Штурм северных фортов Кёнигсберга

Памятный знак со списком Героев Советского Союза среди развалин крепости. Фото с сайта www.gov39.ru

43-я армия действовала против фортов V, Va, VI и VIIIa.

Форт № V «Кёниг Фридрих Великий» был построен в 1887–1891 годах с применением нового тогда материала – бетона. Тогда же применили впервые и так называемую противооткольную одежду из волнистой стали.

Форты № Va «Лендорф» и № VI «Королева Луиза», который ряд авторов ошибочно называли по ближайшему населенному пункту Иудиттен, устроен подобно форту № V. Их форма – пятиугольник площадью 7–10 га. На три этажа сооружение уходило в землю. Стены и верхние перекрытия из кирпичной кладки 2–2,5-метровой толщины, усиленной еще метровым слоем бетона. А сверху форт накрывала земляная «подушка» толщиной 4–5 м, густо поросшая деревьями и кустарником. Форт окружен высоким валом, бетонированные откосы которого спускались в заполненный водой ров шириной от 15 до 30 м.

В напольных стенках имелось множество амбразур для ведения ружейно-пулеметного огня и несколько орудийных капониров. Гарнизон форта – от 300 до 500 человек, артиллерийское вооружение – до 20 орудий и минометов, большая часть которых установлена во внутреннем дворе на специально оборудованных площадках.

В последние годы немцы усилили крепостную оборону постройкой пулеметных дотов между фортами, кроме того, соединили их громадным противотанковым рвом, который пересекал весь 5-километровый участок прорыва 43-й армии и тянулся за его пределы, опоясывая Кёнигсберг.

По фортам № V, Va и VI работали дивизионы особой мощности подполковника С.С. Мальцева (6–280-мм мортир Бр-5) и № 75 капитана П.С. Чубакова (4–211-мм трофейные пушки K. 38, которые командующий 43-й армией генерал-лейтенант А.П. Белобородов почему-то считал мортирами). Форт № V получил 73 попадания 280-мм снарядов, но из них сквозными оказались только два. По другой версии, за три дня – 3, 4 и 5 апреля 1945 года – по форту № V 254-й дивизион выпустил 360-280-мм снарядов, из которых попали 86. По данным генерала Белобородова, форт № V получил 90 прямых попаданий 211-мм и 280-мм снарядов.

В самом начале штурма германская артиллерия накрыла советский главный командный пункт. Генерал армии Баграмян получил легкие ранения, а генерал-лейтенант Белобородов – контузию. Через несколько минут с передовой возвратился маршал Василевский. Вместо соболезнования он отчитал генералов: на дворе открыто стояли джипы. Они-то и демаскировали командный пункт.

На форт № V наступала 235-я стрелковая дивизия. В состав дивизии входили 732-й, 801-й и 806-й стрелковые и 682-й артиллерийский полки.

ПРОРЫВ

Для обеспечения успешного прорыва обороны противника 235-я дивизия была усилена восемью дивизионами артиллерии, двумя батареями 1491-го самоходно-артиллерийского полка (9 САУ-76), одной батареей 345-го тяжелого самоходно-артиллерийского полка (САУ-122), ротой танков 153-й танковой бригады (6 танков Т-34), 16-м штурмовым инженерно-саперным батальоном и 13-м отдельным моторизованным противотанковым огнеметным батальоном (45 фугасных огнеметов). Кроме того, из состава корпусной артиллерийской группы на поддержку дивизии было выделено 65 орудий, две установки реактивной артиллерии М-8, одна установка М-13, 10 установок М-31–12 и 100 рам М-31.

Пленный, принадлежавший 1-й роте 1095-го пехотного полка, показал, что немцы в ночь на 5 апреля произвели перегруппировку: подразделения 75-го охранного полка, ранее оборонявшиеся на переднем крае, были выведены в резерв, а их место занял 1-й батальон 1095-го пехотного полка 548-й пехотной дивизии.

