Как агент «еврей Клатт» абвер переиграл

Дело Каудера-Клатта оказалось громадной мистификацией, доставившей головную боль как англичанам, так и русским, а в конце войны – и прозревшим немцам. Фото с сайта www.orf.at

С осени 1941 года из Софии, а с осени 1943-го из Будапешта в венский центр германской военной разведки «Абверштелле Вена» регулярно поступали шифровки, подписанные именем Макс. Разведывательные отделы штабов германских сухопутных сил и люфтваффе считали эти сведения «особо важными»: без учета информации Макса германское командование на Восточном фронте не принимало серьезных оперативных решений. Сообщения Макса содержали сведения о расположении советских аэродромов, типах и числе самолетов, дислокации и вооружении воинских частей, передвижении советских судов на Черном море, стратегических планах Генштаба Красной армии.

После Второй мировой войны спецслужбы США и британская контрразведка объявили Макса и его источники одной из самых больших загадок минувшей войны. Об этом, в частности, заявлял историкам Джеймс Энглтон, бывший шеф контрразведки ЦРУ.

Шифровки Макса, как и информация, подписанная именем Мориц, исходили от секретного агента, которого в абвере называли «еврей Клатт». Жизни этого таинственного человека посвящена монография научного сотрудника Центра изучения антисемитизма при Техническом университете Берлина д-ра Винфрида Майера «Клатт. Еврейский мастер-агент Гитлера против Сталина: искусство выживания в Холокосте и война спецслужб».

Книга, над которой автор работал более 20 лет, насчитывает 1287 страниц и написана на основе максимально широкого круга источников, в который вошли документы австрийских, американских, болгарских, бельгийских, британских, венгерских, германских, испанских, российских, румынских, чешских, швейцарских архивов.

Коммерция и коррупция

Настоящее имя героя книги – Рихард Йозеф Каудер (1900–1960), торговец недвижимостью из Вены, известный также под именами Рихард Густав Клатт, Кампл, Кармани, Карл Конаи, Сабер, Пауль Шмидт. Это был солидный господин ростом 168 см, на широких плечах его гордо возвышалась крупная голова, лицо было круглое, высокий открытый лоб, волосы седые, курносый нос, темные глаза, пристальный прищур выдавал человека умного, хитрого и находчивого.

Каудер действительно имел еврейское происхождение, но по вере был католиком: в 1905 году его семья крестилась. Но по «арийским» законам Третьего рейха Каудер считался евреем и подлежал дискриминации, а затем и физическому уничтожению. В 1938 году, после присоединения Австрии к Германии, Каудер, чтобы спасти себе жизнь, уехал в Будапешт. В Венгрии с мая 1938 года тоже действовали антисемитские законы, но они были намного мягче нацистских и дискриминировали евреев не по крови, а по вере, что давало Каудеру шанс. Лишь в марте 1944 года регент Венгерского королевства адмирал Миклош Хорти вынужден был дать согласие на ввод в Венгрию сил германского вермахта. А с ними и войск СС, которые вместе с венгерскими фашистами из прогерманской партии Ференца Салаши «Скрещенные стрелы» начали депортацию евреев и цыган в лагеря уничтожения.

Каудер успел покинуть Австрию до того, как после аншлюса в паспортах германского рейха появилась красная буква «J» (юде) и принудительное второе имя: для мужчин Израиль, для женщин – Сара. Бизнес Каудера был на грани законности: через германо-венгерскую торговую палату он обеспечивал евреев из Германии, Австрии, Богемии и Моравии въездными визами в Венгрию. С 1 октября 1939-го по 31 марта 1940-го он продал 847 виз, но был арестован по обвинению в даче взяток венгерским чиновникам. С середины декабря 1939 года он содержался под стражей и был освобожден в феврале 1940-го за недоказанностью состава преступления, однако лишен вида на жительство в Венгрии.

