Анатолий Азаревич 15 февраля я отнес написанный мною текст на Радио "Свобода". Там это никак не прозвучало. Я решил обратиться в редакцию "НГ", не сочтет ли она возможным напечатать мои соображения по поводу нескольких злободневных тем. Редакция согласилась.
Ниже следует текст моего письма.
ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО САВИКУ ШУСТЕРУ
Дорогой Савик!
Позволяю себе эту фамильярность, поскольку искренне Вас полюбил, когда позапрошлым летом слушал Ваши блестящие аналитические суждения о чемпионате мира по футболу. Кстати, "Третий тайм" по НТВ - пока очень слабая передача, т.к. вызвана к жизни отнюдь не футбольными интересами; в какой-то момент она, пожалуй, сможет стать интересной, но уж, конечно, после выборов.
Я к тому говорю о теплых чувствах к Вам, что позволю себе в этом письме взыскательные суждения о Вашей позиции и чтобы Вы поняли: речь идет не о вражде, а о попытке общения и понимания.
Я слушаю, когда есть время, Радио "Свобода" и, знаете, как это ни покажется странным, прихожу к выводу, что сегодня, Вы уж извините меня, "Свобода" - самая совковая радиостанция, вещающая в России.
Посудите сами. Во-первых, абсолютное единодушие, что явный признак совковости. Второе: полное отсутствие дискуссионности (скажем, вошедшее в правило у Вас приглашение Митрофанова с иным мнением дает Вам блестящий профессиональный результат - он выдает нужную "тоталитарную, имперскую ноту"). И, наконец, крайняя идеологизированность программ и совершенно неприкрытая тенденциозность.
Я помню Радио "Свобода", когда оно действительно было глотком свободы. Тогда у него была точка отсчета и, если хотите знать, то, по-моему, не идеологическая. Парадоксально, не правда ли? Ее совестью был тогда протоиерей отец Александр Шмеман. Он задавал критерий истины, а не политической сиюминутности. Тогда тема прав человека звучала как тема распятия, а сейчас - как разменная монета в борьбе за политические интересы.
Все изменилось.
Прежде всего кардинально переменилась для Радио "Свобода", так сказать, страна пребывания. Иногда актуализация банального составляет суть дела, так вот, позвольте сообщить Вам чрезвычайную новость: Россия - это не Советский Союз! Если бы сохранялся Советский Союз, от которого отпала Украина, Белоруссия и т.д., это было бы совсем другое дело. Россия тоже отпала от Советского Союза, Россия - это совершенно новое, молодое государство, реальность которого проверяется сейчас историей. Если замечательный итальянский комик Тото был потомком византийских императоров, это не значит, что Византия продолжает существовать. Сейчас каждому способному к самостоятельному анализу человеку и Вам, без всяких сомнений, ясно, что с коммунизмом покончено, если не считать, конечно, коммунистическими практически почти все европейские правительства. Была теоретическая возможность временной реставрации режима в 96-м году, и потому Запад никак не реагировал на значительно более страшную первую войну в Чечне.
Сегодня пугать страну коммунизмом - такая же нелепость, как пугать Думу Егором Лигачевым. С коммунизмом покончила история. С другой стороны, ясно, и Вам - не сомневаюсь (слишком уважаю Ваши аналитические способности), абсолютно невозможен в России тоталитаризм. Как мудро говорит Ирина Хакамада, "потому что кушать надо". Если бы был возможен тоталитаризм, не было бы и в помине никакой перестройки. Не вхожу в дальнейшие доводы, потому что обращаюсь к человеку, который понимает это лучше меня.
В новых условиях "Свобода" работает полностью по старинке: на риторике советского диссидентства, т.е. на борьбе с коммунизмом и тоталитаризмом, то бишь с покойниками. Знаете, Савик, постоянное общение с покойниками может несколько деформировать сознание.
