Владимир Винокуров
Солдаты секретной службы радиосвязи Верховного главнокомандования вермахта шифруют и дешифруют сообщения с помощью машины «Энигма». Фото Федерального архива Германии
На Западе продолжаются попытки фальсификации причин и итогов Второй мировой войны. В частности, звучат заявления о вынужденном характере агрессии нацистской Германии против СССР, якобы начавшей превентивную войну в целях упреждения внезапного удара Красной армии.
В свете этих заявлений важное значение приобретает оценка деятельности управления военной разведки и контрразведки Германии (абвера) в принятии решения о нападении на нашу страну.
Три этапа подготовки
Известно, что для Гитлера поход на Восток являлся осуществлением заветной мечты, о которой он писал еще в 1920-е годы в сочинении Mein Kampf (запрещено в РФ).
Обладая крайне ограниченной информацией военного, политического, экономического характера, имея низкий образовательный уровень, Гитлер находился во власти фантастических мечтаний о Великой Германии, «тысячелетнем рейхе», развитие которого ставилась в прямую зависимость от возобновления Drang nach Osten (натиска на Восток). Нападение на СССР представлялось ему реализацией двоякой задачи: расширения жизненного пространства для немецкого народа и уничтожения большевизма как врага мировой цивилизации.
Германия долго готовила вооруженное нападение на СССР. Эта подготовка различалась на разных этапах. В зависимости от обстановки в ней происходили существенные количественные и качественные изменения, появлялись новые приметы и черты. По мере приближения сроков начала войны военные приготовления, включая действия органов военной разведки, принимали все более массовый и очевидный характер.
Хотя между этапами подготовки нельзя провести резких граней (каждый из них являлся прямым продолжением и следствием предыдущего), все же на каждом отдельном этапе преобладали те или иные разведывательные действия, которые свидетельствовали о достижении новой ступени подготовки к войне. Наблюдалась определенная последовательность в приготовлениях военной разведки и ВС в целом.
Исходя из известных сегодня данных о подготовке Германии к развязыванию войны против СССР, можно четко выделить три этапа. Первый – с 1933 по июнь 1940 года (этап общей подготовки). Второй – с июня 1940 по 13 июня 1941 года (этап непосредственной подготовки). И третий – с 14 по 22 июня 1941 года (этап подготовки к собственно нападению).
Этап общей подготовки
Указание об активизации разведки против СССР было дано сразу после прихода к власти Гитлера. Для этих целей привлекли весь аппарат германской дипломатии. Как рассказывает в книге «Тотальный шпионаж» Курт Рисс, система шпионажа, начавшего действовать в конце 1934 года, включала следующие компоненты:
1. Разведку военного министерства, руководимую вначале полковником Николаи, а затем адмиралом Канарисом.
2. Организацию немцев, живущих за границей, руководимую Боле.
3. Иностранный отдел гестапо под началом Гиммлера и Гейдриха.
4. Внешнеполитический отдел НСДАП во главе с Розенбергом.
5 Спецслужбу Министерства иностранных дел, возглавляемую Риббентропом.
6 Иностранный отдел Министерства пропаганды во главе с Геббельсом и Эссером.
7. Иностранный отдел Министерства экономики, во главе которого продолжал оставаться Шахт даже после официального ухода в отставку.
8. Имперское колониальное управление во главе с генералом фон Эппом.
Все эти органы были подчинены верховному главнокомандованию, которое издавало директивы и было центром принятия решений. Старая дипломатия, официально представлявшая Германию до тех пор, оттеснялась на задний план.
В мае 1935 года, вскоре после подписания договоров о взаимопомощи между СССР, Францией и Чехословакией, Геринг пустился в большое «свадебное» путешествие на Балканы и в Венгрию. Одновременно Гесс предпринял поездку в скандинавские страны – Швецию, Норвегию и Данию. Цель этих вояжей была ясна: представители Гитлера стремились помешать расширению системы пактов о взаимопомощи, угрожавших Германии «окружением».