Сентиментальная Вена

Рихарда Каудера спас случай. Его мать Лаура, оставшаяся в Вене, с помощью архивиста Венского военного архива Пауля Панцирера оформила запрос о повышении своей пенсии как вдовы генерала-орденоносца д-ра Густава Каудера, бывшего начальника медико-санитарной службы императорско-королевской армии Австро-Венгрии в Первую мировую войну. В запросе Лаура Каудер указала, что имеет «не арийское» происхождение, но принадлежит к римско-католической церкви. В разговоре с Панцирером она рассказала о своем сыне Рихарде, который живет в Будапеште без вида на жительство и в любой день может быть арестован и депортирован.

Панцирер обещал почтенной вдове генерала помочь спасти ее сына. Такая возможность у него была. Панцирер сотрудничал с венским филиалом германской военной разведки; вербовка Каудера давала ему шанс упрочить свои позиции. Панцирер познакомил Каудера со своим шефом – инженером Вагнером из Вены. Этим именем в целях конспирации пользовался сотрудник «Абверштелле Вена» майор люфтваффе Роланд фон Валь-Вельскирх, который обещал помочь Каудеру. Однако паспорт Каудера вызвал подозрения полиции: в Вене Каудер был арестован гестапо; если бы выяснилось его еврейское происхождение, его, как и его семью, неминуемо ждал концлагерь.

Каудер провел за решеткой всего два дня. 4 февраля 1940 года он был освобожден и доставлен в венский филиал торговой фирмы «Гермес» (так было законспирировано бюро руководителя «Абверштелле Вена») полковника, графа Рудольфа Магорна-Редвица. Граф не разделял расовых предрассудков нацистов и широко привлекал в качестве своих агентов немецких и австрийских евреев, в особенности бывших офицеров, тем самым спасая им жизни. Помогая Каудеру, граф руководствовался чувствами не только гуманности, но и благодарности: отец Каудера, военный врач Густав Каудер, в 1916 году на Русском фронте спас жизнь тяжело раненному Магорна-Редвицу.

Шеф «Абверштелле Вена», чтобы спасти семью покойного врача – его сына Рихарда с женой Гердой Филитц и вдову Лауру Каудер, которую он знал лично, – принял их на работу в фирму «Гермес», заверив Рихарда, что по всем вопросам, касающимся статуса его и его семьи, он может обращаться лично к графу Магорна-Редвицу.

Так задним числом, с января 1940 года, Рихард Каудер, его жена и мать оказались тайными сотрудниками отдела «I-L» (разведка люфтваффе) «Абверштелле Вена».

Контора пишет

Вся семья получила псевдоним «Клатт». Это имя было выбрано не случайно: в конце ХIХ – начале ХХ века отец и сын Клатты, занимавшиеся радиологией и рентгенологией в Австро-Венгрии, оказали большое влияние на профессиональную деятельность Каудера-отца.

Задача Рихарда Каудера состояла в создании, базируясь на Болгарию, разведсети абвера в Турции. Герда Филитц служила «почтовым ящиком» для передачи сведений из Греции. Престарелая Лаура Каудер никаких заданий не получала, но числилась осведомителем абвера: это было нужно, чтобы спасти ее от гестапо и угрозы депортации.

В полицай-президиуме Вены Рихард Каудер получил германский паспорт на имя Рихарда Густава Клатта, родившегося 16 ноября 1899 года в Берлине и постоянно проживающего в имперской столице. Первым заданием Клатта была шестимесячная командировка в Софию для приобретения связей и получения информации о болгарских аэродромах и самолетах. Клатт под видом коммерсанта постоянно курсировал между Софией, Веной и Будапештом. Он бывал также в Югославии, участвуя в разведывательном обеспечении германского вторжения в эту страну.

Работа Каудера была столь успешной, что по решению шефа абвера адмирала Канариса был создан специальный разведывательный орган «Динстштелле Клатт» – «Бюро Клатта», которое было замаскировано как контора консервной фабрики «Овощи – Фрукты». Первоначально «Бюро» находилось в Софии, а в 1943 году переехало в Будапешт, где продолжало сбор информации в интересах разведки люфтваффе и вермахта. В «Бюро Клатта» работали 25–30 человек, в числе которых было шесть-семь шифровальщиков и четыре-пять радистов. Связи с разведгруппами, заброшенными на территорию СССР, сотрудники «Бюро Клатта» не имели, они работали с Софией (радиостанция «Шверт», которая после передислокации в Будапешт была переименована в «Булли»).

