Николай Якубович  |
| Военнослужащие 487-го истребительного авиаполка: сержант О.Д. Доброва, Герой Советского Союза капитан А.Г. Лукьянов (в центре), старший лейтенант Дороченский. Фото 1943 года |
Вряд ли кто будет оспаривать утверждение, что таран – это оружие русских и применяли его наши соотечественники не только при защите своей страны, но и за рубежом, в Испании, Китае и Монголии. Но все же правильнее сказать, что таран – это способ борьбы с неприятелем, придуманный в России, поскольку в безвыходной ситуации к этому приему прибегали и поляки в сентябре 1939-го, и финны во время войны с Советским Союзом, и англичане при отражении налетов немецкой авиации. Но массовый характер он носил только в Советском Союзе. В этом материале пойдет разговор о формировании тарана как тактического приема борьбы с самолетами противника в годы Великой Отечественной войны на примере авиации ПВО.
КТО ЖЕ БЫЛ ПЕРВЫМ
Принято считать, что первый таран в Великой Отечественной войне совершил 22 июня 1941 года летчик 46-го истребительного авиаполка (иап) старший лейтенант И.И. Иванов, уроженец подмосковного села Чижово, ныне входящего в состав города Фрязино.
В начале войны полк дислоцировался на аэродроме Дубно Киевского особого военного округа. На перехват бомбардировщиков He-111, направлявшихся в сторону Млынова, взлетело звено Иванова из трех истребителей И-16. В том бою летчики звена одержали две победы, но горючее было на исходе, и по приказу командира ведомые развернулись в сторону своего аэродрома, но Иванов заметил еще один «хейнкель». Он попытался атаковать его, но тут кончились боеприпасы. И тогда пилот отважился на таран.
Правительство оценило подвиг пилота, присвоив ему 2 августа звание Героя Советского Союза. Но до других героев военного неба такие награды почему-то доходили крайне редко. Пытаясь разобраться в этом, автор обратился к архивным документам 6-го истребительного авиакорпуса ПВО, защищавшего небо столицы.
Первый таран (по данным автора) в авиации ПВО совершил старший лейтенант П.В. Еремеев из 27-го иап в ночь с 28 на 29 июня 1941 года. Еремеев, преследуя противника на МиГ-3, после отказа оружия недалеко от ст. Румянцево Ново-Петровского района таранил самолет противника. Однако и сам вынужден был покинуть истребитель на парашюте.
Как следует из аварийного акта, летчик был хорошо подготовлен, дисциплинирован, тактичен, техника пилотирования отличная. Летных происшествий не имел и летал с большим желанием. Такой пилот мог решиться на таран только осознанно.
Через неделю после этого подвига Еремеева наградили орденом Красного Знамени, а останки немецкого бомбардировщика Ju-88 в начале августа выставили на Манежной площади столицы.
Жизнь отважного летчика оборвалась 2 октября 1941 года в районе деревни Красуха, когда группа истребителей во главе с Еремеевым обрушилась на самолеты противника, пытавшиеся штурмовать наши войска. Интересно, но в истории 27-го иап, впоследствии 129-го гвардейского иап, хранящейся в Центральном архиве Министерства обороны РФ, имя Еремина даже не упоминается.
Справедливость восторжествовала лишь в 1995 году, когда указом президента РФ от 21 сентября старшему лейтенанту Еремееву Петру Васильевичу посмертно присвоили звание Героя, но уже не Советского Союза, а Российской Федерации.
ВИКТОР ТАЛАЛИХИН
На фоне всех воздушных таранов заметно выделяется заместитель командира эскадрильи В.В. Талалихин, таранивший ночью 7 августа 1941 года на истребителе И-16 над деревней Кузнечики под Подольском бомбардировщик He-111. Летчик удачно покинул с парашютом неуправляемый самолет, и на следующий день ему присвоили звание Героя Советского Союза.
Виктор Васильевич Талалихин окончил Качинскую военную школу в 1939 году и продолжил службу в 27-м иап. Участник войны с Финляндией, за что был награжден орденом Красной Звезды. Первое упоминание о нем автор обнаружил в воспоминаниях ветерана полка, участника войны с Финляндией майора М.И. Королева:
«Я получил приказание обеспечить безопасное выполнение операции своей эскадрилье. Погода не благоприятствовала выполнению задания: шел снег, с высоты 350 м почти ничего не было видно, но я отлично знал район боевых действий и поэтому шел впереди.
