Постсоветская интеграция - реальность или мираж?

Задача лидеров стран СНГ - сочетать процесс интеграции со спецификой интересов каждой из них.
Фото Reuters

Почему возникли региональные объединения

Годы, прошедшие после заключения Договора об экономическом союзе (1993 г.), позволяют сделать вывод, что, во-первых, в одиночку страны СНГ не смогут выйти из кризиса и обеспечить реальный экономический рост, во-вторых, в каждой из стран формируются свои рыночные интересы, которые заставляют эти страны наряду с развитием взаимных отношений искать выгодных партнеров вне СНГ, а подчас группироваться по интересам в локальных субрегиональных объединениях. С самого начала среди части экономистов и политологов предпринимались попытки склонить свои страны к поиску некой альтернативы Содружеству, мотивируемые чрезмерными масштабами СНГ или же стремлением полностью вырваться из "оков бывшей империи".

Источник противоречивых тенденций в Содружестве, на мой взгляд, не следует искать лишь в субъективных мотивах или индивидуальных особенностях лидеров. Речь, несомненно, идет прежде всего об объективных условиях и обстоятельствах.

Содружество Независимых Государств объединяет народы с во многом общими историческими судьбами, с унаследованной от прошлых лет общностью экономических и геополитических интересов. Вместе с тем Содружество - это особые отношения стран, расположенных в различных географических условиях, по-разному обеспеченных природными ресурсами, заметно отличающихся по уровню экономического развития, структуре хозяйства, хозяйственному механизму, социально-культурному укладу жизни, религии.

Заинтересованность в развитии связей и углублении общих для СНГ интеграционных процессов у стран Содружества неодинакова, тем более что каждая из них помимо решения "эсэнговских" задач преследует цель скорейшей интеграции в мировую экономику. Заметно и давление ведущих мировых держав с целью включить те или иные страны СНГ в сферу своего влияния. Вот почему решения, которые принимались на саммитах, часто носили декларативный характер и не могли скрыть тяготения тех или иных стран к более прагматическому содружеству в "клубе по интересам".

В ноябре 1997 г. в Баку на встрече консультативной группы представителей МИД четырех стран - Грузии, Украины, Азербайджана и Молдавии (отсюда и аббревиатура - ГУАМ) был подписан протокол, в котором официально декларировалось создание новой структуры. Уже тогда политические обозреватели обратили внимание на то обстоятельство, что впервые объединяются два кавказских и два восточноевропейских государства без России.

В новом объединении наряду с геополитическими соображениями важное значение придавалось "факторам нефти" и коммуникационной интеграции. Его участники уповали на многообещающие нефтетранзитные, транспортно-коммуникационные и торгово-экономические перспективы. Отмечалось, что Азербайджан обретает стабильных потребителей нефти и надежный альтернативный маршрут для ее экспорта; Украина, Молдавия и Грузия получат доступ к азербайджанским энергоресурсам и станут важным звеном в их транзите.

В 1999 г. в Вашингтоне к ГУАМ присоединился Узбекистан, и речь с тех пор идет уже о ГУУАМ. Финансируется ГУУАМ преимущественно из западных источников: в 2001 г. конгресс США выделил на эти цели 37 млн. долл.

Руководители стран ГУУАМ рассчитывали, что активизация их торгово-экономических связей на основе поэтапной либерализации торговли, согласование принципов структурного развития национальных экономик, более активное привлечение инвестиций и реализация кооперативных проектов в сфере энергетики, международной транспортной инфраструктуре и т.д. позволят уменьшить энергетическую зависимость от России и повысить конкурентоспособность их экономики. Не без патетики говорилось о новом Шелковом пути, который приведет страны "пятерки" к процветанию. Определяющей силой движения к этой цели должен стать Евроазиатский нефтетранспортный коридор, который позволил бы странам - участницам ГУУАМ и другим государствам Черноморско-Каспийского региона не только обеспечить собственные потребности, но и транспортировать нефть в Европу.

Несмотря на известную общность интересов стран ГУУАМ, нельзя не видеть и факторы, ограничивающие активность нового объединения. У каждой из стран-участниц есть свои внешнеполитические приоритеты, от которых они не захотят отказаться. Так, Украина по-прежнему стремится интегрироваться в Европу, сохраняя стратегическое партнерство с Россией и США. Закавказские страны добиваются сотрудничества как с евроатлантическими странами, так и с их геополитическими соседями - Турцией и Ираном. Молдавия после президентских выборов стремится к более активному сотрудничеству с Россией и Евразийским экономическим сообществом.

По мировым стандартам это объединение стран, обладающих невысоким уровнем человеческого потенциала, который в условиях глобализации современной экономической жизни считается решающим фактором конкурентоспособности и динамического развития. ГУУАМ отводят по среднему индексу человеческого потенциала место 89-й страны мира - после Мальдивских островов, а по уровню среднедушевого ВНП - 145-й страны, за Гондурасом и Гайаной.