Что означает диссидентство, если оно не запрещено? На всякий случай? Вдруг потом запретят? Разрешенное диссидентство - это какой-то абсурд, постмодернистская инсталляция для ночного клуба, это Чацкий, не изгнанный из Москвы, а вещающий под аплодисменты в программе "Глас народа", а потом отправившийся пить водку с Загорецким в тот же ночной клуб.
Диссидентство в условиях перехода от анархической свободы (включая самую страшную анархию - анархию чиновничества) к демократическому порядку означает только одно - разрушение этого процесса. Сегодняшнее оплачиваемое и резвящееся диссидентство отняло у коммунистической оппозиции ее функции 89-96-го годов, оно разрушает попытки становления демократического порядка атаками с другой стороны, оно не контролирует власть, а способствует ее неуправляемости.
"Свобода" искала свой новый голос, боясь, что ее перестанут финансировать, но не нашла. Сегодняшний новый взлет "Свободы", увы, наводит на очень грустные размышления. Структурные интересы делают ее более радикальной, чем требуют ее работодатели. Она агрессивно участвует в предвыборной кампании. Она "фолит", она нарывается, она жаждет "красных карточек", "горчичниками" уже награждена вся страна. "Объективное судейство" осуществляет западное общественное мнение и столичная диссидентская тусовка. Тактика мелкого, а сейчас уже и откровенно грубого фола приносит плоды. "Идущая к полицейской диктатуре" власть, где в каждом звене, на каждом уровне этой "диктатуры" сидят представители совершенно различных интересов и групп, где на два человека четыре мнения и пять окошек, где деньги выдают, естественно, "реагирует в нужном направлении", а вот тут-то и изюминка всей игры - забиваются голы - "ошибки Путина".
Савик! Я Вас нисколько не сужу, упаси Бог, и не разоблачаю, я просто понимаю, что это Ваша работа. Но, посудите, о каком тоталитаризме может идти речь при таком пире своеволия радиостанции американского конгресса в Москве.
Теперь о другом. Анатолий Стреляный недвусмысленно сказал, что Россия должна распасться. Я не сомневаюсь, что он искренне в это верит, как и, скажем, Валерия Новодворская (я сознательно беру крайнюю точку в этом бытующем у части российской интеллигенции мнении). Должна распасться, разрушиться, как одряхлевшая империя, а затем возродиться, пусть в ином формате, но как истинно духовное и ценное, достойное своей литературы и в целом культуры начало. Я не говорю государство, а именно начало, такой небольшой прекрасный монастырь, где-нибудь в Рязанской губернии, в есенинских краях, в Пушкинских Горах не стоит заводить Новую Россию - там Псковская губерния, тут возможны претензии Прибалтики, а ведь монастырь воевать не станет, он скромно уйдет куда глаза глядят, как и свойственно должно быть Новой России. В этом замечательном монастыре будет истинная Русь, и она станет милостивым и кротким светочем для всего мира.
Простите мне некоторое ерничанье, но, поверьте, логика - железная вещь. У каждого свой путь к такому видению (я не настаиваю на точности картинки) будущего России, и оно, это видение, имеет право на существование, а может быть, кто знает, так и будет. Может быть, Бог хочет именно этого.
А вот что если не так? И Бог не этого хочет?
Видите, я не говорю о Ваших работодателях и их интересах, я говорю по существу, обращаюсь к Вам не как к журналисту и администратору, а как к думающему человеку. А что если не так?
Как Вы думаете, почему Россия не воюет за Северный Казахстан, где живут почти одни россияне, а по территории он равен чуть ли не всей Европе? Почему Россия не воюет за Крым - такую жемчужину и ключ к Черному морю? А вот за какую-то безумную Чечню (эпитет я употребляю в Пушкинском смысле: "...Сижу ль сред юношей безумных...") почему-то воюет?
Да потому же, что Англия, когда подошел момент, не очень-то цепляясь за Индию и массу других ценнейших территорий, а вот Ольстер никогда не отдаст. За Ольстером последует Шотландия и т.д. и т.п. - и... пожалуйте в Вестминстерское аббатство проповедовать свои консервативные ценности. Это уже не имперский инстинкт, а инстинкт самосохранения. Это уже на уровне физиологии, и, поймите, это уже до последней капли крови, и вот почему ничего не дала тактика разговора о потерях.
