Сергей Цирель
Избирательная комиссия сделает свое дело, и можно будет отметить событие.
Фото РИА Новости
Партия власти победила на выборах и празднует. Оппозиционеры пытаются оспорить ее успех, но получается плохо. Так что же на самом деле произошло?
Чтобы это понять, вернемся на год назад, к знаменитым выборам 4 декабря 2011 года. Многие пользователи Интернета считают, что люди услышали призыв Алексея Навального и проголосовали за любую партию, кроме «партии жуликов и воров». Однако это абсолютно невозможная версия, ибо год назад за пределами протестной интернет-тусовки подавляющее большинство ничего не знало ни о призывах Навального, ни о самом Навальном. Люди делали свой выбор исходя лишь из своих собственных представлений и из советов друзей и знакомых.
Да, разумеется, то волеизъявление было протестным. Избиратели голосовали против повышения цен, против коррупции, против бесправия. Их раздражали победная риторика, бесконечное суперменство Путина; потом обратная рокировка показала им, как на самом деле выбирается президент страны. Их мучили обманутые предкризисные надежды на быстрое улучшение. Однако голосование не было исключительно протестным: люди не голосовали за «Справедливую Россию», КПРФ и ЛДПР только потому, что они не «Единая Россия». Они действительно хотя бы отчасти надеялись на эти партии. И когда за год эти партии не сумели ничего добиться, они разочаровались в них.
Читатели, более искушенные в политических вопросах, подумают: не странно ли – надеяться на замшелые сервильные ЛДПР и КПРФ, на «Справедливую Россию» – хромую левую ногу «Единой России»? Однако менее продвинутые все же полагали, что если КПРФ, СР и ЛДПР допустить до власти (суть различий между функциями правительства и парламента понимают лишь немногие избиратели), то они смогут что-то изменить. Ну а пенсионеры, печалящиеся о советских временах, верили и продолжают верить в партию Зюганова. Год спустя, когда стало ясно, что системная оппозиция не в силах ничего изменить, противники «Единой России» просто не пришли на выборы.
Можно также спросить, почему эти люди не проголосовали за «Яблоко», РПР–ПАРНАС, «Демвыбор» и прочие. Общий ответ заключается в том, что усталость от Путина и «Единой России» сочетается со страхом перед переменами, с боязнью реформ и неопытных реформаторов. И предубеждения против непарламентских партий оказываются сильнее, чем надежды.
«Яблоко» после всех усилий официальной пропаганды и в отсутствие собственных контрусилий умудрилось оказаться одновременно партией, в той или иной степени ответственной за антинародные либеральные реформы 90-х годов, и партией, не способной к практическому руководству. РПР–ПАРНАС, «Демвыбор» и другие молодые либеральные партии плохи и тем, что они либеральные, и своей молодостью (то есть неспособностью к хозяйственной работе), и наличием в своем составе людей из 90-х годов. Впрочем, новые нелиберальные партии тоже не пользуются большой популярностью. Кто они такие, развалят хозяйство, трубы заморозят, больше воровать будут, ибо еще не наворовались, – примерно так рассуждает избиратель.
Понятно, что подобный взгляд на новые партии в полной мере разделяют лишь старшее поколение и обедневшие пасынки реформ. Остальные, более молодые и более успешные, хотя и не могут похвастаться внятными и непротиворечивыми политическими взглядами, но все же разделяют лишь часть перечисленных выше предубеждений. И в то же время общественный подъем, охвативший лучшую часть столичной молодежи, почти не дошел до провинций. Там молодые и успешные люди по-прежнему не доверяют ни власти, ни друг другу, не интересуются политикой и не ходят на выборы. И потенциальные избиратели новых партий не пришли на выборы как 4 декабря 2011 года, когда их зазывали, так и 14 октября 2012 года, когда их не хотели видеть на избирательных участках. И вот это уже не только достижение официальной пропаганды, но и провал контрпропаганды оппозиции, никак не сумевшей достучаться до своих потенциальных избирателей. Причем одинаково неуспешны оказались и несистемные либералы, и несистемные левые, и несистемные националисты.
К чему же это приведет? Ведь не может явка на выборах падать до бесконечности: сейчас во Владивостоке ЕР победила при явке 11%. В других городах еще остались резервы падения доверия и интереса к выборам, но вскоре и они будут исчерпаны. На выборы не ходят не только те, кто потерял интерес к политике, но и те, кто ею вполне интересуется, но не верит всем политикам кряду. И если в декабре 2011 года многие из разуверившихся еще были готовы последний раз сделать ставку на системную оппозицию, то сейчас таких стало много меньше.
Люди, особенно молодые и активные, не могут долго никому не верить. Как периоды веры в различных демагогов кончаются апатией и безверием, так и периоды апатии и безверия, напротив, кончаются верой в первого попавшегося демагога. И главный вопрос сегодня состоит в том, сумеют ли новые социал-демократы и либералы пробиться к избирателям – либо это сделают какие-то другие люди. И если не придет новый Идеалист-Демагог с прописных букв с каким-то новым проектом быстрого осчастливливания России, то свято место займут те, кому позволят рассказать по центральному телевидению о том, что они не только идейные спасители России, но и крепкие хозяйственники. Судя по последним веяниям, это место в первую очередь отдается борцам за православную веру, тем, кто против Госдепа и мировой закулисы; эта версия, впрочем, может и поменяться.
Однако лучше не ждать, когда ЕР будет побеждать на выборах, собрав голоса 5% избирателей, не впадать в полную апатию и от этой полной апатии не переходить к чрезмерному энтузиазму, не доверять страну идеалистам и демагогам. Весьма маловероятно, что нынешняя Россия в состоянии перейти к демократии, но получить более демократическую, более современную и менее коррумпированную власть мы можем. Даже без революции. И реализация этих возможностей зависит прежде всего от нас.