В 10 часов утра 6 апреля по всему фронту армии началась мощная артиллерийская подготовка, которая длилась два часа. Артиллерийская подготовка планировалась продолжительностью три часа, но, учитывая то обстоятельство, что основные долговременные сооружения были разрушены до начала наступления, продолжительность артиллерийской подготовки была сокращена на один час. В полосе 235-й стрелковой дивизии артиллерийская подготовка, как и планировалось, началась продолжением разрушения форта № V артиллерией особой мощности с закрытых огневых позиций и мощным огневым налетом всей артиллерии по ближайшей тактической глубине. Следует отметить, что артиллерия противника в это время ответного огня не вела. Ввиду неблагоприятных метеорологических условий действия нашей авиации ограничились лишь отдельными вылетами разведчиков.

Ровно в 12 часов штурмовые отряды 806-го и 801-го стрелковых полков с танками и самоходно-артиллерийскими установками перешли в атаку; артиллерия и минометы поддерживали атаку двойным огневым валом.

В первые 30 минут штурмовой отряд 806-го стрелкового полка, обойдя форт № V с запада, блокировал его и завязал бой за населенный пункт Шарлоттенбург.

НЕМЕЦКАЯ ОБОРОНА

Немцы вели сильный пулеметный и минометный огонь из двух каменных домов господского двора, приспособленных к обороне. Командир штурмового отряда выделил для уничтожения противника, засевшего в домах, группу в составе семи автоматчиков, трех саперов и двух огнеметчиков.

Выделенные бойцы под прикрытием огня автоматчиков, танков и самоходно-артиллерийских установок штурмового отряда, обстреливавших окна и амбразуры в стенах зданий, короткими перебежками и ползком начали приближаться к противнику. Подойдя к объектам атаки, группа разделилась на две части и начала обтекать дома справа и слева. Зайдя в тыл противнику, огнеметчики произвели огнеметание по окнам подвальных помещений и первого этажа, одновременно забросав ручными гранатами засевших там немцев. В результате в домах возникли пожары. Немцы в панике начали выбегать из горящих домов, но здесь попадали под автоматный огонь остальных бойцов штурмовой группы.

В это время 2-й взвод 2-й стрелковой роты под командованием лейтенанта Джабаева из состава штурмового отряда 806-го стрелкового полка ворвался на территорию форта. Гарнизон форта, укрывшись в его сооружениях, оказывал сопротивление огнем из капониров.

Штурмовой отряд 801-го стрелкового полка стремительной атакой овладел перекрестком шоссейных дорог западнее отметки 28,7, ворвался во вторую траншею на северо-западной окраине пригорода и на плечах противника вышел к третьей траншее.

Командир дивизии, учитывая, что противник может оказать в пригороде сильное сопротивление и тем самым задержать наступление дивизии, около 15:00 отдал приказание командирам 806-го и 801-го стрелковых полков ввести в бой вторые эшелоны полков. Однако продвижение батальонов первого эшелона 806-го и 801-го стрелковых полков (штурмовых отрядов) происходило безостановочно, и вторые эшелоны вышли на их уровень только на рубеже кварталов, имевших условное наименование 511.503.

Введя в бой свои вторые эшелоны, 806-й и 801-й полки полностью очистили пригород от противника и к 15:30 вышли на рубеж оврага с ручьем, то есть подошли к четвертой траншее противника. С противоположного берега оврага, превращенного в противотанковый ров, противник вел сильный ружейно-пулеметный огонь. По юго-восточному берегу оврага была отрыта сплошная траншея с огневыми точками, укрытыми за толстыми стенами подвалов каменных строений. Вдоль оврага по южному берегу проходила каменная стена, препятствовавшая маневру наших танков и самоходно-артиллерийских установок. Мосты через овраг и ручей были взорваны. Дороги, улицы, а также отдельные строения минированы.

СИЛЫ И СРЕДСТВА

К этому времени танки и артиллерия сопровождения, входившие в состав штурмовых отрядов, несколько отстали, встретив на пути своего движения в пригороде большое количество заграждений и препятствий (минированные участки, рвы, проволочные заграждения, баррикады).