11 июня 1935 года либеральной английской газетой Manchester Guardian были опубликованы секретные инструкции Геббельса германской заграничной прессе. «Задача германской политики, – гласил этот документ, – создавать впечатление миролюбия Германии и готовности ее участвовать в международных договорах. Германия изолирована, и ей угрожает окружение. Германия должна иметь полнейшую свободу вооружений. Вооруженная Германия станет притягательной силой для других стран. Для достижения этой цели весьма удобно использовать идею крестового похода против большевизма».
Более 300 немецких газет получали директивы Геббельса и вели за границей нацистскую пропаганду. Во главе заграничной агентуры поставлен был прославленный организатор немецкого шпионажа полковник Николаи. Германская тайная полиция, руководимая Гиммлером и Гейдрихом, также развернула за границей свою работу. Свыше 25 тыс. агентов по заданию гестапо добывали политическую, военную и экономическую информацию, необходимую для подготовки войны.
Под руководством Боле развернулась деятельность легальных организаций национал-социалистов за пределами Германии. Около 400 крупных землячеств, тысячи всякого рода объединений, немецких школ и курсов были, по словам Боле, «миссионерами идей фюрера» за рубежом.
В конце июня 1935 года в Кенигсберге состоялся слет зарубежных немцев. В нем приняли участие германские посланники из Латвии и Литвы. На слете распространялись открытки и карты, включавшие в границы «великой Германии» обширные соседние территории, в том числе балтийские государства.
Усилия абвера
Но основным исполнителем планов Гитлера по подготовке нападения на СССР был абвер, военная разведывательная организация, образованная еще в 1921-м. С приходом к власти Гитлера он из малочисленного отдела в командовании рейхсвера, до 1935 года существовавшего фактически нелегально (Версальский договор 1919 года запрещал Германии ведение внешней разведки), превратился в мощную разветвленную структуру. Абвер, имевший сеть аппаратов военного атташе за рубежом, обеспечивал политическое и военное руководство сбором сведений о состоянии ВС предполагаемого противника.
Разведка против СССР велась силами абвера как из Германии, так и с территории других государств: Австрии, Венгрии, Болгарии, Румынии, Турции, Ирана, Афганистана и др. В этих странах создавались резидентуры, которые перебрасывали агентуру в СССР.
Для решения задач активно использовались легальные каналы: экономическое сотрудничество, внешняя торговля, дипломатические отношения. Разнообразные секретные сведения о Советском Союзе собирали работники германских посольств и консульств, в первую очередь военные дипломаты.
Секретная информация добывалась абвером в основном агентурным путем. В течение 1933 года взаимоотношения Германии и СССР радикально изменились, контакты между РККА и рейхсвером прекратились, свернулось военно-техническое сотрудничество. Легальные источники получения секретной разведывательной информации у немцев иссякли. Чрезвычайно осложнилось ведение агентурной разведки.
В этих условиях большая часть данных о советских Вооруженных силах поступала от генерала Кестринга, перед началом Великой Отечественной войны занимавшего пост военного атташе в Москве. Кестринг родился и вырос в Москве, там же получил среднее образование. Покинув Россию перед началом Первой мировой войны, он вступил в кайзеровскую армию, стал офицером, участвовал в боях на Восточном фронте. В годы республики остался на военной службе, в 1931–1933 годах был неофициальным представителем рейхсвера в Москве, а в 1936-м занял пост военного атташе.
Кестринга считали в Берлине специалистом по России, к его мнению прислушивались. Доклады его оказали влияние на формирование представлений об СССР как военного командования, так и самого Гитлера. Суждения Кестринга о Красной армии были основаны почти исключительно на собственных наблюдениях и результатах изучения советской печати. Нельзя сказать, чтобы они были совсем необоснованными, но общая оценка состояния обороны СССР выглядела поверхностной.
