Ксения Юдаева
Дефолт 1998 года принес оздоровление, но оставил о себе печальную память. Возможно, такие встряски нам еще предстоят.
Фото Андрея Никольского (НГ-фото)
Недавно экспертному сообществу был представлен доклад Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования «Долгосрочные тренды российской экономики», привлекший внимание прессы и общественности прежде всего прогнозами грозящих нам кризисов. Таковых авторы доклада предвидят три, причем все они замечательным образом совпадают с выборными циклами.
Документ этот содержит довольно полное описание различных тенденций развития мировой и российской экономики на ближайшие 10–15 лет, а в последней его части приведены даже численные прогнозы по четырем основным сценариям. Тем не менее доклад ЦМАКП вряд ли можно считать в чистом виде прогнозом. Скорее – это программный текст набирающей силы в российском правительстве группы государственников. Авторы доклада приходят к выводу о том, что наиболее сбалансированного и наименее подверженного кризисам экономического развития России можно ожидать при наличии достаточно активной промышленной политики. Последняя должна включать в себя крупномасштабные государственные инвестиции и умеренный внешнеторговый протекционизм. Об институциональных реформах документ умалчивает, что отличает его от стратегий развития, которые писались в прошлые годы.
Итак, по мнению авторов доклада, в 2007–2008 гг. ожидается социальный кризис, связанный с недовольством населения высоким уровнем неравенства. В 2011–2012 гг. Россию ждет инфраструктурный кризис, связанный с массовым выбытием из строя объектов инфраструктуры и жилого фонда. (Напомню, что в предыдущий раз инфраструктурный кризис предсказывался на 2003 г.) Наконец, в 2015–2017 гг. нам предстоит кризис, связанный с истощением запасов некоторых природных ископаемых и необходимостью ввиду этого изменить структуру экономики. Очевидно, что все эти кризисы можно либо предотвратить, либо сгладить за счет разумной государственной политики. Поэтому описанная в докладе картина выглядит не так пессимистично, как может показаться из текста. Наоборот, на фоне многочисленных прогнозов катастрофического падения темпов роста, которые периодически звучат из уст то одного, то другого известного экономиста, доклад этот дает весьма радужный прогноз того, что ожидает Россию.
Доклад рассматривает четыре сценария долгосрочного роста. Самый оптимистичный сценарий – это тот, при котором государству удастся проводить идеальную промышленную политику. Самый пессимистичный – отсутствие каких-либо действий государства. При всех рассматриваемых сценариях российская экономика в ближайшие годы будет развиваться темпами в 4–6% роста ВВП в год. Возможно, этого и мало для того, чтобы удваивать ВВП каждые 10 лет. Однако по мировым меркам это весьма солидные и устойчивые темпы роста, позволяющие России в долгосрочной перспективе сравняться по уровню развития с развитыми странами. Интересно отметить, что, по мнению авторов, такому устойчивому развитию скорее всего не помешают ни социальный, ни инфраструктурный кризисы. В случае последнего сценария, когда экономическое развитие будет чисто инерционным, истощение полезных ископаемых в 2015–2017 гг. может способствовать снижению темпов роста до 1–2% в год, но и в этом случае не ожидается резкого падения ВВП.
Не является ли такой прогноз слишком оптимистичным? В конце концов модель, с помощью которой были сделаны расчеты, скорее всего была основана на данных за последние несколько лет, то есть за период, для России весьма успешный. Может быть, эта модель просто не в состоянии правильно отразить влияние накапливающихся отрицательных факторов? На мой взгляд, такое возможно, и тем не менее есть основания полагать, что при разумной государственной политике (или даже при отсутствии политики) российская экономика вполне может развиваться сравнительно быстрыми темпами.
═
Причины роста – на микроуровне
═
Чтобы понять, почему это так, надо уяснить, что же на самом деле является причиной экономического роста, наблюдаемого в России в последние 7 лет. Мнение авторов доклада ЦМАКП совпадает с самой распространенной точкой зрения на этот вопрос: в 1999–2000 гг. экономический рост происходил за счет девальвации рубля, сделавшей российские товары более дешевыми по сравнению с импортными, а источником экономического роста в последующие годы стали растущие цены на нефть. Не являясь в корне неверной, эта точка зрения все же упускает из вида некоторые внутренние процессы, которые способствовали тому, что влияние внешних факторов, таких, как девальвация и цены на нефть, оказалось действенным. Действительно, девальвация 1998 г. преодолела такое важное макроэкономическое препятствие росту, как переоцененность валюты. Но дефолт имел и еще один эффект: на некоторое время вера во всемогущество государства в экономической сфере была подорвана и многие российские предприятия занялись жесткой структурной перестройкой, которой помогла хорошая внешняя конъюнктура. Более того, государство выглядело настолько слабым, что те, кто привык извлекать прибыль из хороших отношений с ним, были вынуждены заняться управлением тем, что у них уже есть.
Этому способствовало и то, что к тому моменту был более-менее закончен первый передел собственности в российской экономике. Хорошее управление уже имеющимися активами стало более выгодной стратегией развития, чем полная концентрация внимания на захвате новых активов. Влияние цен на нефть и макроэкономическая стабильность способствовали росту собственных ресурсов предприятий, многие из которых были направлены на инвестиции. В дальнейшем из-за стабильной макроэкономической ситуации у крупных предприятий возникла возможность привлекать финансовые ресурсы с международных рынков.