Оценив сложившуюся обстановку, командир дивизии принял решение временно приостановить наступление, привести части в порядок, подтянуть отставшие от батальонов артиллерию сопровождения, танки и самоходно-артиллерийские установки, организовать разведку противника, а также восстановить нарушенное взаимодействие между частями и подразделениями, ввести в бой второй эшелон дивизии – 732-й полк – с задачей наступать вдоль шоссе между 806-м и 801-м полками, а 1-й батальон этого полка использовать для уничтожения врага в блокированном форту № V.

Командующий 43-й армией генерал-лейтенант Афанасий Белобородов писал в воспоминаниях: «День 8 апреля стал переломным в ходе всего штурма… Стремительно наступали штурмовые группы и отряды 54-го стрелкового корпуса. Батальон майора Н.И. Мамонтова (366-й полк 126-й стрелковой дивизии) продвигался по Хагенштрассе. Фашисты вели сильный огонь из углового дома. Подступы к дому минированы, стоит он особняком, местность открытая. Но Николай Иванович Мамонтов недаром слыл в дивизии офицером с гибким тактическим мышлением. Он отлично использовал все приданные ему подразделения – артиллеристов, саперов, химиков, самоходчиков.

Выдвинул на прямую наводку легкие пушки, они ударили по верхнему этажу, тяжелые самоходные установки – по нижнему. Подразделение химзащиты поставило дымовую завесу, под ее прикрытием саперный взвод лейтенанта В.Ф. Лапшина обезвредил минное поле. Лапшин дал сигнал, артиллерия прекратила огонь. Саперы броском вышли к дому, заложили под его стены фугасы. От взрыва дом рухнул, оставшиеся в живых гитлеровцы выскакивали на улицу, прямо в руки наших стрелков. Атаковать опорный пункт даже не понадобилось.

Вместе с тем попытки генерала Седулина развить этот успех результата не принесли. И части корпуса, и введенная в бой из-за левого фланга 24-я гвардейская дивизия продвигались очень медленно. Фашистские танки и пехота, опиравшиеся на огневую систему фортов № 6 «Иудиттен» и № 7 «Гросс Хольштайн» (на самом деле это был форт № VIIа. – А.Ш.), оказывали сильное сопротивление.

Этот последний, еще не захваченный нами участок внешнего обвода кёнигсбергских укреплений играл большую роль в планах вражеского командования. Форты, расположенные по обеим сторонам коридора Кёнигсберг–Фишхаузен, могли стать связующим звеном в дальнейших попытках кёнигсбергского гарнизона прорваться из окружения на запад, на воссоединение с земландской группировкой.

Отсюда вытекала и задача 43-й армии: в кратчайший срок овладеть фортами, лишить противника этого тактически выгодного рубежа. С утра 9 апреля штурмовые отряды 319-й и 24-й гвардейской дивизий приступили к выполнению поставленной задачи. Она была решена быстро, помог опыт, приобретенный в ходе боев за форты № 5 и 5-а. Мы изучили сильные и слабые стороны крепостных сооружений. Прежде всего бросался в глаза контраст между исключительно прочным, практически непробиваемым боевым покрытием форта и несовершенством его огневой системы. Низко расположенные амбразуры не позволяли контролировать огнем большие участки местности. По этой причине и свою артиллерию противник был вынужден выдвигать наверх, на открытый внутренний двор форта.

С учетом слабых сторон форта и проводился его штурм. Тяжелая наша артиллерия громила навесным огнем внутренний двор форта, уничтожала артиллерийские средства противника. Затем орудия, выдвинутые на прямую наводку, били по амбразурам, подавляя пулеметные точки. Стрелки и саперы броском преодолевали ров, врывались на территорию форта. С этого момента форт, по существу, превращался из боевого сооружения в убежище для своего гарнизона. Но саперы, применяя мощные заряды взрывчатки, «выкуривали» из глубинных этажей форта прятавшихся там фашистов.

Стрельба по амбразурам прямой наводкой лучше всего удавалась экипажам самоходно-артиллерийских установок. Укрытые броней, они подводили машины к форту на 100–150 м и били по амбразурам почти в упор.

Четкое взаимодействие артиллеристов, самоходчиков, стрелков и саперов позволило нам в течение считаных часов овладеть фортами № 6 и 7, в то время как на штурм форта № 5-а пришлось затратить около суток, а форта № 5 – и того более.