Так, 22 августа 1938 года Кестринг докладывал в Генеральный штаб полковнику фон Типпельскирху: «Благодаря ликвидации большого числа высших офицеров, которые совершенствовали свое искусство десятилетиями практики и теоретических занятий, Красная армия парализована в своих оперативных возможностях. Отсутствие старших и вообще опытных командиров будет отрицательно влиять на обучение войск в течение длительного времени. Уже теперь существует боязнь принятия на себя ответственных решений, что оказывает негативный эффект. Лучшие командиры отсутствуют. Армия не представляет собой существенный фактор обороны».
О положении в оборонной промышленности генерал ничего существенного не сообщал, ограничивался общими рассуждениями – например, что в военной экономике «замечается стагнация».
Разведка против СССР активизировалась после подписания 25 ноября 1936 года Антикоминтерновского пакта и последовавшего вскоре секретного соглашения между разведслужбами Германии и Японии. Ведение разведки против Советского Союза на Востоке возлагалось на японскую разведку (кэмпэйтай), на Западе – на абвер, на южных границах СССР – на обе разведслужбы.
На этапе общей подготовки основные усилия немецкой военной разведки были направлены на сбор дополнительной информации о военном потенциале СССР, дислокации частей РККА, ее составе и боеспособности. Однако, судя по тому, что благодаря документам абвера и других спецслужб Гитлер и его окружение убедились лишь в военной слабости СССР, стратегическая разведка была поставлена неудовлетворительно.
Абверу не удалось решить поставленные задачи. Об этом свидетельствует и оценка результатов его работы абвера в 1939–1940 годах, данная штабом Сухопутных войск и его разведывательным отделом, которые признали эти результаты неудовлетворительными. Как был вынужден признать Франц Гальдер уже через несколько недель после нападения на СССР, в Германии недооценивали военную мощь противника. Неточными были и сведения о численности личного состава РККА и ее мобилизационных возможностях, новейших образцах советской боевой техники и вооружения.
Этап непосредственной подготовки
Разведка против СССР была значительно активизирована на этапе непосредственной подготовки к развязыванию войны. Эту подготовку германское руководство начало летом 1940 года, после завершения военных действий в Западной Европе.
|
|
Жизненный путь адмирала Канариса не был простым: в 1935 году он был назначен начальником абвера, а в апреле 1945-го – казнен как британский шпион. Фото Федерального архива Германии |
Активность органов военной разведки стала расти, подготовка к войне стала принимать более конкретные формы и становилась все более целенаправленной. По признанию генерал-лейтенанта Пикенброка, «с августа-сентября 1940 года отдел «Иностранные армии Востока» значительно умножил задания абверу, касающиеся СССР. Всем подразделениям абвера, занимавшимся разведкой против России, было дано указание усилить агентурные действия».
К началу декабря 1940 года важнейшие решения о нападении на СССР были приняты. 18 декабря Гитлер подписал директиву № 21 – план «Барбаросса». Подготовка войны против СССР приобрела конкретный характер. Теперь она включала детальную разработку планов войны с указанием сроков ее начала, проверку и уточнение мобилизационных планов, планов сосредоточения и развертывания частей, соединений и объединений, подготовку театра военных действий и войск для наступления, организацию пограничных инцидентов и провокаций.
Одно из направлений деятельности органов военной разведки в это время заключалось в обеспечении максимальной скрытности переброски войск на советско-германскую границу и внезапности нападения на СССР. Штаб ОКВ (Верховного главнокомандования) разработал целую систему дезинформационных мероприятий. 15 февраля 1941 года он издал специальную «Директиву по дезинформации». В ней отмечалось, что дезинформационные мероприятия должны проводиться с целью маскировки приготовления к операции «Барбаросса».
