Сергей Дзюба
Разные люди. Разные лозунги. Разные миры.
Фото Reuters
После выборов 4 марта один из моих коллег, в коллективе человек очень уважаемый, принес на работу торт – он так захотел отметить избрание Путина. Вообще среди знакомых и близких оказалось немало таких, кто искренне этому событию радовался. Но есть и такие, кому, наоборот, оно пришлось не по душе. Причем вовсе не из-за предпочтительного отношения к другим кандидатам. Такое биполярное отношение к избранию Путина, судя по публикациям в СМИ и Интернете, распространено у нас повсеместно. Особенно четко это показали недавние массовые митинги.
Налицо очевидный идейный раскол в нашем обществе. Но вот причины его далеко не очевидны. Заокеанскими происками вряд ли здесь что-нибудь можно объяснить. Хотя бы потому, что, например, до нашей сибирской глубинки «вашингтонскому обкому» недотянуться. Не говоря уже о том, что Госдеп заплатить сотне тысяч людей за выход на митинг просто физически не смог бы. Причины этого раскола глубоки и требуют серьезного и объективного анализа.
Полный оборот
Похожий идейный раскол наблюдался в нашей стране совсем недавно, в годы правления Бориса Ельцина. Тогда одних начинало буквально трясти от одного только упоминания его имени. Другие же относились к Борису Николаевичу весьма снисходительно. Сейчас по прошествии времени причины такой поляризации мнений, наверное, стали понятны. На протяжении десятилетий люди в нашей стране были приучены к мысли, что государство является гарантом фундаментальных жизненных ценностей – таких как обеспеченность работой, жильем, качественным здравоохранением, доступным образованием. И когда в одночасье все это рухнуло, Ельцину простить такого, конечно, не могли. Не испытали большого огорчения тогда лишь немногие – те, кто увидел в новых условиях новые возможности для себя. То есть идейный раскол был связан прежде всего с различием представлений о роли государства в жизни как общества в целом, так и конкретных людей.
Произошедшая затем смена первого лица в стране и начавшаяся стабилизация в экономике и внутренней политике во многих областях жизни ситуацию разрядили. Роль государства стала опять, как и в советское время, укрепляться, количество недовольных властью заметно уменьшилось. То есть с приходом Владимира Путина идейный раскол в обществе уже перестал быть столь острым.
И вот парадокс – возвращение Путина на пост президента снова столкнуло нас с расколом. Можно думать, что причины этого в чем-то схожи с теми, которые наблюдались во времена Ельцина. Действительно, государство в подсознании людей по-прежнему является гарантом фундаментальных жизненных ценностей. Кроме того, по-прежнему память о пережитой страшной войне укрепляет подспудное убеждение в необходимости иметь сильное государство. Основной мотив высказываний в пользу Путина как раз и состоит в подчеркивании значимости сильного государства для успешного развития страны и для ее безопасности перед лицом возможных внешних угроз.
Но на митингах протестующих на Болотной и в других местах с этим тезисом никто и не спорил. Речь там шла о другом – о явном несоответствии между продекларированными официальной идеологией ценностями и сложившейся реальной ситуацией, когда о достижении этих ценностей власть не только не заботится, но и сплошь и рядом делает прямо им противоположное.
Формально – демократическое государство, но политическая жизнь у нас закатана под асфальт. В Конституции написано, что источником власти является народ, но этот народ от власти полностью отстранен. Общественным сознанием незаметно и искусно манипулируют (особую роль здесь играет ТВ). То же самое с выборным процессом. Можно только удивляться, с какой ловкостью народу был предъявлен набор кандидатур, в котором одному реальному претенденту на власть противостояли явно непроходные – миллиардер и давно приевшиеся политики. Но апофеозом всего этого была, конечно, предшествующая рокировка в тандеме. Ее многие восприняли как оскорбление своих лучших чувств.
Ложь официальной идеологии, унизительное для человеческого достоинства манипулирование общественным сознанием, лицемерие и воровство чиновников – вот что вывело людей на митинги протеста.
Надо заметить, что власть правильно поняла сигналы, посланные с Болотной. Лишился своего поста главный идеолог страны. Существенно демократизированы законы о выборах губернаторов и о регистрации политических партий.
Но это лишь малая толика того, что надо бы сделать. Часто приходится слышать и читать, что масштабы официального вранья сейчас многократно превышают то, что было во времена Брежнева. Это касается и «независимости» судов, и «свободы» СМИ, и подконтрольности обществу наших «правоохранителей», и якобы ведущейся «борьбы с коррупцией». И т.д., список здесь длинный. Особо следует упомянуть еще разве что зашкаливающее за всякие разумные пределы лицемерие штатных комментаторов на интернетовских форумах.
Не оппозиция и не политика
Протесты на Болотной в своей основе (если судить по мотивации пришедших туда людей) скорее имели не политический, а морально-этический характер. Если сравнивать эти протесты с другими имевшими место в истории явлениями, то ближе всего, на мой взгляд, к ним находится движение советских диссидентов. Диссиденты не были оппозицией в общепринятом смысле этого слова. Они не боролись за посты в государстве. Они протестовали против официальной идеологии, которую считали лживой. Один из лозунгов Болотной – «Не врать и не воровать» – перекликается с солженицынским «Жить не по лжи». А звучавшие на митингах самодеятельные песни напоминали произведения бардов советского времени. Надо помнить, что советские диссиденты, так же как и нынешние протестующие, были в явном меньшинстве в своей стране. Они отвергались и преследовались властью, и их не всегда понимало общество. Но в конце концов оказалось, что правда на их стороне.
Отсутствие явных лидеров протестного движения как раз и подтверждает тезис о его неполитичности. Наверное, и называть участников этого движения оппозицией не стоит.
Совсем неправильно считать протестное движение непатриотичным. Наоборот, эти люди потому и протестуют, что хотят видеть свое государство здоровым и поэтому сильным. Ложь официальной идеологии представляется им серьезной угрозой для нормального и безопасного развития государства. Кстати, диссидентов советского времени тоже обвиняли в отсутствии патриотизма и лоббировании интересов Запада.
Неправильно также думать, что укрепление у нас гражданского общества противоречило бы концепции сильного государства. Наоборот, сильным в современных условиях быстроизменяющегося мира может быть только государство самодостаточных, креативных и свободных граждан.
* * *
Люди с Поклонной и люди с Болотной различаются тем, что одни не замечают лживости государственной идеологии, а для других она очевидна и неприемлема. Причем это различие типов восприятия находится где-то на подсознательном уровне. Для одних государство является альфой и омегой, самодостаточной и чуть ли не сакральной ценностью. А такого рода категории обладают еще и свойством непогрешимости. Другие же на государство смотрят лишь как на необходимый инструмент для самоорганизации общества самодостаточных граждан. Для одних – человек для государства, для других – государство для человека. Опять, как и во времена Ельцина, раскол происходит из-за разного понимания роли государства в обществе.
Для одних первое лицо в государстве является не только его правителем, но и, как во времена монархий и культов личности, его персонифицированным символом. А для других глава государства – просто нанятый обществом управляющий. Вот это, наверное, и есть корень биполярного отношения к результатам выборов 4 марта. Теми нашими гражданами, которые приветствуют победу Путина, движут чувства, в чем-то схожие с чувствами, которые движут англичанами, приветствующими свою королеву. А другие граждане понимают, что в современном мире монарх может быть только символом (как это и есть в Англии), и им хотелось бы, чтобы власть над ними не царствовала, а чтобы она на них работала.
И чтобы за эту работу можно было бы по полному счету спрашивать на свободных от всяких манипуляций, объективных и честных выборах.
