Сергей Самарин
Советский солдат конвоирует немецкого пленного в Сталинграде. Февраль 1943 года.
Фото Федерального архива Германии
Простая по конфигурации, как ухват, операция «Уран» родилась у начальника оперативного управления Генштаба полковника Михаила Потапова, была доложена генералом Василевским Сталину и получила одобрение. Суть ее – сходящиеся удары по краям 6-й армии, обороняемой румынами и не имевшей достаточной противотанковой артиллерии.
Войска и технику для Донского и Юго-Западного фронтов, которые возглавили генералы Рокоссовский и Ватутин, по нескольким проложенным от Астрахани железнодорожным линиям секретно поставляли, пропуская в день до 1300 вагонов. Скрыть сосредоточение войск было невозможно, но Берлин не верил, что Красная армия способна провести масштабную операцию. К тому же для проведения авиаразведки день был короток, а перемещения проводились только ночью.
Румыны ожидали наступления и просили помощи в противотанковой артиллерии, но им отказали. Самомнение немцев обернулось для них катастрофой.
ОКРУЖЕНИЕ ЗАМКНУЛОСЬ
Ни Гитлер в Берлине, ни Паулюс в Сталинграде не верили в возможность окружения 6-й армии, уверенные, что РККА может воевать только прямолинейно. 7 сентября генерал армии Жуков начал наступление силами 19-й дивизии, нескольких танковых бригад, 16-й воздушной армии, но прорвать линию обороны немцев и помочь Чуйкову не смог, еще раз убедив немцев в слабости советского командования. Ведь оборона фашистов строилась так же, как на ржевском выступе: очаги обороны, включающие даже подбитые танки, авиаразведка, маневрирование резервами. Но заместитель Главнокомандующего распорядиться своими силами не смог.
Перед началом операции «Уран» произошел странный инцидент. Командир 4-го механизированного корпуса генерал-майор Вольский решил, что войска к наступлению в целом не готовы, и как принципиальный коммунист через голову командования информировал Сталина. Верховный 17 ноября вызвал Жукова и Василевского, но те его убедили, что к наступлению все готово. Объяснить нарушение субординации можно только одним: инициатива была инспирирована сверху, Сталин снимал с себя ответственность на случай неудачи. Вольский закончил войну генерал-полковником, а будущие маршалы, зная подноготную, ему не отомстили.
Операция «Уран», началась 19 ноября. На направлении двух главных ударов удалось сосредоточить до 900 танков (не так уж много, если вспомнить, что летом на ржевском выступе Конев потерял 1000). Артиллерия состояла из 230 полков и 115 дивизионов «Катюш». В полосах наступления в 65–70 км сосредоточили полмиллиона пехоты.
Немцы еще штурмовали Сталинград, но к 18 ноября выдохлись, почти захватив развалины. 19 ноября немцев и румын сначала отрезвил гром 2 тыс. орудий генерала Воронова (позднее главного маршала артиллерии), усиленный леденящим воем «Катюш». Через час на другом фланге вступили орудия 57-й армии генерала Толбухина.
За три дня немецко-румынский фронт развалился. В прорыв устремились танки. Главная линия снабжения 6-й армии Паулюса проходила по мосту у Калача, уже подготовленному к взрыву. 23 ноября в 15.30 к нему подошли транспортеры «Хорьх» с номерами 22-й танковой дивизии, охрана подняла шлагбаум, а из машин, как в кино, выскочили советские десантники, уничтожили охрану и сняли подрывные заряды. По мосту прошла танковая колонна. Кольцо окружения замкнулось под Калачом, в котле оказались 22 дивизии. Наступил поворотный пункт Второй мировой войны.
КРУШЕНИЕ ВОЗДУШНОГО МОСТА
За пару недель до окружения 6-й армии Гитлер на партийном съезде заявил: «Я готов достичь Волги в одном определенном пункте… носящем имя Сталина». Поэтому фюрер категорически запретил войскам прорыв из кольца, когда они еще могли это сделать. Гитлер верил в сверхвозможности окруженных группировок, получающих по воздуху необходимую помощь.