Схема попадания снарядов в центральное сооружение форта № V. Изображение из книги «Боевые действия стрелковой дивизии». Москва, Воениздат, 1958 год

50-я армия наступала на форт № IV «Гнейзнау» и форт № III «Кёниг Фридрих III», которые ряд авторов именуют по названию близлежащих населенных пунктов – Бейдритен и Кведнау.

БОИ ЗА III-Й ФОРТ

О боях за форт № III известно мало. Он капитулировал к 8 часам утра 9 апреля.

А вот за форт № IV происходили ожесточенные бои. В течение всего штурма форт № IV разрушали 280-мм мортиры Бр-5 226-го дивизиона подполковника А.В. Осипчука. После взятия форта наши артиллеристы насчитали более 100 прямых попаданий, но сквозных из них было только 9, причем в лобовой части форта не оказалось ни одного, несмотря на 32 попадания.

Штурм форта № IV проводился силами 208-й стрелковой дивизии. В полосе наступления 578-го полка оборонялось до батальона пехоты 75-го охранного полка противника при поддержке одного дивизиона артиллерии.

Оборона немцев состояла из двух линий. Первая линия обороны проходила по внешнему обводу обороны Кёнигсберг и состояла из форта № IV и двух траншей, проходивших юго-западнее и южнее города. Перед первой траншеей имелся противотанковый ров шириной до 5 м и глубиной до 3 м, наполненный водой. Подступы к противотанковому рву были прикрыты проволочными заграждениями с глубокими и плотными противопехотными и противотанковыми минными полями. Главная линия обороны проходила по северо-западной окраине Нойхуфен и состояла из трех-четырех линий траншей, расположенных в глубине обороны.

578-й стрелковый полк имел задачу силами штурмового отряда прорвать оборону противника в направлении Нойхуфен с ближай­шей задачей овладеть второй траншеей и в последующем Нойху­фен. В состав штурмового отряда вошли: 2-й батальон (4-я и 5-я стрелковые роты), саперная рота, взвод ранцевых огнеметов, по одной батарее 45-мм и 76-мм полковых пушек, рота 82-мм минометов, три танка Т-34 и четыре самоходных орудия 152-мм калибра. Наступление штурмового отряда командир полка решил поддер­жать двумя батареями 120-мм минометов и одним гаубичным ар­тиллерийским полком.

В 8 часов утра 3 апреля командир корпуса поставил конкретную задачу дивизии на наступление, в частности 208-й дивизии во взаимодействии с 215-й дивизией корпуса овладеть пригородом Куммерау, фортом № IV, затем кожзаводом и наступать в направлении богадельни и крематория. Для штурма форта № IV выделялась артиллерия крупного калибра.

Из воспоминаний участника штурма Кёнигсберга полковника Александра Михалевича (на момент штурма он командовал артиллерией 208-й стрелковой дивизии): «Получив задачу, мы с командиром дивизии и с командирами полков весь день проводили рекогносцировку, уточняли границы между дивизиями и полками. В 12 часов командир дивизии был вызван на занятия, которые проводил маршал Василевский на специальном макете крепости Кёнигсберг. В 16 часов я был вызван с командующим артиллерией корпуса к командующему артиллерией 50-й армии. Командующий рассказал о порядке артиллерийского обеспечения штурма Кёнигсберга, сообщив, что со 2 апреля в 11, 39 и 43 армиях артиллеристы ведут мощный огонь по многометровым стенам фортов, по дотам и дзотам. Затем командующий артиллерией приказал мне приступить с рассвета 4 апреля к разрушению форта № 4, для чего в мое распоряжение выделяется 203-миллиметровое орудие с боекомплектом бетонобойных и фугасных снарядов для стрельбы прямой наводкой. Кроме того, выделялась батарея 122-мм гаубиц для стрельбы прямой наводкой по огневым точкам, расположенным вокруг форта.