На первом этапе (примерно до апреля 1941 года) сосредоточение и развертывание войск по плану «Барбаросса» должно было объясняться как обмен силами между Западной и Восточной Германией и подтягивание эшелонов для проведения операции «Марита» по вторжению в Югославию и Грецию. На втором этапе (с апреля 1941 года до вторжения на территорию СССР) стратегическое развертывание изображалось дезинформационным маневром, который якобы проводился с целью отвлечения внимания от приготовления вторжения в Англию.
Общее руководство осуществлением дезинформации возлагалось на абвер. Начальник абвера лично определял формы и методы распределения дезинформации, каналы ее распространения. Он же руководил изготовлением и передачей дезинформационных сведений военным атташе в нейтральных странах и атташе этих стран, аккредитованным в Берлине.
Вот что, например, письменно докладывал заместитель начальника Генерального штаба ВС СССР Смородинов наркому обороны СССР маршалу Тимошенко:
«С Вашего разрешения 9 июля с. г. [1940 года] с 15 часов принял германского военного атташе генерала Кестринга. Генерал Кестринг заявил мне, что он по поручению начальника германского Генерального штаба должен сообщить о том, что командование немецкой армии решило провести демобилизацию своей армии. Эта демобилизация должна выразиться в увольнении старших возрастов из частей, находящихся в Восточной Пруссии и на территории бывшей Польши, взамен демобилизуемых в эти части будут переброшены солдаты молодых возрастов. Кроме того, будет произведена переброска войск на постоянные места дислокации в Восточную Пруссию и для образования на территории Польши новых гарнизонов, так как на западе им теперь держать много войск не нужно. В связи с этим по Восточной Пруссии и по территории Польши будут сильные передвижения войск. Учитывая, что переброска войск вызывает в иностранной печати нежелательные толкования, начальник Генерального штаба немецкой армии поручил ему донести это до сведения Генерального штаба Красной армии заранее, до начала воинских перевозок».
Налицо откровенная попытка «подбросить дезу» командованию ВС СССР. Однако следует признать, что дезинформация в сочетании с секретностью переброски и сосредоточения войск позволила гитлеровскому командованию добиться положительных результатов в подготовке внезапного вторжения на территорию СССР.
Осуществляя контроль за планированием наступательных операций, штаб ОКВ одновременно проводил большую работу по организации разведки и получению сведений о состоянии экономики СССР, о количестве и качестве ВС, о группировке Красной армии на западных границах, о характере укреплений.
Материальная часть бронетанковых войск РККА, по мнению немецких аналитиков, достигала 10 тыс. машин, в основном устаревших моделей. Весьма невысоко оценивалось состояние советской военной авиации, изучением которой занимался 5-й (разведывательный) отдел Генерального штаба люфтваффе во главе с полковником Шмидтом. Прежняя низкая оценка советских ВВС, по мнению Шмидта и его сотрудников, подтвердилась в ходе войны с Финляндией.
Доклад Ашенбреннера
Столь же отрицательно охарактеризовал этот вид ВС СССР германский военно-воздушный атташе в Москве полковник Генрих фон Ашенбреннер. В феврале 1941 года в специальном докладе он писал: «Командование советских ВВС косно: отсутствует понимание современного оперативного опыта». Это обстоятельство определяло, по мнению представителя Геринга в Москве, склонность советского военного командования к «устаревшим процедурам» и его неподготовленность к «успешной войне против вооруженного современным опытом противника».
Ашенбреннер находил организацию наземных служб советской авиации устаревшей, что серьезно влияло на оперативную подвижность соединений. И подчеркивал, что материально-техническое обеспечение летных частей находится на низком уровне. Общий вывод его был таков: «Ударная мощь советских ВВС существенно ниже немецкой».
Касаясь перспектив развития советских ВС во время войны, автор доклада заключал, что руководство СССР будет не в состоянии одновременно удовлетворить потребности военной промышленности и населения. Указывалось, что «другим слабым местом» советской военной экономики является «размещение металлургии и промышленности вооружения западнее Урала». Отрицательно должна была, по мнению атташе, сказаться и ликвидация в ходе сталинских чисток управленческих кадров промышленности, усугубившая общий дефицит инженерно-технического персонала и квалифицированных рабочих.