Колонии, которые старая добрая Англия благородно отпустила на свободу, не жили 300 лет вместе с ней под монгольским игом, про британца не говорят - поскреби англичанина, получишь индуса. Может быть, стоит задуматься, что термин "россиянин" содержит более глубокий смысл, чем чисто административный, нет ли в нем признаков этнического наполнения. В молодой России (да, в 20-е годы была "Молодая Советская Россия", а сейчас "Молодая свободная Россия") избегают этнических тем на гласном уровне - боятся поссорить народы, а понять уникальный этнический субстрат, населяющий Россию, определяющий ее единство, - вот задача поважнее для будущего, чем иная экономическая и политическая проблема. Вот бы Радио "Свобода", став над схваткой, помогло бы России в смелой и гласной разработке этих тем. Неужели, Савик, выгоднее ближайшие полтора месяца видеть Россию страной, где национальная ситуация сложилась так, как ее понимает генерал Макашов.
Интеллектуальный потенциал Радио "Свобода" работает по-советски. Все отмобилизованы вплоть до окончания спортивного сезона. План игры начинает реализовываться. Соперник забивает в свои ворота великолепный гол, я имею в виду, конечно, дело Андрея Бабицкого. Орущие трибуны, однако, не заглушают голосов комментаторов. Гол забил некий "Юрий Ковтун" (да простит мне футболист использование его фамилии - я к нему прекрасно отношусь), но реально повинен, естественно, исполняющий обязанности новый председатель Союза спортивных обществ, он ведь держит дело под контролем в этой на редкость упорядоченной, "запахшей диктатурой системе".
Футбол футболом, но когда я сейчас включаю Радио "Свобода", идеально слышное, кстати, на средних волнах, то вспоминаю время борьбы "за свободу Анджелы Девис", молодой симпатичной негритянки с экзотической прической, которая вошла тогда в каждую советскую семью, благодаря усилиям радио и газет.
Я не обсуждаю самого Андрея Бабицкого, пока он не на свободе, но позволю себе заметить, что святость профессии журналиста несколько преувеличена.
Кто бы ни был "новый Юрий Ковтун", я не уверен, что он действовал только из одной старательности. Да, Путин выходец из разведки, но, поймите, Савик, он там парвеню, и есть кому ему об этом напомнить. Самое любопытное в этой истории, что Путин "не сдает козла отпущения", а это говорит о том, что он спортсмен, обладающий, представьте, рыцарским благородством (есть и такие, Вы знаете). Недаром Ельцин ему доверил свою судьбу. Путина выдвинул инстинкт самосохранения Ельцина и России. Здесь первый президент и страна едины. Очень показательно, что и Клинтон публично заявил: "С Путиным можно иметь дело".
То, что Рушайло взял вину на себя, свидетельствует, что благородство заразительно. Я не отношусь к людям, которые, увидев милицейскую форму, все знают о ее носителе. Я помню "Бодался теленок с дубом" Солженицына и о спасительных тайных звонках офицеров КГБ в самые трагические минуты. А это было время, когда в этих органах еще был относительный порядок и управляемость.
Я вижу в Путине не чиновника с рыбьими глазами, а, увы, стойкого оловянного солдатика, увы, потому что огонь разведен очень уж жаркий.
Нас ждет еще очень много "ошибок Путина", так что "Чацким из ночных клубов" будет о чем посудачить. Последняя "ошибка" может быть преподнесена даже 25 марта - ведь право на ошибку ЦИК не запрещает в нашем "стремительно движущемся к полицейскому" государстве.
Смешно, если я буду давать советы. Но нельзя пугать того, у кого задет инстинкт самосохранения. Его надо успокаивать. Передайте это Вашему начальнику. Это обаятельный, интеллигентный итальянец. Любит оперу, может быть, он поймет
С искренней теплотой при воспоминании о позапрошлогодних впечатлениях.
