Владимир Осаковский Если российская история чему-то и учит, так это тому, что во всем хорошем всегда есть что-то плохое. Тот факт, что наиболее консервативное агентство Standard&Poors присвоило России инвестиционный рейтинг, – явление для нашей страны, без сомнения, хорошее. Заветные три В с минусом открывают российский рынок для целого ряда зарубежных инвесторов, управляющих десятками и сотнями миллиардов долларов. Приток этих капиталов может сыграть значительную роль в модернизации экономики, ее диверсификации и стимулировании дальнейшего роста.
Что же в этой новости может быть плохого? Только то, что инвестиционный рейтинг резко повышает масштаб потерь от ошибок власти. Отныне просчеты правительства и политический волюнтаризм Кремля могут привести к значительно более серьезным последствиям для экономики страны. К сожалению, противоречивые действия власти делают повышение рейтинга новостью не столько хорошей, сколько настораживающей. Почему?
Начнем с того, что рейтинги способны не только расти, но и снижаться. И потерь от их снижения для страны может быть гораздо больше, чем выгод от роста. Так, падение суверенного рейтинга ниже инвестиционного уровня заставит всех консервативных инвесторов покинуть российский рынок, причем одновременно и в достаточно короткие сроки. Это может посеять панику среди остальных инвесторов и привести в конечном итоге к обвалу финансовых рынков.
Во второй половине 90-х гг. у нас уже был печальный опыт массового привлечения западного капитала в страну. Тогда около 40 млрд. долл. из средств зарубежных инвесторов в основном пошли на строительство пирамиды ГКО. Результат всем известен. Не все, однако, помнят, что западные инвесторы приходили в Россию поодиночке и в течение нескольких лет, а ушли все вместе и практически сразу. Такой массовый исход был обусловлен тем, что российская власть оказалась бессильной перед потрясениями как внутреннего, так и международного масштаба.
Что же гарантирует от повторения этого цикла? Чтобы понять это, нужно честно осознать, что стоит за ростом рейтингов сегодня и что может спровоцировать их падение завтра. Согласно отчету S&P, основной причиной повышения рейтинга России является «значительное улучшение показателей государственной задолженности и внешней ликвидности». В самом деле, размеры профицита бюджета, резервов ЦБ и Стабфонда впечатляют. Равно как и то, какими ударными темпами Россия выплачивает государственный долг. Однако не стоит забывать, что основанием для всех этих результатов являются высокие цены на нефть, а не эффективная политика по диверсификации источников роста. Как раз с нею у нас основные проблемы.
В отчете S&P больше всего настораживает то, что в заслугу России ставятся не достижения власти как таковые, а то, что свалилось на нас с неба, – хорошая конъюнктура на внешних рынках. А по поводу «достижений» власти агентство предупреждает, что «дальнейшее значительное ухудшение политической ситуации могло бы радикально поколебать доверие инвесторов и привести к увеличению оттока частного капитала». Отчасти эти опасения, похоже, уже сбываются. Согласно предварительным данным ЦБ, отток капитала из России в 2004 г. увеличился более чем в 5 раз по сравнению с предыдущим годом. Ситуация парадоксальная: рейтинги растут все выше, а денег из страны утекает все больше.
В основе этой противоречивости лежит стремление власти навязать всем общие правила, подчиняться которым сама она, тем не менее, не желает. В результате одной рукой власть активно пытается улучшать инвестиционный климат в России, а другой – сама же его разрушает. Чрезмерно жесткие меры власти в отношении бизнеса, непредсказуемые действия налоговых и других контролирующих органов, отсутствие независимой судебной системы – все это повышает и без того немалые политические риски, связанные с вложениями в нашу экономику.
Уже никого не удивляет имидж налоговых органов как средства для устрашения бизнеса. Можно только представить, что произойдет в скором будущем, если будут приняты поправки в Налоговый и Уголовный кодексы и налоговые органы смогут без участия суда взыскивать налоговые штрафы и самостоятельно конфисковывать доходы от собственности, даже саму собственность.
Другие инициативы власти по «улучшению» делового климата также впечатляют. Например, идея отменить банковскую тайну физических лиц. Если сейчас доступ госорганов к информации банка возможен только при наличии уголовного дела против вкладчика, то в проекте изменений Закона «О банках» это условие снимается. Не нужно гадать, сколько понадобится времени, чтобы каждый из нас в метро мог купить подробную информацию о частных банковских счетах, как это сейчас можно сделать, например, с базой домашних телефонов.
Или возьмем недавнее обращение Михаила Фрадкова к работникам ФСБ. Премьер попросил их обеспечить правительство информацией для принятия «качественных» решений так, чтобы «развивать экономику и не выстраивать барьеры для развития бизнеса». При отсутствии какого-либо контроля общества над деятельностью этих органов пожелание премьера о том, что «ФСБ не должна создавать преимущества одним компаниям по сравнению с другими», выглядит, мягко говоря, наивным.
В любой стране, где есть правосудие, защитой инвесторов от произвола чиновников занимается суд. Но в нашей стране сами же создатели судебной реформы признаются, что реформа провалилась. Можно ли в таких условиях рассуждать об улучшении инвестиционного климата в стране?
Если отношение государства к бизнесу не улучшится, то обратный пересмотр рейтингов произойдет в самое не подходящее для России время – когда цена барреля Urals упадет.
Что будет в этом случае, представить несложно: в условиях завышенных ожиданий населения по различным государственным выплатам профицит бюджета и резервы ЦБ растают вместе со Стабилизационным фондом. Это вызывает снижение рейтинга, что, в свою очередь, повлечет массовый уход консервативных инвесторов – тех же миллиардов, которые сегодня пророчат России. А это уже кризис по сценарию 1998 года, только масштаб больше и игроки крупнее.