В докладе Ашенбреннера важное место было отведено не только анализу состояния советских ВВС, вопросам обеспечения их самолетами, вооружением, но и проблемам экономики СССР в целом. В частности, рассматривалось состояние транспорта как важнейшего фактора, влияющего на мобильность переброски войск и грузов и являющегося одним из важнейших показателей готовности страны к военным действиям.
Автор доклада пришел к выводу, что уровень развития железнодорожной сети в Советском Союзе недостаточен в сравнении с задачами, встающими перед транспортом в современной войне. По его оценке, 90% товарных перевозок осуществлялось по железным дорогам, пропускная способность которых отставала от европейской. Моторизация страны только начиналась, гражданская авиация была еще очень слаба. По мнению этого и других немецких специалистов, снабжение горючим, особенно авиационным бензином, в СССР также было связано с большими сложностями.
Этот прогноз убеждал немецких стратегов, что план «Барбаросса» реален, что серьезное сопротивление со стороны Советского Союза после крупных поражений в начале войны невозможно.
Донесения Кестринга и Кребса
На протяжении весны 1941 года военно-политическому руководству Германии продолжали поступать доклады военных дипломатов о всевозможных пороках советского военного строительства, которые все более подкрепляли прежние, по существу, априорные оценки. Так, 26 апреля внимание Гальдера снова было обращено на неопытность советских командных кадров не только в оперативном, но и в тактическом плане, что сильно сказывается на качестве управления войсками.
Эту позицию занимали и военный атташе в Москве генерал Кестринг и временно заменявший его подполковник Кребс. Последний 22 апреля 1941 года докладывал в Берлин: «Максимальные размеры [Красной] армии военного времени определенно не достигнут 200 дивизий, что подтверждается финским и японским военными атташе».
Вскоре после передачи этого сообщения из Москвы в Берлин Кребс и Кестринг были приняты Гитлером для личного доклада. Они довели до сведения фюрера свое мнение о крайне медленном устранении недостатков в Красной армии, подтвержденных войной с Финляндией. При докладе Гальдеру и Кестринг, и Кребс высказались еще более категорично, заявив, что никаких важных перемен к лучшему в Красной армии не происходит, и, чтобы добиться серьезных достижений, ей понадобится не менее 20 лет. По их оценке, данные о численности советских ВС, в особенности авиации, оставались на конец апреля 1941 года без изменений. Что представлялось Гальдеру исключительно важным, поскольку свидетельствовало о неготовности будущего противника отразить мощный удар вермахта.
Лихорадочная активность
К мероприятиям по подготовке к вероломному нападению на СССР широко привлекались также военные атташе в странах-сателлитах Германии: Румынии, Венгрии и Финляндии. Перед ними ставилась задача обеспечить подготовку этих стран к войне против СССР. Военные атташе включались, как правило, в состав германских военных миссий, которые помогали генеральным штабам указанных государств реорганизовать их вооруженные силы по германскому образцу. На состоявшемся 30 августа 1940 года в Берлине совещании, проводившемся штабом ОКВ, начальник абвера адмирал Канарис поставил перед аппаратами военных атташе конкретные задачи по сбору информации.
В результате принятых мер для подготовки войны против СССР было задействовано до 80% сил и средств абвера. Первые шесть месяцев 1941 года проходили под знаком непрерывных действий абвера, готовившего нападение на СССР.