Наконец, нельзя умолчать и о расхождениях по стратегическим вопросам деятельности ГУУАМ. Так, настойчивым заявлениям украинской и грузинской сторон о необходимости создания в рамках ГУУАМ зоны свободной торговли противостоит позиция президента Узбекистана Ислама Каримова, который считает преждевременным обсуждение этого вопроса. Если президент Грузии Эдуард Шеварднадзе выступает за расширение ГУУАМ за счет балканских стран, то президент Молдавии Владимир Воронин считает необходимым включение в ГУУАМ России, а также сотрудничество этого объединения с СНГ и ЕврАзЭС.

Между тем экономический рост в России начиная с 2000 г., а также возросшая политико-экономическая активность Москвы в двусторонних отношениях существенно сказываются на курсе членов ГУУАМ. Придя к власти в Молдавии, пророссийские силы иными глазами стали смотреть и на региональные союзы, в которых страна участвует. "Газового давления" на Молдавию со стороны России уже нет. Политическая поддержка Владимиром Путиным украинского президента и ослабление долгового пресса в сложный для Украины период внутриполитического кризиса открыли дорогу к активизации сотрудничества по военным и торгово-экономическим вопросам.

В Баку между Россией и Азербайджаном подписаны Декларация о принципах безопасности и сотрудничества на Кавказе, а также Декларация по сотрудничеству на Каспии, что позволило сблизить позиции России, Казахстана и Азербайджана. Жесткая позиция России в отношении Грузии, выразившаяся во введении визового режима, в сокращении поставок газа и электроэнергии, а также в требовании присоединиться к антитеррористической деятельности, заставляет, по-видимому, руководство Грузии задуматься о необходимости открыть новую страницу в отношениях с Россией. Примечательна его заинтересованность в сотрудничестве с создаваемым "Союзом четырех".

Все это подтверждает, что экономическая политика региональных объединений, функционирующих в рамках Содружества, должна строиться не на принципах самодостаточности, ведущих к дезинтеграции, а на основе учета общемировых процессов интеграции, транснационализации и глобализации.

Если сопоставлять ГУУАМ и созданное в октябре 2000 г. Евразийское экономическое сообщество (Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан), то различие заключается прежде всего в степени экономического развития. Три страны - участницы ЕврАзЭС (Белоруссия, Казахстан, Россия) находятся в группе государств со средним уровнем развития. Возникнув на базе Таможенного союза, страны Евразийского сообщества более подготовлены к решению интеграционных задач.

"А не создать ли нам снова Советский Союз?"

Автор этой реплики, прозвучавшей после завершения сочинского саммита (июнь 2001 г.), - президент Азербайджана Гейдар Алиев. Разумеется, это была шутка, своего рода словесная дань ностальгии по "единому и нерушимому". Но реплика была высказана так, чтобы ее услышали и стоявшие неподалеку журналисты. И, возможно, за ней стоит осознание всей сложности сочетания национально-государственных интересов новых независимых государств, с которой в очередной раз столкнулись участники саммита. Эти интересы можно рассматривать в двух аспектах. Прежде всего с точки зрения обеспечения общих условий, благоприятствующих развитию любого государства: национальной безопасности, экологической безопасности, обеспечения самостоятельности каждого члена Содружества в решении экономических и политических вопросов. Здесь согласие найти легче. Далее. Речь идет о специфических интересах каждой из сторон, причем наряду с рациональными устремлениями зачастую приходится сталкиваться с эмоционально окрашенными установками и стереотипами, которые приобретают подчас иррациональный характер. Это то, что затрагивает национальную гордость, представления о национальном величии.

Что же препятствует стремлению форсировать интеграционный процесс?

Первое. Открывая таможенные границы, заинтересованные страны не могут не считаться с тем, что увеличивается опасность растраты того капитала, который поддерживает их настоящее или будущее величие, - ценнейших природных ресурсов. Скажем, Россия может вновь столкнуться с реэкспортом нефти и стратегических металлов другими странами. Угрозу такого рода, видимо, осознают Казахстан, Узбекистан, Туркменистан, Азербайджан.

Второе. Соблазн заключать более выгодные сделки с западными или иными странами дальнего зарубежья слишком велик, чтобы легко отказаться от развития партнерских отношений с ними.

Третье. Различия в стоимости рабочей силы в странах Содружества, в налогах на прибыль, рентных платежах и т.д. неизбежно обернутся более или менее серьезными потрясениями для многих стран.

Четвертое (и едва ли не самое главное). Степень и темпы рыночных преобразований в России, Белоруссии, Украине, Узбекистане далеко не совпадают. А это влечет за собой вереницу отдельных согласований и решений в ходе бесконечно долгих переговоров стран, столь различных по своему экономическому положению.