Когда мы пришли на место, наши войска выложили соответствующий знак. Один за другим начали сбрасывать мешки с сухарями. Вдруг справа от командира эскадрильи бомбардировщиков (в истребительном полку тогда помимо И-16 числилась эскадрилья бомбардировщиков СБ. – Н.Я.) разорвался снаряд зенитной артиллерии… Я дал сигнал самолетам о том, что бьет зенитная артиллерия, и начал искать батарею противника. Сделав вид, что ухожу на свою территорию, резко развернулся влево и прямо под собой увидел неприятельские пушки, бившие с берега озера по нашим самолетам. Я засек место и, поймав в прицел врага, сбросил бомбы и обстрелял из пулеметов артиллерию противника, после чего по моему самолету стали бить из зенитных пулеметов уже с другой стороны озера…
Увидев это, летчик Талалихин пришел на помощь, подавив их».
Сказанное свидетельствует о храбрости и инициативности Талалихина, но насколько высока была квалификация пилота, сказать трудно, хотя известно, что 9 июля 1941 года Талалихин на аэродроме Клин поломал И-16, а вслед за этим и самолет МиГ-3, о чем свидетельствует карточка-донесение от 21 июля. Летчик, как следует из аварийного акта, подписанного командиром 27-го иап подполковником П.К. Демидовым, осваивал новый, причем высокоскоростной самолет и после тренировочного разбега получил задание на самостоятельный вылет. У МиГа не было двухместного варианта, и все должно было делаться в соответствии с указаниями летчика-инструктора, но Виктор Васильевич не принял их к сведению.
В первой половине разбега Талалихин не зафиксировал педали, ослабив левую ногу, и самолет начал разворачиваться вправо. Летчик растерялся и ничего не предпринял, чтобы задержать разворот, наоборот, усугубил ошибку, убрав обороты двигателя. Машина развернулась на 110 градусов и сложила обе опоры шасси. Летчик не получил повреждений, но самолету потребовался серьезный ремонт с участием заводской бригады.
После этого случая Талалихина перевели в только что сформированный 177-й иап, дислоцировавшийся на том же аэродроме Клин. В этом полку Талалихин 27 июля 1941 года потерпел аварию на И-16, а 5 августа на таком же истребителе сбил Ju-88, упавший в районе Букова, что подтвердило командование 6-го истребительного авиакорпуса (иак), выезжавшее на место падения самолета.
В ночь на 7 августа Талалихин таранил над подмосковным Подольском He-111. Оба самолета – советский и вражеский – упали в районе Степыхина. Летом 2014 года останки этого истребителя доставили в Домодедовский краеведческий музей (о том, как искали и поднимали самолет В.В. Талалихина, см. «Самолет Талалихина», «НВО» от 27.06.14).
После тарана Талалихин пересел на МиГ-3 и 13 октября в паре с летчиком В.А. Самодуровым сбил еще один He-111, упавший в районе Медыни, что подтвердил секретарь Медынского райисполкома Морозов. Спустя два дня та же пара уничтожила двухмоторный истребитель Bf.110, в результате Талалихина включили в список асов 6-го иак.
Талалихин погиб 27 октября 1941 года в воздушном бою возле Каменки (в 80 км от Москвы). В том бою он лично сбил один истребитель Bf.109, а другой – в составе группы. На тот момент летчику исполнилось 23 года, и его с воинскими почестями похоронили в Москве на Новодевичьем кладбище.
 |
| Старший лейтенант Иван Иванов за свой подвиг был удостоен звания Герой Советского Союза посмертно. Фото 1941 года |
ПОДВИГИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
Спустя двое суток после подвига Талалихина, в ночь с 9 на 10 августа 1941 года замкомандира эскадрильи 34-го иап В.А. Киселев на МиГ-3, таранив самолет противника, воспользовался парашютом. Как следует из аварийного акта, летчик был хорошо подготовлен, дисциплинирован, отличался хорошей техникой пилотирования. Летал с большим желанием. Судя по сказанному, такой пилот мог решиться на таран только осознанно, а за свои победы он был удостоен 28 октября ордена Ленина.
