую цветовую палитру представляла собой военная форма русской армии перед Первой мировой войной. Особым разнообразием, о котором уже говорилось, отличались погоны и петлицы военно-учебных заведений и полков. В 1913 году существовало около 60(!) сочетаний пар цветов: поле погона (приборное сукно) и кант. Приборное сукно большинства воинских частей имело традиционные армейские цвета – алый, малиновый, синий, черный, желтый. Но были уникальные и очень оригинальные, если можно так выразиться, «невоенные» цвета – бирюзовый, светло-розовый, светло-зеленый. Однако каждый из этих цветов был связан с историей воинской части, ее славными традициями. Каждый из них был значим для своих обладателей, им гордились. Гордость за свой полк формировала уважение к чувствам представителей других воинских частей и учреждений.
С этой целью обучение новобранца в русской армии начиналось с того, что он запоминал все воинские звания и их обозначения, военную форму и различия военнослужащих разных родов войск, представленных в гарнизоне. Это делалось, кроме всего прочего, с той целью, чтобы своим незнанием в случае встречи военнослужащие не обидели друг друга, так как трепетное отношение к своему мундиру, мундиру своего полка было повсеместным.
Писатель Всеволод Крестовский, бывший офицер, автор известных книг «Петербургские трущобы» и «Очерки кавалерийской жизни», так описывает это явление армейской среды в середине XIX века. Один из офицеров его полка буквально в каждой беседе со знакомыми или приятелями говорил: «┘в нашем Ямбургском уланском полку, мундир которого я имею честь носить┘» И то были не пустые слова. Этого офицера, человека прямолинейного, эмоционального и решительного, трижды из-за дуэлей разжаловали в солдаты, и он терял право носить мундир полка, ставшего для него второй семьей, однако трижды в бою добивался подобной чести вновь.
В большинстве случаев обмундирование офицеров в русской армии не отличалось принципиально от обмундирования солдат соответствующих родов войск и частей. Например, погоны офицеров делались путем пришивания соответствующих галунов к солдатским погонам. Различия сводились в основном к отделке некоторых элементов форменной одежды и наличию специфических деталей обмундирования (эполет, аксельбанта). Это некоторым образом продолжало тот моральный принцип, что каждый офицер должен был начать свою военную службу солдатом. После того как в первой половине XIX века начала формироваться стройная система военно-учебных заведений, подобная практика стала давать значительные положительные результаты.
Генерал Петр Краснов в своей работе «Душа Армии» писал: «┘ Чувство особой коллективной единицы, столь важное на войне и для войны, усиливается, увеличивается, усугубляется одинаковой одеждою, одинаковым номером, общим названием – полковым мундиром. ┘Мы пережили увлечение яркими, бьющими в глаза формами одежды, тяжелыми киверами, султанами, шитьем, этишкетами, лацканами и ментишкетами, и пережили новое увлечение защитным цветом, небрежно нашитыми общесерыми погонами с номером полка, наведенными химическим карандашом».
Несомненно, что уважительному отношению к военной форме немало способствовала четкая система, подразделяющая ее на форму парадную, повседневную и полевую. Причем были ясно и просто описаны все случаи, когда и где надо быть в той или иной форме. К сожалению, сегодняшняя Российская армия потихоньку забывает, что такое парадная форма одежды. Ею обеспечены не более 60% офицеров и прапорщиков, а солдаты и сержанты по призыву не имеют ее вообще.
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ
Без преувеличения, огромное значение для воспитания воинского духа имели коллективные награды, существовавшие в русской армии. Свою традицию они ведут от красных чулок, которые получили за сражение под Нарвой 19 ноября 1700 года Преображенский и Семеновский полки. Со временем образцы обмундирования сменились, знаменитые чулки ушли в историю. Однако на протяжении всего XIX и в начале XX веках вся российская гвардия имела кожаное снаряжение только белого цвета. Яркая белая полоса, разделяющая мундир на две половины, сразу же выделяла на улице солдат гвардейских полков. В лейб-гвардии Павловском полку за особые ратные заслуги навечно остались знаменитые гренадерки.
В XIX–XX веках самыми известными среди коллективных наград были: «поход за отличие», серебряные Георгиевские рожки, Георгиевские знамена. Эти знаки воинской доблести имели многие полки, батальоны и даже отдельные сотни, эскадроны и роты. Некоторые коллективные награды украшали мундиры военнослужащих. Самыми распространенными были знаки «За отличие» на головные уборы и особые петлицы на мундиры. Однажды данные, эти награды навсегда оставались в подразделении или воинской части. И каждый новобранец, приходя в полк, прикреплял к папахе или фуражке символы ратной славы своих предшественников, впитывая с первых дней службы славные традиции своей части.
Знак «За отличие» был общим для всех видов войск или родов оружия, как говорили в то время. Иногда на них было написано, за какой именно подвиг, бой или сражение отмечено подразделение или воинская часть.
