Сергей Костяев  |
| Скважины и буровые платформы – лишь начало длинной цепочки. И ведет она в коридоры власти. Фото Reuters |
Руководство 16 небольших нефтяных компаний США создало группу «Производители за экспорт американской нефти» с целью добиться отмены запрета на экспорт нефти и тем самым возвести новый фундамент американской экономики, создать новые рабочие места, снизить цены на нефть на мировом рынке, восстановить геополитическое превосходство США путем подрыва влияния ОПЕК и России. Им даже удалось обеспечить встречу с сотрудником Белого дома, которая, правда, осталась безрезультатной. Здесь отчетливо виден прием лоббистской аргументации, который заключается в попытке формулировать цели предлагаемого решения в рамках доминирующей политической повестки дня. Перспективы полноценного выхода Ирана на мировые энергетические рынки не может не беспокоить Кремль, появление же американцев на этом рынке уже как экспортеров может представлять собой серьезную проблему. Однако в ближайшие полтора года нефтяное лобби США вряд ли ждет успех. И вот почему. Антикремлевский настрой в Вашингтоне недостаточно силен, чтобы заставить Барака Обаму пересмотреть давно устоявшееся мировоззрение, не предполагающее режим наибольшего благоприятствования для ТЭКа.
Американские энергетические компании добиваются отмены нефтяного эмбарго, введенного законом 1975 года «О сохранении энергии и энергетической политике». Он был принят после «первого нефтяного шока» 1973 года, когда ряд стран ОПЕК приостановил продажу углеводородов в США после очередного транша помощи Израилю на фоне обострения ситуации на Ближнем Востоке. Справедливости ради следует отметить, что запрет не является тотальным. Так, Министерство торговли США выдает экспортные лицензии на продажу нефти в следующих случаях: сырье, добываемое в заливе Кука на Аляске; углеводороды, проходящие через Трансаляскинский нефтепровод; экспорт в Канаду для местного потребления; тяжелая нефть из Калифорнии; реэкспорт в Мексику. В сумме не более 67 тыс. барр. в день. Это, безусловно, капля в море на фоне 9,4 млн барр. в день собственной добычи, которая находится на одном из самых высоких уровней в последние десятилетия. Еще в 2006 году добыча составляла 5 млн барр. в день, но с тех пор высокие цены на нефть, послабления в законодательстве о чистой воде, прогресс в технологии фрэкинга привели к резкому росту внутреннего производства.
Казалось бы, энергетический сектор представляет собой довольно внушительную политическую силу. В прошлом году он в совокупности потратил на лоббизм в Вашингтоне более 345 млн долл., как свидетельствуют данные Центра за ответственную политику. Хотя при сопоставлении с другими показателями картина меняется. ТЭК уступает по затратам на представительство интересов в органах власти, например здравоохранению (485 млн) или финансовому сектору (496 млн). И доля его в экономике всего лишь 6%. Среди 20 лидеров по размеру расходов на лоббизм в прошлом году лишь одна нефтегазовая компания – Koch Industries (19-е место – 13 млн долл.).
Наиболее крупной структурой, представляющей интересы американских нефтяников, является American Petroleum Institute. В прошлом году он потратил на лоббизм более 9 млн долл., в целом же с 1998 года расходы превысили 83 млн.
На фоне и под предлогом обострения российско-украинских отношений, еще два года назад, этот институт, а также корпорация Koch Industries пытались провести через конгресс США несколько законопроектов: «Об экспорте американского природного газа», «Об ускорении экспорта сжиженного газа американским союзникам», «Об утверждении нефтепровода Keystone XL». Первые два даже не покинули стен Капитолия, а второй был заветирован Бараком Обамой, который, кстати, довольно редко пользуется правом наложения вето на неугодные законопроекты.
Справедливости ради следует отметить, что в одном случае Барак Обама пошел-таки на уступки нефтяному лобби. В мае Министерство внутренних дел США, отвечающее за природные ресурсы, повторно дало добро на добычу нефти в Чукотском море компании Shell Gulf of Mexico, Inc. Первый раз разрешение выдали в 2012 году, но вскоре оно было отозвано в связи с нарушениями норм безопасности. Материнская компания Royal Dutch Shell в прошлом году потратила на лоббизм 8,4 млн долл. (43-е место в рейтинге лидеров по затратам на «отношения с правительством». Расходы на предвыборные кампании политиков составили 169 тыс. долл. Любопытно, что в кампанию 2012 года фонд Барака Обамы получил 68 тыс. долл., а его конкурент от республиканцев – лишь 36 тыс. долл. Нефтяники сумели правильно оценить ситуацию и поставить на лидера президентской гонки. Не думаю, что этот взнос сыграл решающую роль в решении вопроса, но возможность встретиться с тем или иным сотрудником администрации он, безусловно, дал. Также существенную роль сыграл доступ лоббистов этой компании к бывшим коллегам в правительстве. По данным Центра за ответственную политику, в 2013–2014 годах из 49 лоббистов этой корпорации 27 занимали разные посты на государственной службе.
Что касается итогов, то в ближайшие полтора года, которые остались Бараку Обаме на посту президента, не стоит ожидать отмены эмбарго на экспорт нефти по двум обстоятельствам. Во-первых, нынешняя администрация в большинстве случаев довольно прохладно относится к интересам американского ТЭКа и не спешит поддерживать его инициативы. Во-вторых, сама лоббистская группа недостаточно сильна. Среди ее членов в основном небольшие производители нефти, которые ранее не были замечены в участии в политическом процессе ни через взносы в предвыборные фонды политиков, ни через наем лоббистов.