Своими агентами на территории Советского Союза «Бюро Клатта» не располагало. Главным источником информации по СССР был русский белоэмигрант, генерал Aнтон Туркул, бывший командир Дроздовской дивизии, который также не имел прямых связей с родиной.

Каудер зачастую сам сочинял «особо ценную» развединформацию о Красной армии и ее военно-воздушных силах, которую он якобы приобретал за большие деньги. Он также получал разведданные об СССР от русских белоэмигрантов, участвовавших по заданию немцев в допросах советских военнопленных; был связан с иностранными посольствами, в частности, со шведским посольством в Софии, имевшим, в свою очередь, информацию из Москвы по дипломатическим каналам. Некоторые сведения Каудер покупал у немецких разведчиков.

Со здоровой на больную

Британская «Энциклопедия шпионажа», путая имена, даты и факты, сообщает о деятельности «Бюро Клатта» и его руководителе:

«Каудер, Фриц (1903–?) – главный участник сверхуспешной советской операции дезинформации, проведенной против нацистской Германии в годы Второй мировой войны. На протяжении целых трех с половиной лет Каудер (в Абвере ему был присвоен псевдоним «Макс») поставлял германским вооруженным силам фальшивые, не соответствовавшие действительности сведения... Операция «Макс» началась вскоре после нападения Германии на Советский Союз, в июле 1941 года. Бывшие белогвардейцы предложили переслать немцам разведданные об СССР. Абвер передал им два радиопередатчика. Один был развернут в Москве (кодовое наименование группы – Макс), второй где-то в Центральной России (кодовое наименование группы – Мориц). Последний вскоре замолчал, Макс продолжал посылать информацию вплоть до начала 1945 года... Поначалу сообщения Макса принимались в Вене. Но к концу 1941 года «приемный пункт» был передвинут в Софию (Болгария), и его начальником стал Каудер. Он принимал сообщения из Москвы и транслировал их в Вену, а оттуда они, в свою очередь, пересылались в штаб-квартиру Абвера в Берлин для дальнейшего распространения по военным службам. Проведенная русскими операция была беспрецедентной по продолжительности, и этим по праву можно было гордиться. По некоторым данным, проведением ее лично руководил из Москвы шеф НКВД Лаврентий Берия. Англичанам удалось перехватить немало сообщений Макса в ходе операции «Ультра», и советский агент в МИ 5 (британская Служба безопасности) Энтони Блант даже сообщил русским об «утечке». Сами же немцы, похоже, ни разу не усомнились в добросовестности Макса».

Макс, да не тот

Так Макс-Каудер был перепутан и объединен в одно целое с другим Максом – советским контрразведчиком Александром Демьяновым (советский псевдоним – «Гейне», немецкие – «Александр», «R 4927»), героем советских радиоигр «Монастырь», «Курьеры» и «Березино».

Эта «путаница Максов» проникла и на страницы воспоминаний бывшего начальника 4-го (диверсионно-разведывательного) управления НКВД генерала Павла Судоплатова. Он объединяет «Макса», «Гейне» и Каудера: «Дезинформация порой имела стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» – «Макс» сообщил, что Красная армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью. Не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену – в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск. Немецкое верховное командование использовало передававшуюся «Гейне”»–«Максом» информацию для ориентации своих боевых частей на Балканах. Британская разведка перехватывала эти сообщения, посылавшиеся из Берлина на Балканы, так что мы в конце концов наши же данные получали от Бланта, Кэрнкросса и Филби... Следует отметить, что операция «Монастырь» с участием «Гейне» – «Макса» была задумана как чисто контрразведывательная».

