Валерий Виноградов
Гастарбайтеры – это те, кто приезжает к нам из-за рубежа на неквалифицированную или не пользующуюся популярностью работу.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
«Независимая газета» опубликовала 12 ноября статью «Необходимые, но нежеланные», посвященную проблемам трудовой миграции. Эта публикация журналиста-правозащитника Лидии Графовой – полемический отклик на статью мэра Москвы Юрия Лужкова в «Российской газете» «Москва – не проходной двор» (16.10.07). Мое желание продолжить дискуссию, теперь уже с автором «НГ», вызвано, разумеется, не стремлением защитить мэра – он в этом совершенно не нуждается, высказанные им аргументы, основанные на реальном московском опыте использования иностранной рабочей силы, убедительны и не требуют какого-либо подкрепления. К дискуссии меня подвигли некоторые утверждения Лидии Графовой и сделанные ею акценты.
Соотечественник ли нам гастарбайтер?
Прежде всего – акцент идеологический или, если хотите, политический. Сформулирован он в подзаголовке статьи: «Почему мэр Москвы разлюбил соотечественников». И далее, в тексте, автор неоднократно сетует: как мог написать такую статью человек, которого «сотни тысяч наших отрезанных от России соотечественников считают самым верным своим защитником», и почему он, мэр, даже ни разу не употребил само слово «соотечественники»?
Да понятно, почему. Потому что речь идет не о соотечественниках. Давайте не путать божий дар с яичницей. По логике Лидии Графовой, все 200 млн. жителей бывших советских республик, нынешних суверенных государств, – наши соотечественники. Таджики, эстонцы, грузины┘ – все сплошь наши соотечественники! Давайте исходить хотя бы из здравого смысла. Соотечественниками мы можем называть только тех жителей независимых государств, кто в той или иной мере идентифицирует себя с Россией, имеет с ее гражданами языковую, культурную общность. Между тем сегодняшние трудовые мигранты – это 20–30-летние молодые люди, выросшие в постсоветское время и зачастую не владеющие русским языком, не говоря уже о социокультурной общности. Они – иностранцы.
Надо называть вещи своими именами. Мы имеем дело с гастарбайтерами. Это не ругательное слово, оно вообще лишено эмоциональной окраски. Это хорошее немецкое слово, употребляемое во всех развитых странах и означающее буквально следующее: рабочие-иммигранты или специалисты, нанятые из-за рубежа, выполняющие неквалифицированную или не пользующуюся популярностью работу и тем самым компенсирующие недостаток в рабочей силе и специалистах. Гастарбайтер приезжает к нам из другого государства на временную работу с конкретной задачей – заработать деньги. Его не интересует, внесет он вклад в народно-хозяйственное развитие Москвы или нет. И мы его понимаем. Но при чем тут соотечественники, волею судеб оказавшиеся за пределами России, но живущие одной духовной жизнью с россиянами!
Рабсиле – да, рабству – нет
Из публикации Лидии Графовой читатель может сделать вывод, что столичные власти вообще против трудовой иммиграции. Разумеется, это не так. Сегодня весь цивилизованный мир использует иностранную рабочую силу. Явление это сколь неизбежное, столь и необходимое. Вопрос в другом: сколько и на каких условиях город может принять гастарбайтеров? Именно об этом говорит мэр Москвы. В этом году мы в течение шести месяцев собирали заявки от предприятий и организаций – потенциальных работодателей. Причем часть заявок пришлось отмести с порога. Одна частная фирма, к примеру, запросила несколько тысяч водителей общественного транспорта. Откуда бы вы думали? Из Пакистана! Смешного, однако, мало. Работодатель явно играет втемную, и люди ему нужны для каких-то иных целей, поскольку такое число водителей в состоянии обеспечить работой лишь Мосгортранс.
Едва набрали заявок на четверть миллиона человек. Исходя из этого, мы пришли к выводу, что для Москвы предельная величина квоты на иностранцев – 300 тыс. Что мы имеем на сегодня? По неофициальным данным, число мигрантов из ближнего и дальнего зарубежья зашкаливает за полтора миллиона. Принятые в начале года миграционные законы преследовали, помимо всего прочего, цель легализовать мигрантов. Надо признать, это шаг вперед. Результат – с января разрешение на работу в Москве получили в Федеральной миграционной службе 573 тыс. человек. На этом, увы, позитивные изменения заканчиваются. Почему? Да потому что с момента получения разрешения мигрант выпадает из поля зрения государства, оно фактически отпускает гастарбайтера на все четыре стороны.
Принятые ультралиберальные законы рассчитаны на законопослушность мигранта. Предполагается, что он в течение месяца принесет в ФМС справку о медобследовании и документ о трудоустройстве. Что мы имеем реально? Из 573 тыс. человек «отчитались» об устройстве на работу лишь 182 тыс. Где остальные, чем занимаются – можно только гадать. Их не только миграционная служба – милиция не сможет найти. Потому что если раньше гастарбайтеров регистрировали по месту жительства, то теперь, по новому законодательству, – по «месту пребывания». Возможно, для небольших городов, поселков эта норма вполне приемлема. Но не для Москвы, которая является городом мигрантоизбыточным. У нас мигрант, будучи зарегистрированным по месту пребывания, становится иголкой в стоге сена. Потому что зарегистрировать его может по своему адресу любая фирма-однодневка, чей телефон легко найти в любом вагоне метро. «Зарегистрировав» иностранцев, эти фирмы, как правило, прекращают свое существование.