Например, северо-западнее Москвы под городом Холм пятитысячная группировка генерала Шефера, снабжаемая по воздуху, сумела вырваться из мини-котла. Под Демянском уже в настоящий котел угодили 100 тыс. немцев. Боеприпасы и продовольствие им доставлялись транспортными Ю-52, выполнявшими до 100 вылетов в день. Они перевезли 60 тыс. т грузов и эвакуировали 32 тыс. раненых. Через 72 дня войска вышли из окружения.
Демянский пример и уверения рейхсминистра Геринга в способности люфтваффе оказать 6-й армии необходимую помощь по воздуху привели к ее гибели. Контрудар танков генерала Гота не принес успеха, и деблокирование не состоялось. Зима и мороз крепчали, а боеприпасы и продовольствие таяли, как снег весной.
16 декабря армии РККА начали танковый удар. Резервов для его отражения у немцев не было, и танки вышли на оперативный простор. 24-й корпус полковника Баранова 29 декабря ворвался в станицу Скосырская и разгромил аэродром Таци, уничтожив 72 самолета. Немецкий воздушный мост рухнул окончательно, оставив окруженным небогатый выбор: смерть или плен.
ОПЕРАЦИИ «МАРС» И «КОЛЬЦО»
Третье наступление подо Ржевом, названное операцией «Марс», началось 24 ноября. Командовал им генерал армии Жуков, заместитель Главнокомандующего, курировавший четыре фронта, и эту операцию никак нельзя считать второстепенной. «Марс» был куда мощнее «Урана», потери в операции составили 215 тыс. человек, но результата, как и в двух предыдущих наступлениях подо Ржевом, не было.
В развитие «Марса» планировалась операция «Юпитер» с выходом войск к Рижскому заливу и блокированием немецкой группы армий «Север». Но операция буксовала, и 20 декабря планета Марс погасла окончательно. Позже неудачный «Марс» назвали отвлекающим от успешного «Урана», хотя в реальности все было наоборот. За 13 месяцев безрезультатных боев на выступе погибло более 1 млн советских солдат и офицеров.
В январе генерал фон Клейст начал отвод войск немецкой группы армий «Юг» с Кавказа. Участь «защитников Сталинграда» – так в Германии назвали окруженные войска – была решена. Им предстояло погибнуть под ударами большевистских варваров.
Каким же было положение в котле и могло ли советское командование перебросить часть войск против гитлеровцев, отступающих с Кавказа?
Все лошади, собаки, кошки, нерасторопные крысы армией Паулюса были съедены. Оставшиеся после авианалетов деревянные строения сожгли, но смертность от обморожений была огромной. В 376-й немецкой дивизии на орудие приходилось 15 снарядов и 600 патронов на пулемет. Солдат в день получал 100–120 г хлеба и котелок похлебки на троих. Паулюс запретил кормить раненых, не способных держать оружие, но на ультиматум советского командования 8 января не ответил.
Несомненно, сталинградское командование обо всем этом знало от дезертиров. Поэтому генералы Еременко, Чуйков, Малиновский считали операцию «Кольцо» не имеющей стратегического смысла, ведущей к лишним потерям живой силы и техники. Окруженные остатки 6-й армии и сами бы вымерли, как озимые без снега. Уйти в отрыв, бросив тяжелое вооружение в степи, означало быстрый разгром. А в городе войска Паулюса все-таки держали организованную оборону, пусть и с катастрофическим недостатком боеприпасов, горючего и продовольствия.
Решение об операции «Кольцо» принимал Сталин. Позднее, в 1952 году, он объяснял Чуйкову: «Рисковать нельзя было. Народ очень ждал победы». Иначе говоря, политика опять победила стратегическую целесообразность. Добавлю, что после поражений 1941 года с первых страниц газет исчезли фотографии Сталина. Потом они вновь ненадолго появились после разгрома немцев под Москвой – и снова пропали до окружения армии Паулюса в Сталинграде.
В 8.00 10 января разверзлась преисподняя. Армии Донского фронта после мощнейшей 55-минутной артиллерийской подготовки перешли в наступление – началась операция «Кольцо». Противник отступал, но сражался ожесточенно.