Однако в многотомном архивном деле «Монастырь – Курьеры – Березино» Центрального архива ФСБ нет упоминания о том, что «Гейне» имел в германской разведке псевдоним «Макс». Этой путанице, десятилетиями вводившей историков спецслужб в заблуждение, они обязаны британскому контрразведчику и советскому разведчику Энтони Бланту, который под именем «Макс» объединил разные сведения о военных секретах СССР, переданные германскими агентами по радио и перехваченные англичанами. С помощью членов кембриджской группы Кима Филби, Энтони Бланта и Джона Кернкросса чекистам было известно все, что знали о «Бюро Клатта» британские спецслужбы.

Нацисты подозревали Клатта в связях с британской разведкой. В 1944 году он и сотрудники его «Бюро» были арестованы гестапо. Но доказательств измены обнаружено не было. Не удалось также доказать, что Клатт присваивает казенные деньги, предназначенные на разведывательные цели.

Однако подозрения в отношении Клатта нарастали. В феврале-марте 1945 года он был арестован нацистами второй раз. Вопреки строгому указанию Гитлера «убрать из разведки всех евреев» Каудер оставался единственным из них. За него по просьбе начальника отдела иностранных армий Востока Райнхарда Гелена вступился сам начальник Генштаба сухопутных сил генерал-полковник Гейнц Гудериан: «Информация Клатта необходима для продолжения войны на Востоке. Другими источниками мы не располагаем».

Среди защитников Клатта оказался и начальник внешней разведки СД бригаденфюрер СС Вальтер Шелленберг, ведомству которого после провала заговора против Гитлера 20 июля 1944 года и ареста адмирала Канариса была подчинена военная разведка. «Мне приходилось отчаянно бороться за то, чтобы защитить такого ценного сотрудника от Мюллера (шефа гестапо. – Б.Х.), а также оградить его от зависти и интриг, бытовавших в моем управлении и в штабе ВВС», – вспоминал он.

В третий раз Каудера в мае 1945-го арестовали уже американцы, которых он убедил в своей полезности; разведке США он служил до конца 1948 года.

Большая же часть сотрудников «Бюро Клатта» после войны оказалась в советском плену. Шифровальщица Валентина Дейч на допросе в МГБ СССР 25 июня 1947 года рассказала, что когда в феврале 1945-го ее допрашивали в гестапо, то требовали показаний о разведывательной деятельности Клатта и заявляли ей, что «Клатт авантюрист, обманщик, стоивший Германии огромных денег».

Любитель комиксов

Его псевдоним «Макс» объяснялся очень просто: материалы о России Клатт называл «Макс», данные об английских войсках на Ближнем Востоке помечал как «Мориц». Макс и Мориц – комические персонажи детских стихов и рисунков немецкого поэта и художника, автора комиксов Вильгельма Буша (1832–1908); из книг Буша, очевидно, и взяты эти имена. Сведения о Турции обозначались «Анкер» и «Анатоль», о Египте – «Ибис».

Анализ результатов радиоконтроля, который продолжался с середины 1942-го до января 1945-го, показал, что полностью или частично достоверными были лишь 8% переданных Клаттом сообщений о СССР. Из 61-страничного меморандума МГБ СССР по делу «Клатт-Макс», на основе которого в июле 1947 года было подготовило спецсообщение на имя Сталина, следовало, что Каудер лишь создавал видимость активной работы. Он раздул штаты своего «Бюро», покупал квартиры и автомашины, создавал приемно-передаточные пункты для радиостанций, которые никогда не функционировали, приобретал золото и драгоценности, спекулировал паспортами и визами, делал много других, по сути, ненужных вещей. Все это было ему необходимо для сокрытия фактического обмана абвера.

Клатт умело водил за нос абвер и гестапо. В этом, видимо, и заключается секрет его предприятия. Рихард Каудер, над которым постоянно висел подвешенный нацистами дамоклов меч физического уничтожения, вряд ли мог работать на них по идейным соображениям. В сотрудничестве с абвером Каудер видел для себя и своей семьи возможность спасения, а позднее и обогащения. Все дело Каудера-Клатта оказалось мистификацией огромных масштабов, доставившей головную боль как англичанам, так и русским, а в конце войны – и прозревшим немцам.