Высокие цены на нефть сейчас мало влияют на ситуацию в сырьевых отраслях, где высоки политические риски и инфраструктурные ограничения. Наоборот, динамично растут преимущественно отрасли, производящие потребительские товары, спрос на которые подогревается за счет высоких цен на нефть. Их влияние на доходы граждан компенсирует негативный эффект от удорожания рубля и снижения ценовой конкурентоспособности российских товаров по отношению к импортным. Однако выживают только те предприятия, которые поставляют сравнительно качественную продукцию. Это стимулирует бизнес к внедрению инноваций. Проведенные Московским центром Карнеги исследования показывают, что инновационной активностью охвачены около 50% российских предприятий. Большинство из них собирается продолжать и расширять свою инновационную деятельность.
Эти структурные изменения по сути своей являются не результатом девальвации или высоких цен на нефть, а результатом реформ, начатых в 90-е гг. и успешно продолженных в первый президентский срок Владимира Путина. По всей видимости, в сфере глубинных структурных преобразований сильны инерционные процессы. Именно поэтому ухудшение институционального климата, имевшее место в последние два года, почти не сказалось на экономическом росте и развитии экономики. Вывод доклада ЦМАКР о том, что на одной инерции Россия сможет достаточно быстро развиваться еще лет 10, в этой связи не звучит чрезмерно оптимистичным. Идущие сейчас процессы профессионализации управления компаниями, рост популярности переобучения работников и т.д. продолжатся при почти любой государственной политике, что позволит России сохранять высокие темпы роста за счет более эффективного использования имеющихся внутренних ресурсов. Государство своей разумной политикой могло бы существенно ускорить процессы реструктуризации и создать у владельцев бизнеса дополнительные стимулы для развития производства. Но и при соблюдении нейтральной политики государства возможно быстрое экономическое развитие. Проблема состоит в том, что в последнее время реальная, а не декларируемая политика государства становится все менее и менее нейтральной, что может существенно затормозить процесс реструктуризации российской экономики, а значит, и экономический рост.
═
Предположения о государстве
═
Существуют два основных канала, через которые политика государства может оказать негативное влияние на экономику. Первый – захват собственности новой элитой. По этому поводу написано уже много. Хочется верить, что процесс передела не достигнет масштабов 1990-х гг., что ввергло бы российскую экономику в хаос. Хотя увеличившееся в последние месяцы количество заказных убийств вызывает ассоциации именно с этим периодом нашей истории.
Не менее, если не более опасной проблемой является то, что российское государство плохо справляется с уже взятыми на себя функциями, но при этом набирает все больше новых. Неэффективность государственного аппарата наряду с коррупцией – одна из причин того, почему в России столь широкое распространение получили все виды посредников. Ухудшающееся состояние инфраструктуры и жилищного фонда также во многом вызвано недостатками управления, а не нехваткой денег.
Прогноз ЦМАКП исходит из того, что государство станет активным экономическим игроком и его деятельность будет безупречной с точки зрения эффективности. Предположение об эффективности работы государственных институтов является большой натяжкой, и было бы интересно посмотреть на расчеты, в которых государство берет на себя многочисленные функции, но реализует их неэффективно. Возможно, что в этом случае развитие экономики России будет даже отставать от того, которое описано в наихудшем сценарии доклада ЦМАКП.
═
Глобализация и экономическая политика
═
Неэффективность государственных институтов может сказаться не только на обобщенных показателях развития экономики, но и на ее структуре. В докладе ЦМАКП предполагается, что Россия имеет сравнительные преимущества (то есть может производить товары, в покупке которых могут быть заинтересованы не только отечественные, но и зарубежные покупатели) только в четырех отраслях: углеводороды, наукоемкие производства, производство зерна и транспортировка грузов. Остальные отрасли относятся к сектору, который может работать только на внутренний рынок. Такой взгляд на структуру российской экономики принципиально неверен. Очевидно, что перечисленные четыре отрасли не смогут обеспечить занятость всему или даже значительной части населения России. Это означает, что постепенно у России выявятся сравнительные преимущества и в некоторых из тех отраслей, которые сейчас производят товары, в принципе не конкурентоспособные на мировых рынках. Экономика будет становиться более специализированной, но и более эффективной. А качество работы государственных институтов и инфраструктурных компаний, так же как способность российского государства создать финансовый рынок, определит, какие именно это будут отрасли. От качества бизнес-среды зависит, превратится ли Россия в страну, где располагаются трудоемкие, но использующие сравнительно дешевую рабочую силу, сборочные производства, или вместо этого она будет производить более требовательные к квалификации работников компоненты, готовая продукция из которых будет собираться в менее развитых странах.
В целом, оценивая перспективы развития России на ближайшие 10–15 лет, стоит отметить, что качество развития будет зависеть от того, как эффективно будет функционировать государство. Причем качество его работы не описывается в терминах выбора правильных направлений политики. Важно не декларировать правильные цели, а осуществлять их на практике.