Пятое. Там, где речь идет о возможности получения односторонних преимуществ во внешней торговле, будь то со странами СНГ или дальнего зарубежья, возникают и будут возникать расхождения принципиального характера (типичный пример - размежевание на Каспийском нефтеносном шельфе и разные подходы к нему).

Вот почему вместо партнерства между некоторыми странами СНГ разворачивается конкурентная борьба. Обозначим вместе с тем положительный баланс интеграционных инициатив - начиная именно с России, которая, согласно популистским заявлениям неких влиятельных лиц, больше теряет, чем выигрывает от интеграции.

1. Россия, как и другие страны ЕврАзЭС, жизненно заинтересована в сохранении рынка сбыта своей продукции именно в странах Содружества, так как ввиду ее технического уровня нам трудно помышлять о полноценном выходе на рынки дальнего зарубежья. Добавим к этому зависимость от поставок из соседних стран стратегического сырья (например, цветных металлов, хлопка), некоторых продовольственных товаров. А другие страны СНГ в обозримый период вряд ли смогут рассчитывать на более выгодные рынки, чем российские, не говоря уж о поставках из России энергоресурсов и продукции обрабатывающей промышленности.

2. Транспортные коммуникации и магистрали соединяют Россию и страны СНГ в одно целое. Их объединяет также стремление к единому военно-стратегическому пространству, совместной охране границ (создание новых чрезвычайно дорого).

3. Наряду с экономическими огромное значение имеют и социогуманитарные аспекты жизни народов СНГ. Суть дела в реальных человеческих связях, складывавшихся многие десятилетия общих исторических судьбах, породивших в сознании миллионов людей устойчивые представления об общности народов, в культуре, языке как средстве общения, и т.д.

Конечно, разные уровни развития и степени рыночных преобразований нередко воспринимаются как препятствие для интеграции. Но и в ходе строительства Европейского союза этот фактор имеет место. Именно поэтому выдвигалась модель ступенчатой интеграции или "Европы концентрических кругов". Внутри союза образуется ядро из наиболее продвинутых стран, а вокруг него - круги стран с последовательно снижающейся глубиной интеграции. И здесь объединения типа ЦАС или ГУУАМ перестают быть альтернативными, а постепенно врастают в союз, приближаются к ядру, представленному сейчас, возможно, Евразийским экономическим сообществом.

Путь в мировой рынок: вместе или порознь?

Если Россия, как предлагают радикальные западники, войдет (впрочем, далеко не сразу) в европейские структуры вместе с европейской частью СНГ, махнув рукой на страны Закавказья и Центральной Азии, то эти последние останутся на обочине, а само Содружество перестанет существовать. Тем самым явно пострадают не только стратегическое партнерство постсоветских стран, но и интересы их безопасности. Прекратит существование складывавшееся в течение долгих лет экономическое пространство, а громадные природные ресурсы станут добычей наиболее изворотливых и активных стран Запада или Востока.

Выходит, что лучше всего входить в мировой рынок не поодиночке или разрозненными звеньями, а всем вместе. Конечно, если рынок СНГ будет развиваться более динамично и целеустремленно, это потребует от членов Содружества немалых усилий. Сейчас этому препятствуют отсутствие единой экономической стратегии, разные уровни экономического развития, характер и темпы реформы. Если Казахстан и Киргизия осуществляют политику реформ ускоренным образом, то Узбекистан и особенно Туркмения сохраняют многие элементы прошлого периода.

Коренная проблема Содружества - поиск и задействование новых механизмов экономического сотрудничества. Кое для кого это вопрос не только экономического роста, но и выживания. В самом деле, с падением отечественного производства страны СНГ проявляют повышенный спрос на импортные товары с мирового рынка. А для оплаты растущих объемов импорта нет иного пути, как увеличение экспорта продукции добывающих отраслей в страны дальнего зарубежья. Эти отрасли поглощают все более значительную долю капиталовложений, тогда как машиностроение и легкая промышленность - явно недостаточную, что углубляет спад производства в обрабатывающих отраслях. Происходит структурная деформация промышленности государств Содружества в сторону чрезмерного развития ресурсопроизводящих отраслей. Это становится объективным препятствием для интеграции в рамках СНГ, поскольку ресурсопроизводящим странам экономически бессмысленно интегрироваться между собой. Отсюда возникают предпосылки для автономного вхождения в мировой рынок тех или иных стран Содружества, что представляет собой альтернативу экономическому развитию СНГ.

Подобное автономное вхождение в мировой рынок может дать временные преимущества странам, обладающим запасами топливно-энергетических и минеральных ресурсов (Казахстан, Таджикистан, Киргизия, Россия, Украина, Азербайджан, Туркменистан). Но это ведет к глубокой зависимости страны от мирового рынка и иностранных инвестиций, то есть угрожает их экономической безопасности и стабильному экономическому развитию.