За время боевых действий Киселев совершил 251 вылет, провел 21 воздушный бой, лично сбил семь самолетов противника и четыре – в группе. Приказом по войскам ПВО № 0169 от 13 августа 1944 года ему посмертно присвоили воинское звание майор.
Через десять дней, ночью 20 августа, командир эскадрильи 24-го иап П.В. Демянчук на ЛаГГ-3 (№ 31213104) вылетел на перехват Ju-88, летевшего на высоте 4500 м, и в 17.30 сбил его у деревни Некрасово в 25–30 км северо-западнее Медыни. Затем летчик обнаружил He-111 и после неудачной атаки таранил неприятеля, но и сам погиб. «Геройский подвиг лейтенанта Демянчука довели до сведения личного состава», но награда, похоже, где-то затерялась – в списке Героев Советского Союза он не значится. А ведь летчик был дисциплинирован и хорошо знал летное дело.
9 сентября того же года летчик 124-го иап старший лейтенант Н.Л. Грунин на МиГ-3 таранил самолет противника неустановленного типа. В тот день на перехват разведчика в район юго-западнее Тулы вылетело дежурное звено младшего лейтенанта Чеснокова. После первой попытки перехватить противника самолет Чеснокова получил серьезные повреждения, и летчик совершил вынужденную посадку. Но его ведомые Грунин и Кузьменко продолжили преследование, а когда пулеметы Грунина вышли из строя, он, оказавшись вблизи врага (10–15 м), летевшего на высоте 6000 м, решил его таранить, ударив винтом по стабилизатору. Самолет противника упал в районе деревни Драгуны в 10–15 км юго-восточнее города Крапивно на реке Плава. Но и наш летчик вынужден был покинуть потерявшую управление машину. Как следует из характеристики Качинской авиашколы, летчик был дисциплинирован, исполнителен, быстро и легко усвоил летную программу обучения. С апреля 1941 года имел налет 40 часов.
В том же месяце, 28-го числа, командир звена 171-го иап Г.Н. Старцев, патрулируя на МиГ-3 в районе Алексина, заметил Ju-88. Во время второй атаки отказали пулеметы, и летчик пошел на таран. «Юнкерс» упал в районе Жиздры (ныне Калужская область), что подтвердили посты ВНОС Орловского военного округа. В объяснительной записке Старцев отметил: «Я подошел к нему (к противнику. – Н.Я.) снизу сзади на дистанцию 50–75 м и нажал на гашетки пулеметов, но БС и правый ШКАС не стреляли. Я успел два раза повернуть вентиль воздушного баллона (на самолете применялась пневмоперезарядка оружия. – Н.Я.), но результата не было, и я решил пойти на таран. Противник вел по мне огонь, и я видел, как от левой плоскости отрывались куски фанеры и перкали. Решив таранить, вспомнил, как это советовал делать заместитель командира полка майор Крюков, отвернул влево и с левым креном 65–70 градусов с правой стороны от противника направил нос своего истребителя на стабилизатор самолета противника, но, попав под спутную струю от правого мотора Ю-88, был отброшен назад, и я <…> резко дал ручку вправо и правую ногу до отказа вперед, мой самолет перевернулся вправо и ударил правой консолью левое крыло Ю-88…»
Летчик был представлен к награде, но какой – установить пока не удалось. В списке Героев Советского Союза он не числился.
Через месяц, 15 октября, командир эскадрильи старший лейтенант 445-го иап П.Е. Жидков над аэродромом между Каширой и Тарусой на МиГ-3 таранил Ju-88, что было подтверждено постами ВНОС районного центра и начальником гарнизона города Серпухова. Спустя три дня командир того же полка майор В.П. Круглов таранил еще один Ju-88, упавший в 20–30 км севернее станции Венев в районе. Падение самолета подтверждено постами ВНОС Тульского райцентра.
В первый день нового, 1942 года младший лейтенант Лямин из 282-го иап (102-я дивизия ПВО), патрулируя на Як-1 на подступах к Сталинграду на высоте 7000 м, заметил Ju-88 и атаковал его. Но после нескольких очередей оружие отказало, и летчик решился на таран. Расстояние между машинами не превышало 80 м. Противник заметил приближавшийся снизу самолет и, маневрируя, пытался уйти из-под удара, но поздно. Воздушный винт рубанул по хвостовому оперению, но и истребитель пострадал, лишившись двух лопастей винта. Лямин выбрал площадку и произвел посадку на фюзеляж. Осмотр Як-1 показал, что он имел лишь два попадания пуль, выпущенных противником, в мотор и киль. За этот подвиг летчика наградили орденом Ленина.