По воспоминаниям современников, значительным воспитательным потенциалом обладала традиция шефства над полками. Шефа имели все полки и военно-учебные заведения русской армии. Это были представители императорской фамилии или царствующих династий иностранных государств, прославленные полководцы русской армии. Вышитые вензеля и трафаретные шифровки с инициалами шефов с гордостью носились на погонах всех военнослужащих полка. Боевая работа русской армии на полях сражений многих войн показывала, что эти воинские части воевали с особым мужеством и отвагой. Например, в начале декабря 1914 года в сражении на реке Ниде, под Новым Корчиным, отличились 35-я и 37-я пехотные дивизии. Наибольший успех имел полк с «лапками» на погонах. Так плененные германцы именовали непонятный им, но надолго врезавшийся в память вензель на погонах солдат и офицеров 145-го императора Александра III Новочеркасского пехотного полка.
ХХ век армия России встретила, имея на вооружении приборные сукна более 30 различных цветов. А заканчивала этот переполненный военными событиями век практически с 5–6 ничего не говорящими цветами. Одна из самых перспективных – с воспитательной точки зрения, – система шевронов, еще только зарождается. Однако из-за бюрократизма и в силу геральдических правил и технологических возможностей ее становление произойдет еще не скоро и вряд ли сможет полностью компенсировать отсутствие традиций, которые были потеряны.
СИЛА ТРАДИЦИИ
В значительной степени военная форма русской армии отражала и развивала интернациональные чувства нашего народа, терпимость к представителям различных религиозных конфессий, нациям и народностям. От представителей других народностей наш народ и армия вбирали в себя лучшее, что видели в быту и условиях их жизни.
Это в полной мере касается обмундирования русской армии. Названия многих имевшихся и сегодняшних образцов обмундирования и снаряжения выдают их этимологию. Иностранным происхождением могли похвастаться: гомб, доломан, кивер, кираса, китель, ментик, погон, портупея, шинель, эполеты, этишкет и многие другие предметы. Бывало и такое, что образцы военной формы местного населения, исключительно походящие к условиям ведения боя, местным климатическим условиям, целиком перенимались нашими войсками. Наглядный пример – обмундирование воинов Кубанского и Терского казачьих войск, которое было полностью перенято у горских народов.
Зачастую даже перегибы, свойственные нашему военному быту и связанные с внешним обликом, военной формой одежды, шли во благо, принимая порой форму гротеска. Одним из самых ярких таких примеров была традиция подбирать солдат, а порой и офицеров гвардейских полков, как говорится, «на одно лицо». Командующий войсками гвардии и Санкт-Петербургским военным округом, великий князь, лично распределял новобранцев, хорошо зная характерный «экстерьер», присущий военнослужащим каждого полка. Например, в лейб-гвардии Преображенском полку и Гвардейском экипаже традиционно служили высокорослые блондины. Дальше всех пошли в лейб-гвардии Павловском полку. В память о своем вечном шефе императоре Павле I, который был курнос, в полк подбирали солдат, имеющих такую ярко выраженную черту.
Кроме того, воспитательная составляющая военного мундира, некоторых аспектов повседневной жизни войск отразились и в «неуставных» взаимоотношениях той поры. Они, надо сказать, имеют мало общего с сегодняшними негативными явлениями в Вооруженных силах РФ. Вспомним хотя бы существовавший в некоторых военных училищах так называемый «цук». В чем он выражался? Например, воспитанники младшего курса Николаевского кавалерийского училища, кроме исключительно правильного запрета на курение и пары ничего не значащих глупостей, должны были в любое время дня и ночи без запинки доложить старшекурснику: места дислокации всех регулярных кавалерийских полков (в 1910 году их было 66), установленные для этих полков приборное сукно и прибор, масть конского состава поэскадронно (эта цифра уже колебалась в пределах 370).
В начале ХХ века военной форме пришлось сыграть еще одну своеобразную роль в судьбе русской армии. Первая мировая война потребовала огромного напряжения всех составных частей российского общества. Значительные потери, увеличение численности армии поставили серьезные задачи в деле снабжения войск. Промышленности Российской империи справиться с ними удавалось не всегда. К концу 1916 года в армии и на флоте стали проявляться признаки деморализации. И первыми симптомами этого недуга стали массовые нарушения установленной формы одежды, помноженные на перебои в централизованном вещевом обеспечении соединений и частей на фронте...
Исследуя развитие военной формы в мире, можно отметить одну особенность. Она, полагаю, заключается в зависимости между функциональными качествами мундира и воинским духом армии, его морально-психологическим состоянием. Вместе с тем высочайший моральный дух сглаживал функциональные недостатки военной формы одежды солдат Суворова, Кутузова, которых не могли остановить никакие преграды и никакой противник. Защитники Севастополя в Крымской (Восточной) войне имели одни из самых неудобных образцов военной формы за всю историю существования регулярной российской армии. Но это не помешало им быть героями и оставаться ими все 349 дней обороны города. В то же время удобная, защищающая от холода, хорошо маскирующая форма в значительной степени способна повысить воинских дух солдат и офицеров, поднять их уверенность в собственных силах.
Воркута