«С приближением войны активность гитлеровской разведки усиливалась», – говорится в «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.», – менялся характер задач и состав вражеской агентуры. Начиная с января 1941 года засылались преимущественно высококвалифицированные агенты, снабженные портативными радиостанциями. Количество вражеской агентуры, задержанной или уничтоженной пограничными войсками в первом квартале 1941 года, увеличилось в 15–20 раз по сравнению с первым кварталом 1940 года, а во втором квартале 1941 года – в 25–30 раз по сравнению со вторым кварталом 1940 года. С января 1941 года и до начала войны имели место 152 нарушения границы немецко-фашистскими самолетами».
Состав агентуры и характер задач, которые ставились перед нею, свидетельствовали, что немецкая военная разведка занималась в это время проверкой данных, добытых прежде, а также доразведкой.
С целью обеспечения успешного руководства всеми видами разведки и диверсий органов абвера против СССР 1 мая 1941 года был создан специальный штаб под кодовым наименованием «Валли». Учреждение его явилось завершающим мероприятием непосредственной подготовки к войне против СССР.
Накануне вторжения
Разведывательно-диверсионные действия активизировались особенно в последнюю неделю перед нападением на Советский Союз. С 15 июня 1941 года германское командование приступило к переброске на территорию СССР большого количества банд, диверсионно-разведывательных групп и диверсантов-одиночек. Они имели задания с началом военных действий разрушать линии телеграфно-телефонной связи, взрывать мосты и железнодорожное полотно на основных коммуникациях советских войск, уничтожать воинские склады и другие важные объекты, захватывать в тылу РККА железнодорожные и шоссейные мосты и удерживать их до подхода передовых частей германской армии.
В самый последний момент перед нападением Германии в ночь с 21 на 22 июня 1941 года гитлеровская разведка на ряде операционных направлений перебросила через границу наземным и воздушным путем значительное количество мелких диверсионных групп, участники которых были переодеты в гражданское платье и в форму военнослужащих Красной армии.
В первые недели июня 1941 года абвер направил сформированные подразделения разведки (приказ об их формировании был поставлен разведывательному центру в Вене еще до окончания боевых действий на Балканах) в оперативное подчинение трех групп армий – «Север», «Центр» и «Юг». В течение дня 21 июня штабы армий выдвинули эти подразделения вперед, в боевые порядки танковых дивизий и разведывательных батальонов. 22 июня между 1 и 2 часами ночи абвер получил от этих подразделений донесения о том, что они заняли исходные позиции.
В ОКВ имелись данные, что Красная армия насчитывает 118 стрелковых, 20 кавалерийских дивизий, 40 моторизованных и танковых бригад, 6000 самолетов. Аналитические материалы, поступавшие верховному командованию вермахта и лично Гитлеру из различных источников, убеждали в быстрой победе над СССР. Очевидно, генерал-фельдмаршал Вальтер фон Браухич, главнокомандующий Сухопутными войсками, не кривил душой, когда 1 мая 1941 года на совещании в Ставке Гитлера дал такой прогноз развития событий: «Упорные сражения в приграничной полосе продлятся не более четырех недель. В дальнейшем можно рассчитывать на ограниченное сопротивление».
Возрастающие иллюзии
Таким образом, абвер активно помогал формированию иллюзорных взглядов военно-политического руководства Германии, в результате чего оно уверовало, что Красная армия слаба, а советский режим непрочен. Однако он заблуждался по многим принципиальным проблемам. В частности, в оценке численности РККА в мирное время и особенно перспектив ее увеличения после мобилизации.
Для гитлеровского военно-политического руководства полной неожиданностью оказалась способность противника в короткий срок развернуть массовое военное производство в восточной части СССР, перебросив туда железнодорожным и иным транспортом огромное количество людей, оборудования, материалов.
Германская военная разведка оказалась не в состоянии верно определить возможности СССР – военный, экономический, морально-политический и духовный потенциал его народов, составить правдоподобный прогноз развития событий.
Все это привело к тому, что, несмотря на принятые меры, гитлеровская разведка не справилась с решением поставленных перед ней задач. Как результат – сокрушительное поражение нацистской Германии в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов.
комментарии(0)