Спустя два дня старший лейтенант А.Г. Лукьянов из 487-го иап (101-я истребительная авиадивизия (иад) ПВО) недалеко от города Боброва Воронежской области таранил Ju-88 на высоте около 2000 м. При этом он отсоединил шлемофон и привязные ремни, но при первой попытке таранить неприятеля самолет отбросило в сторону потоком от воздушных винтов. Удар по хвостовому оперению удалось нанести со второй попытки, после чего летчика наполовину выбросило из кабины, и ему пришлось приложить немало усилий, чтобы, не отпуская ручки управления самолетом, вернуться в свое кресло. Потеряв около 500 м высоты, летчик восстановил управляемость самолета и произвел посадку на аэродроме. 4 марта Лукьянова удостоили звания Героя Советского Союза.
На следующий день, 4 января, капитан А.В. Чирков из 154-го иап (с 22 ноября 1942-го – 29-й гвардейский) таранил Bf.109F. Покинув машину на парашюте, летчик оказался на территории, занятой противником, но спустя неделю, перейдя линию фронта, вернулся домой. В тот же день И.П. Шумилов из 16-го иап на МиГ-3 таранил Bf.109 около Малоярославца, что подтверждено опросом местных жителей и докладом летчика. Удостоен звания Героя Советского Союза 4 февраля 1944 года.
Через месяц, 7 февраля, комиссар эскадрильи 740-го иап (148-я иад ПВО) А.Н. Годовиков на МиГ-3 перехватил Ju-88 на высоте 7000 м. После нескольких атак «юнкерс» продолжал лететь, и тогда политрук решился на таран. Правда, удар пришелся не по оперению, а по левому мотору. Точно описать картину произошедшего не представлялось возможным, и предположили, что после удара, унесшего жизнь Годовикова, оба самолета начали падать, сцепившись друг с другом. За этот подвиг летчика посмертно удостоили звания Героя Советского Союза.
Утром 19 марта 1942 года младший лейтенант Е.И. Пичугин из 441-го иап (106-я иад ПВО), взлетевший на МиГ-3 с аэродрома Мигалово во время налета неприятельской авиации, атаковал Bf.110, но «немец», не принимая боя, стал уходить в облака. Тогда Пичугин зашел под правую часть его хвостового оперения, но проскочил, ударив левой консолью своего истребителя по крылу «мессершмитта». В результате экипаж Bf.110 и летчик Пичугин погибли. За этот подвиг Е.И. Пичугина 14 февраля 1943 года посмертно удостоили звания Героя Советского Союза.
 |
| Памятник Герою Советского Союза Виктору Талалихину в Москве. Фото с сайта www.mos.ru |
СОВЕТЫ КОМИССАРОВ
В апреле 1942 года Управление истребительной авиации ПВО территории страны разослало в строевые части рекомендации по технике нанесения таранных ударов по самолетам противника. Приведу этот документ лишь с небольшими сокращениями.
«Таран – форма боя, – говорилось в документе, – применяемая только советскими летчиками и основанная, во-первых, на беззаветной преданности своему народу <…> а во-вторых, на трезвом расчете, на умении, хладнокровии, быстроте решения, сообразительности и летном искусстве наших истребителей. По этим признакам таран – советская форма воздушного боя, присущая только нам и возможная не в виде исключений только у нас.
Таран применяется не только, когда израсходованы боеприпасы или не работает вооружение. Может сложиться такая ситуация, когда долг перед Родиной потребует от советского летчика немедленного тарана и при действующем вооружении. Так, например, может получиться, если бомбардировщик противника выходит на боевой курс для бомбардирования объекта государственного значения. В этой обстановке дорога каждая секунда, и придется, продолжая вести огонь, идти на таран, с тем, чтобы не дать противнику сбросить бомбы.
Из опыта проведенных нашими летчиками-истребителями таранов и из опроса пленных немецких экипажей, сбитых тараном, можно сделать следующие выводы:
1. Тарана немецкие фашисты невероятно боятся…
2. Экипаж фашистского бомбардировщика, как правило, сразу определяет, что наш летчик принял решение таранить, и <…> начинает метаться, резко меняя направление и высоту.