Возвратившись на свой КП, я доложил командиру дивизии о полученной мною задаче от командующего артиллерией армии, наспех перекусил, а пред этим приказал штабу вызвать командира артполка с командиром 2-го дивизиона. До прибытия вызванных командиров с начальником штаба Климовым по схеме Кёнигсберга определили примерный район огневой позиции для 203-мм орудия. Затем с прибывшими командирами артполка Мамаевым и Ароновым и командиром 203-мм батареи капитаном Орловым выехали для выбора на местности огневой позиции для 203-мм орудия и огневой позиции для батареи 122-мм гаубиц, а также наблюдательных пунктов.

Выбрав ОП и НП, мы возвратились по своим местам с задачей в ночь на 4 апреля орудия вывести на ОП, замаскировать и быть готовыми с рассвета к ведению огня. Весь день 3 апреля была слышна артиллерийская канонада во всех районах на подступах к городу, и трудно было различить, где стреляют немцы, а где наши. С воздуха наша авиация наносила бомбовые удары по Кёнигсбергу.

К 7 часам утра я с начальником разведки капитаном Трофименко отправился на НП. Там уже были командир артполка Мамаев, командир дивизиона Аронов и командиры батарей Орлов и Лымар. Видимость была плохая, все покрыто туманом, только кое-где были видны верхушки деревьев. Только к 9 часам туман рассеялся, и мы увидели огромнейший курган, покрытый редкими сосновыми деревьями. Командиры батарей доложили о готовности к стрельбе. Я приказал приступить к пристрелке, а потом к разрушению. Вначале произвели пристрелку орудиями 122-мм гаубиц фугасными снарядами, было несколько попаданий по форту, затем командир батареи Орлов произвел перерасчет на свой калибр и начал стрельбу. Уже третий снаряд попал по центру форта, затем методическим огнем – через минуту выстрел – продолжалась стрельба по форту. С НП было видно, как взлетают в воздух деревья, как зелень покрывается черной землей. В промежутках между паузами стрельбы из 203-мм орудий вели огонь из 122-мм гаубиц, но эффект от этого был незначительный. После стрельбы фугасными снарядами Орлов приступил к стрельбе бетонобойными. Наблюдаем сплошные попадания, а форт возвышается. Кое-где от бетонобойного снаряда взлетали куски бетона и кирпича.

За весь день стрельбы на разрушение капитан Орлов израсходовал 120 снарядов, из них 50 бетонобойных, а форт остался неразрушенным. 240 снарядов было выпущено и орудиями 122-мм батарей капитана Лымара. Во второй половине дня на НП прибыли командир дивизии полковник Цветков и командующий артиллерии корпуса полковник Елкин, которые убедились в прочности форта № 4».

ПОБЕДА

Лишь 7 апреля в ходе кровопролитного штурма нашим войскам удалось овладеть фортом «Гнейзнау».

9 апреля в 9:00 сдался форт № III. Ну а форты № Iа «Гребе», № II «Бронзарт» и № IIа «Барнехоф» в ночь с 7 на 8 апреля были оставлены гарнизонами в соответствии с приказом и войска отступили к городскому валу, причем эта операция прошла фактически без боя.

Роль реактивной артиллерии при разрушении фортов была относительно скромной. Зато в уличных боях реактивная артиллерия показала себя с лучшей стороны. Для действий в Кёнигсберге в гвардейских минометных бригадах были созданы штурмовые группы реактивных снаря­дов (РС), каждая в составе 12 человек. В каждой бригаде создавалось по 2–3 группы. Стрельба снарядами М-31 производилась непосредственно из укупорки, которая устанавливалась в окнах или проломах зданий напро­тив объекта, подлежащего разрушению. Каждой стрелковой дивизии при­давалась 1–2 штурмовые группы РС, которые, в свою очередь, использовались для непосредственного обеспечения штурмовых отрядов и групп пехоты. Боевые действия показали высокую эффективность такого исполь­зования реактивных снарядов.