Разумеется, мы не утверждаем, что все эти безвестные почти 300 тыс. мигрантов бродят по столичным улицам. Наверняка многие из них нашли себе работу. Но как и на каких условиях? У нас что, существует цивилизованная система наемного труда? Не будем лукавить, они стоят где-нибудь на Ярославском шоссе и предлагают себя. За 500–600 руб. в день. Работодатель, нет сомнения, найдется. Но с этой минуты гастарбайтер на неопределенное время попадает фактически в рабство. Законом ведь не прописана обязанность работодателя обеспечить мигранта не только трудом и приемлемой зарплатой, но и элементарными санитарно-бытовыми условиями.
Автор «НГ» утверждает: благодаря новым миграционным законам мы ушли от рабского труда. Да никуда мы не ушли! Как получали стихийные гастарбайтеры копейки, так и получают; как жили на чердаках, в подвалах, неотапливаемых помещениях, так и живут. А что потом? А потом, натерпевшись, они уезжают к себе на родину с чувством ненависти к России, ко всему русскому и там вымещают свою злобу на наших действительных соотечественниках, на русскоязычных.
Затерянные в мегаполисе
И еще одна неприятная тема, которую не обойти. Не из праздного любопытства и не из желания заглянуть в карман гастарбайтера мы интересуемся, куда делись две трети приехавших с начала года. Закон, как уже было сказано, обязывает каждого мигранта в течение месяца предоставить справку о медобследовании. Прошли обследование лишь 240 тыс. человек, значительно меньше половины. Результат угрожающий: 14% обследованных – носители опасных заболеваний, в том числе гепатита, сифилиса, туберкулеза, СПИДа. (Это из тех, кто проходил обследование. А сколько не прошло?) Одних только носителей ВИЧ-инфекции выявлено около 300 человек. По российским законам, больные СПИДом иностранцы подлежат немедленной депортации. Но в ФМС имеются лишь результаты обследования. Больные же затерялись в мегаполисе. Это результат принятой уведомительной миграции, ультралиберальной регистрации по месту пребывания. И разве это не угроза для москвичей!
Да, гастарбайтеры вносят определенный вклад в экономику города. Но грош цена этому вкладу, если пребывание в столице каждого шестого (как минимум) несет прямую угрозу здоровью и жизни москвичей. Нельзя закрывать глаза и на то, что значительная часть преступлений в Москве совершается приезжими – как жителями регионов России, так и иностранцами.
Правительство Москвы, разумеется, не ограничивается констатацией несовершенства законов. Работая в тесном контакте с Федеральной миграционной службой и находя, как правило, понимание с ее стороны, мы постоянно вносим предложения, призванные цивилизовать использование иностранной рабочей силы. Дело за законодателем. Предложение автора «НГ» Лидии Графовой приводить закон «в соответствие с жизнью» представляется не просто спорным, а глубоко ошибочным. К тому же автор опоздала со своим предложением – оно уже реализовано законодателем. Государство, не справившись с миграционными потоками, фактически отказалось от функций регулирования и контроля. Результатом стали все те острейшие проблемы, о которых я говорил выше. Прежде всего – избыточное, не востребованное городом число трудовых мигрантов.
Закон надо приводить в соответствие со здравым смыслом, с интересами страны, в нашем случае – Москвы и москвичей. Для начала надо отказаться от уведомительной регистрации по месту пребывания. Хотя бы для таких мигрантоизбыточных городов, как Москва и Санкт-Петербург. Далее. На наш взгляд, принятые год назад законы ошибочно поставили во главу угла гастарбайтера. В расчете на его законопослушность. Расчет изначально был наивным и, как показала практика, не оправдался. Центральной фигурой миграционного процесса мы предлагаем сделать работодателя. Именно он должен определять необходимую величину иностранной рабсилы и обосновать ее экономически в региональных органах (в дальнейшем эти предложения суммируются в городскую квоту). С другой стороны, закон должен вменить в обязанность работодателя платить гастарбайтеру зарплату не ниже средней по отрасли, обеспечить ему хотя бы элементарные санитарно-бытовые условия. Работодатель должен отвечать за прохождение трудовым мигрантом медобследования и, попросту говоря, знать, где он находится.
Многие наши проблемы связаны еще и с тем, что город законом выключен из процесса регулирования трудовой миграции. Мы можем только предлагать квоту. Но какой из нее прок, если мигрант, получив в ФМС карточку-разрешение на работу, волен идти на все четыре стороны. А работодатель, сделавший на него заявку, останется ни с чем. Мы глубоко убеждены, что ФМС, являющаяся силовой структурой, должна заниматься исключительно регулированием правовых аспектов пребывания у нас иностранного гражданина. А вопросы трудового обмена, трудоустройства, как и в целом социальные функции, должны быть в компетенции региональных властей. Мы говорим: отдайте нам функцию разрешения на труд, тогда у ФМС будет больше сил и времени заниматься нарушителями закона. Пока понимания не находим, но я убежден, что мы будем услышаны.
Но мы и не ограничиваемся предложениями законодателю, а, в меру своей компетенции, предпринимаем реальные шаги. Думаю, в скором времени нам удастся заменить стихийных и, как правило, нелегальных гастарбайтеров из Таджикистана и Киргизии легальными кадрами из этих же республик. С их руководством Москва уже заключила соглашения о цивилизованном трудоустройстве. Как это будет происходить? Московские работодатели делают заявку на то или иное число гастарбайтеров. Органы власти в Душанбе и Бишкеке проводят набор желающих. Мы принимаем их здесь под гарантии правительства Москвы, обеспечиваем их не только работой, но и медобслуживанием, а также специальными временными гостиницами упрощенного типа. В перспективе такие отношения мы планируем наладить и с другими государствами.
Единственное, чего мы хотим, – цивилизовать использование иностранной рабочей силы. Выиграет от этого не только Москва, но и сами гастарбайтеры.