3. Таран является актом величайшего героизма и самоотверженности, но отнюдь не актом самопожертвования. Таран надо уметь делать, и, следовательно, тарану надо учить. При обучении рекомендуется исходить из следующего:
а) Таран применять по хвостовому оперению…
б) Удар наносить винтом. На современных длинноносых истребителях (Як, ЛаГГ, МиГ) сам удар винтом для летчика совершенно безопасен. Нанесение удара крылом опаснее, хотя и отмечались случаи благополучного возвращения истребителей на аэродром после такого тарана…
в) Удар рекомендуется наносить сзади, имея принижение 1,5–2 м. И затем, подводя винт снизу, рубить хвостовое оперение… Удобнее рубить правую половину хвостового оперения, так как летчик привык смотреть в левую сторону.
г) К моменту удара истребитель должен иметь скорость, приблизительно равную скорости самолета противника, и последний этап сближения производить с превышением скорости только на 10–15 км/ч…
д) Сближение надо производить с той полусферы, в которой не работает стрелок… Если действует нижняя точка, то переход на сближение надо производить непосредственно перед нанесением удара. У бомбардировщиков противника на малых дистанциях имеется за хвостом мертвый конус обстрела, правда очень незначительный.
е) Перед нанесением удара истребитель находится в струе от винтов самолета противника, и его нужно удерживать энергичными движениями рулей и газом.
ж) Отстегивать ремни перед тараном летчики, имеющие опыт таранов, не рекомендуют.
4. Тактика тарана окончательно еще не отработана. Особенно трудно решаются вопросы сближения…»
Все же надо признать, что таран – это крайняя мера. Конечно, сидя за письменным столом, рассуждать гораздо проще, чем в боевой обстановке, но во многих случаях можно было обойтись и без этого приема. В частности, трижды Герой Советского Союза А.Н. Покрышкин был противником тарана. Но, видимо, срабатывало русское авось: «Будь, что будет. Где наша не пропадала». Немцы же таранных ударов избегали, даже когда оказывались в критической ситуации.
Летом 1942 года немецкая авиация продолжала удерживать господство в небе, и сообщения о таранах продолжали появляться на полосах советских газет. Так, утром 3 июня младшие лейтенанты М.А. Родионов (командир звена) и Сергеев из 562-го иап ПВО вылетели на Як-1 на перехват Ju-88 в район Малоярославца. После двух атак экипаж самолета противника, находившегося на высоте 3000 м, попытался уйти от преследования и, спикировав, перешел на бреющий полет. Родионов, летевший на облегченном истребителе (вариант для ПВО), безрезультатно преследуя противника, решился на таран. У деревни Шумятово он отрубил свыше двух метров правой плоскости бомбардировщика, но, видя, что противник продолжает полет, зашел на другую сторону и крылом ударил по левой консоли «юнкерса». После этого Ju-88 пролетел еще около 800 м и, упав на землю, сгорел. По словам очевидцев, Родионов приземлился на неровной местности и столкнулся с земляным холмом... 14 февраля следующего года Родионова посмертно удостоили звания Героя Советского Союза.
В том же году 9 августа молодой летчик сержант Белоусов из 34-го иап на МиГ-3, израсходовав боекомплект, таранил Ju-88.
Тараны имели место и в 1943 году, когда отечественные ВВС заметно окрепли и набрались боевого опыта. Так, 2 июня младший лейтенант Сырейщиков на МиГ-3, израсходовав боекомплект, решил таранить Ju-88. Сблизившись с «юнкерсом», летчик отрубил винтом хвост бомбардировщика до передней кромки стабилизатора. После тарана самолет потерял управление. На высоте 6000 м летчика выбросило из кабины, и на 5000 м он открыл парашют, благополучно приземлившись в километре от упавших самолетов.
Воздушный бой Сырейщиков проводил с открытым фонарем. Во время осмотра останков Ju-88 в нем обнаружили до 50 пулевых пробоин и двух человек с пулевыми ранениями, бронезащита летчика имела много пробоин, что свидетельствовало о достаточной мощности пулеметов Березина, установленных на МиГ-3.
После сказанного вряд ли кто будет сомневаться в героизме советских летчиков, только непонятно, почему одних удостаивали самых высоких званий, а других в лучшем случае – орденов.
комментарии(0)