Александр Караваев
Александр Лукашенко – сторонник жесткой линии в СНГ.
Фото Reuters
Многим, кто помнит опыт и идеологию советского общего дома, нынешние скрепляющие административно-правовые институты в форме таких организаций, как СНГ, ЕврАзЭС и даже Таможенный союз, кажутся кулисами, прикрывающими отсутствие интеграционного проекта в головах у постсоветской элиты. Не хватает важного признака зрелой интеграции – совместных циклов производств высокотехнологичной продукции и единой кредитно-валютной политики. Минус к тому – активные корпоративные войны. Возникает множество политических трений на фоне борьбы за таможенные льготы и финансовые преференции. Но, с другой стороны, масса критических проблем наблюдается и в Евросоюзе. Поэтому если бы на постсоветских просторах, скажем, высадились наблюдатели с других планет, не знающие нашей совместной истории, они наверняка бы констатировали вполне интегрированный характер взаимодействия бывших советских республик. Ведь мы имеем нечто большее, чем трансграничную коммуникацию.
В СНГ реально действует безвизовое пространство, формирующее рынок труда. Пусть с изъянами, но работает режим свободной торговли. Русский язык сохраняется как главный инструмент транскультурного и социального общения. Существуют даже элементы общей внешней политики, например, в том, что касается критики качества постсоветской демократии со стороны ОБСЕ и ПАСЕ. Есть элементы единой системы безопасности: объединенная система ПВО СНГ, совместный выпуск оборонной продукции. Наконец, очевидно, что президенты СНГ привыкли поддерживать друг друга в том, что касается защиты от опасностей стихийных революций. У нас во многом схожие система власти и механизмы сдерживания оппозиции и политических конкурентов…
Председательство Белоруссии в СНГ в 2013 году пройдет под девизом «Интеграция во благо человека: укрепление добрососедства, развитие экологического сотрудничества, содействие повышению доступности экологических «зеленых» технологий, расширение диалога культур». Столь длинное название предполагает достаточно содержательную повестку. Предложения Минска сводятся к идее распространить наработки Постоянного комитета Союзного государства на более широкое поле постсоветского взаимодействия. Задачи развития постсоветского пространства, сформулированные в Стратегии экономического развития СНГ 2020, находятся в прямой зависимости от создания новых циклов производства и экспорта высокотехнологичных товаров. Белорусский бюджет также наполняется в основном за счет экспорта собственной промышленной продукции, поэтому Минск крайне заинтересован стимулировать условия для вывода своего производства на внутренний рынок СНГ. В частности, Азербайджан и Казахстан находятся в зоне белорусских интересов. С Астаной порядка 20 проектов в науке и в совместных производствах. В Туркменистане Минск строит горно-обогатительный комбинат и закрепил свою долю на рынке местных товаров. В Азербайджане Гянджинский автозавод наладил выпуск белорусских тракторов для турецкого рынка. В дальнейшем Минск и Баку планируют создать предприятия по выпуску светодиодной продукции, а также изучают возможности совместного использования нано- и биотехнологий.
Очевидно, что в наиболее концентрированном виде интеграционный потенциал присутствует на пространстве Союзного государства. Своеобразной визитной карточкой Союза стали научно-технические программы. В последнее время наметился явный акцент на высокотехнологичные проекты. Минск совместно с Москвой развивает выпуск техники для производства микроэлектронной продукции и создания специализированных суперкомпьютеров. К примеру, на программу создания подобного компьютера в геолого-геофизической сфере «Скиф-недра» выделены 750 млн. руб. Есть инициативы по созданию совместных технопарков для выпуска модульных электростанций в альтернативной энергетике и гибридного транспорта (проект гибридного электроавтобуса «Витовт»). Есть достаточно предпосылок попытаться распространить данный опыт на более широкий круг участников. С другой стороны, надо трезво оценивать объективные границы подобных проектов. На последней пресс-конференции Александр Лукашенко оценил опыт российско-белорусской интеграции так: «Если пройти очень длинную дорогу, то мы в Евразийском экономическом союзе даже к 2015 году не достигнем того уровня сотрудничества в экономике, который существует в Союзном государстве».
Фактически работа Минска в СНГ идет в русле российской модернизационной стратегии. При этом Минск обладает несомненными преимуществами. Имея собственные подходы к ряду лидеров СНГ, Лукашенко может действовать в своей стилистике без оглядки на Москву. С учетом специфики коллективного взаимодействия правящих элит Содружества, связанных страхами кремлевского монополизма в процессе интеграции, Минск имеет большую свободу маневра, достигая выгодного Москве результата.
О чем речь? Если вынести за скобки различные конъюнктурные трения текущей российско-белорусской повестки, то, как было показано, Москва и Минск в принципе имеют больше точек сопряжения друг с другом, нежели другие партнеры евразийского проекта. Однако многие инициативы, озвученные Минском, о которых идет речь в повестке председательства, могут получить ход только потому, что не исходят из Москвы. То есть не имеют негативного шлейфа «российского экспансионизма» – привычно воспринимаемой опасности утраты суверенитета новыми государствами. При этом, по сути, предложения Минска являются плодом двустороннего взаимодействия с Россией. Например, взаимодействие российско-белорусских таможенных служб послужило пилотным примером для создания Таможенного союза. Высокая степень интегрированности российско-белорусской миграционной политики, практически схожая модель пенсионного обеспечения и здравоохранения в дальнейшем позволит наработать опыт, который может быть использован в Евразийском союзе и, возможно, стать примером для участников СНГ.
Минск также может с большим эффектом позаботиться об имидже постсоветских структур внутри Содружества. Идеи, идущие из Минска по развитию общего информационного пространства, расширению межкультурного взаимодействия, расширению контактов на уровне научной и творческой интеллигенции, ветеранских и молодежных организаций, будут восприниматься в СНГ без предубеждений и оглядки на якобы постимперские запросы России…
Создать собственные производственные циклы, воплотить стандарты качества жизни, сопоставимые с наиболее продвинутыми модернизационными проектами, – это задачи не одного десятилетия. На длинной дистанции постсоветская интеграция еще себя не показала. Вопрос – хватит ли терпения и желания у постсоветских элит продолжать этот путь с более сложными социально-экономическими проектами со многими вводными и составляющими – остается открытым.