Ситуация изменилась только во второй половине января, после мощных ударов Красной армии. О потерях в наступлении неизвестно, а из пришедших в Сталинград 270 тыс. немцев в плен были взяты 91 тыс. Остальные остались в руинах, да и из пленных абсолютное большинство погибло в продуваемой ветрами степи в 30-градусный мороз.
Гитлер присвоил Паулюсу звание генерал-фельдмаршала. Действительно, 6-я армия сопротивлялась до пределов разумного, но 31 января все-таки сложила оружие. ТАСС сообщил о захваченных 5762 орудиях, 3 тыс. минометов, 1666 танках, на что Паулюс, усмехнувшись, заметил, что таковых было не более 150. Тем не менее считается, что со сталинградского сражения советская военная история перестала быть исключительно мифологией.
ТРАНСФОРМАЦИЯ «САТУРНА»
План «Уран», как и «Марс», тоже имел стратегическое продолжение – план «Сатурн» с выходом советских войск к Азовскому морю и окружением огромных сил противника на Кавказе. О нем, как и о «Юпитере», редко вспоминают, но имеется информация о «Малом Сатурне». Почему же задуманная операция измельчала?
Наступление немцев на Кавказ без взятия Сталинграда становилось авантюрой – транспортные линии составляли сотни километров. 24 немецким дивизиям зимой, при дефиците боеприпасов, горючего и продовольствия следовало уносить ноги. Спасать войска прибыл генерал фон Клейст, сделав акцент на маневренную танковую оборону. Зимний день короток, и роль авиации невелика, пехота и артиллерия в промерзшей земле не успевали окопаться.
23 января командующий вновь созданного Южного фронта генерал Еременко начал наступление. Но танковые соединения немцев, постоянно маневрируя, поскольку степь позволяла, ночью уходили из-под ударов и контратаковали, обеспечивая отход отступающих войск. Фронт продвинулся на 150–200 км, но поставленную задачу не решил, как не решила своей задачи и Северная группа Закавказского фронта. Противника, потерявшего 11 400 человек, Еременко по линии Батайск-Таганрог отрезать не смог.
Чтобы понять неудачу Еременко, проведем небольшой экскурс. В 1941–1945 годах РККА потеряла в совокупности 96 500 танков, а вермахт в пять раз меньше. Вот некоторые причины такого дисбаланса. Немецкий механик-водитель имел практику вождения в десятки часов, а советский – менее 10 часов. Поэтому танк противника ходил в атаку 15 и более раз, а наш – 3–5.
16 октября 1942 года Сталин в директиве разъяснял: «Применять танки необходимо на танкодоступной местности, проводя разведку, избегая лобовых атак». И это не памятка курсантам, а наставление генералам и полковникам... Что уж говорить про экипажи. Начальник Главного артиллерийского управления РККА генерал Федоров отмечал: «В танковых дивизиях служат 24 национальности, из них 15 не говорят по-русски, как их учить?» В царской армии также воевали «инородцы», но сложную технику им не доверяли.
К тому же танк без связи, тем более ночью, как подлодка без перископа (а об отсутствии связи у советских танкистов говорилось в прошлой публикации). Вот мы и подошли к развязке. Что мог противопоставить генерал Еременко синхронно действующим немецким танковым соединениям? Только куда большую численность, улучшить качество своих танковых войск он был не в состоянии.
Получив подкрепления, командующий фронтом Еременко изолировал бы уже и так обескровленные части немцев по линии Батайск-Таганрог. Немногочисленные румынские части бежали бы до Днепра. Крым остался бы в тылу, а ржевский выступ пришлось бы немцам спешно покинуть – ведь в распоряжении Жукова сохранялась мощнейшая группировка.
Блокада Ленинграда была бы снята, и вермахт отвел бы войска в Литву в 1943-м, а не годом позднее. Союзники, видя победы Красной армии, открыли бы второй фронт на год раньше, победа также пришла бы как минимум на год раньше и с меньшими потерями.
Увы, всего этого не произошло, подкрепления Еременко не получил. Резервы были потеряны в двух необязательных наступательных операциях.
Дарья Гармоненко 
комментарии(0)