Евразийская альтернатива

Где же выход? Ряд известных зарубежных аналитиков считают: чтобы не оказаться в перспективе на задворках глобальной экономики, странам Содружества необходимо, оставаясь составной частью мирового рынка, противопоставить его воздействию (в данном случае негативному) целенаправленное межгосударственное регулирование общего экономического пространства Содружества, широко используя свободный перелив товаров, услуг, труда и капиталов, то есть совокупность всех тех преимуществ, которые в состоянии дать экономическая интеграция стран Содружества.

Проектируемое создание зоны свободной торговли в рамках ОРИ - на сегодняшний день оптимальная модель и для ряда других стран СНГ. Она позволила бы объединить страны, исторически, экономически, цивилизационно и геополитически взаимосвязанные, не знающие деления на "старших" и "младших" братьев, признающие русский язык языком межнационального общения. Это было бы действенным ответом на планы американского проникновения в регион. Здесь не должно быть места гегемонизму и великодержавности, на которые подчас ссылаются антиинтеграционно настроенные силы в странах Содружества. Эта модель противостоит сепаратизму, за который цепляются националистические элиты. Охватывая, по существу, большинство бывших республик СССР, эта модель в то же время не ассоциируется с утопичным лозунгом восстановления Советского Союза. В ней нет и идеологического реваншизма: напротив, речь идет о естественной близости и сохранении многовековых связей между народами, живущими на огромном евроазиатском пространстве. Наконец, учитывая, что Евразия (территория бывшей Российской империи, а затем СССР) традиционно была регионом межнациональной и межконфессиональной терпимости, есть основания полагать, что именно в ее рамках коллективными усилиями удастся решить болезненные межнациональные конфликты, свидетельствовавшие до недавнего времени о практической беспомощности СНГ на этом важнейшем направлении.

Нынешний интерес к интеграционным идеям и проектам, в том числе к евразийской идее, вполне обоснован. После распада СССР, а затем возникновения в определенный период вполне реальной угрозы распада России, в условиях идейного вакуума, именно евразийство оказалось востребованной идейной концепцией. Почему?

Прежде всего потому, что оно утверждает естественную, географически обусловленную общность народов, живущих по обе стороны Уральского хребта, на пространстве, как бы соединяющем Европу и Азию.

Далее. Потому, что именно эта концепция позволяет рассматривать как целостный исторический процесс взаимоотношения и судьбы славянских, тюркских, кавказских, монгольских и иных народов.

И, наконец, потому, что евразийство по праву воспринимается как мост между цивилизациями Запада и Востока, опровергая старый миф об их несовместимости. Сегодня евразийство определяется как буфер между христианством и исламом, помогающий избежать кровавого конфликта между ними. Может быть, именно в силу всех этих причин евразийство, или точнее, его современное толкование - неоевразийство, можно рассматривать как серьезный противовес широко распространенным прогнозам о неизбежности межцивилизационных войн в духе Сэмюэла Хантингтона.

В Турции издается журнал "Евразийские исследования", который выходит на английском, турецком языках, а также на языках центральноазиатских и других тюркских народов бывшего Советского Союза. В нем в академическом духе освещаются современные историко-культурные, этнические и геополитические проблемы Евразии, при этом четко и недвусмысленно утверждается, что центром Евразии была и остается именно Турция.

Таким образом, в то время как у нас продолжаются споры по поводу евразийской идеи и ее соответствия российским геополитическим интересам, а также интересам СНГ в целом, эта идея уже взята на вооружение соседней страной, преследующей, разумеется, свои интересы и отнюдь не пренебрегающей возможностью расширить свое культурное (и не только культурное) влияние на постсоветское пространство. Сегодня решимость ряда суверенных государств интегрировать евразийское (постсоветское) пространство встречает не только поддержку, но и открытое противодействие как на Западе, так и среди части политических течений в самом Содружестве. В этом плане интересны дискуссия о месте Украины в Содружестве и приведенные в табл.1 данные опросов на Украине о характере желательных отношений с Россией и зависимости выбора ответов от национальной идентификации.

Показательны слова покойного лидера Руха Вячеслава Чорновила, который незадолго до трагической кончины заявил: "Мы переживаем процесс изменения вектора украинской политики от европейской к евроазиатской ориентации".

Удастся ли Содружеству Независимых Государств сохраниться в качестве самостоятельного звена в мировой политике, зависит от множества факторов - и объективных, и субъективных. Но решающую роль, несомненно, здесь будет играть способность постсоветских стран выйти из затяжного кризиса и создать эффективную экономику, обеспечив тем самым и предпосылку для политической консолидации.