Характерной особенностью в использовании артиллерии в операции являлась организация артиллерийской блокады рай­она Кёнигсберга. Она осуществлялась группой артиллерий­ской блокады и группой железнодорожной артиллерии. Группа артилле­рийской блокады была развернута на южном берегу залива Фришес-Хафф. В дневное время артиллерия группы вела наблюдаемый огонь, в ночное время производились короткие огневые налеты и велся методический огонь по заранее пристрелянным участкам. Большое применение нашла стрель­ба с самолетами-корректировщиками и аэростатами воздушного наблюде­ния, а также стрельба по кораблям противника ночью из орудий, выстав­ленных на прямую наводку, с использованием прожекторов. С помощью прожекторов в ночное время было потоплено 5 барж, 7 катеров и 2 ко­рабля.

Группа железнодорожной артиллерии действовала в полосе 11-й гвар­дейской армии, располагаясь на станции Гуттенфельд и на перегоне Левенгаглен–Гуттенфельд. Она решала задачи по разрушению трех танковых и одного порохового заводов, трех фортов, кёнигсберского порта. Всего за период с 31 марта по 9 апреля этой группой было проведено 135 стрельб и израсходовано 180-мм снарядов 136 и 130-мм снарядов – 1463.

9 апреля во второй половине дня в результате непродолжительного, но ожесточенного боя были захвачены Закхаймские и Королевские ворота. По Закхайму (Моспроспект) и Кенигштрассе (ул. Фрунзе) штурмующие к вечеру приблизились к Королевскому замку. После захвата аэродрома Девау (район ул. Молодой гвардии) войска 50-й и 11-й армий соединились.

В 7 часов вечера 9 апреля советские войска заняли Королевский замок. Комендант крепости Отто фон Ляш вступил в переговоры о капитуляции, и в 22.45 немецкие войска получили приказ командования о прекращении сопротивления.

Однако в отдельных частях города сопротивление немцев продолжалось и в течение 10 апреля.

По официальным советским данным, при штурме Кёнигсберга было уничтожено около 42 тыс. германских солдат и офицеров и взято в плен около 92 тыс., в том числе более 1800 офицеров и генералов. Среди огромных трофеев насчитывалось 2023 орудия, 1652 миномета и 128 самолетов. Заняв Кёнигсберг, части фронта освободили более 15 тыс. военнопленных различных национальностей.

В ознаменование победы, одержанной под Кёнигсбергом, Президиум Верховного Совета СССР учредил медаль «За взятие Кёнигсберга», которой были награждены все участники боев за столицу Восточной Пруссии. Части и соединения, участвовавшие в штурме крепости, получили наименование «Кёнигсбергские».

Замечу, что Кёнигсберг был единственным городом – не столицей, за взятие которого была учреждена медаль.

Разгром кёнигсбергской группировки создал благоприятные условия для окончательной ликвидации остатков противника и на Земландском полуострове, где оборонялись восемь пехотных и одна танковая дивизии группы «Земланд», насчитывавшей около 65 тыс. человек, а также 1200 орудий и 166 исправных танков и штурмовых орудий.

Ожесточенность боев за Кёнигсберг показывают даже официальные (то есть преуменьшенные) данные советских потерь:

6 апреля – около 1840 убитых и 6830 раненых;

7 апреля – около 2660 убитых и 9870 раненых;

8 апреля – около 2660 убитых и 9870 раненых;

9 апреля – около 2660 убитых и 9870 раненых.

Всего же 3-й Белорусский фронт с 13 апреля по 25 апреля 1945 года безвозвратно потерял 84 463 человека, санитарные потери составили 332 300 человек. Итого 421 763 человека, то есть среднесуточные потери составляли 4095 человек.

Неоспоримо, что решающую роль в штурме Кёнигсберга сыграла артиллерия Красной армии. После взятия крепости проверяющая комиссия записала в акте: «Было обследовано 43 батареи противника, по которым велся огонь нашей артиллерии. Результаты подавления хорошие. На 18 ба­тареях имеются прямые попадания в ору­дийные окопы, на 15 батареях полностью брошена материальная часть. Несмотря на недостаток снарядов у противника, на по­зициях оставлено их до 7 тыс. Артил­лерийская группировка противника была выявлена с достаточной точностью и подав­лена хорошо. Огонь артиллерии был на­столько эффективен, что противник, несмот­ря на наличие артиллерии и боеприпасов в первый день боя, ответного артиллерийского огня вести не мог и не вел. Действовали только его отдельные орудия из глу­бины».