Центробежная реальность

Для республиканского кандидата в Белый дом небелые – объект антипатии. И это вызывает у них протест, повышает социальную напряженность. Фото Reuters

Некоторые журналисты утверждают, что 2016 год стал своего рода «моментом истины» для Запада: по странам Евросоюза и США прокатилась одна за другой мощная волна протестных политических демонстраций, социальных выступлений широких масс, возмущенных катастрофическим для них снижением уровня жизни, ростом цен, состоянием окружающей среды. И главное, утрачено ощущение привычной безмятежности, спокойствия, безопасности.

Неудивительно, что сегодня исследователи, анализирующие нынешние процессы в Европе, так часто упоминают Освальда Шпенглера, идеолога прусского юнкерства, немецкого философа первой трети прошлого столетия, и прежде всего нашумевшую в свое время его монографию «Закат Европы», опубликованную в 1918 году, после поражения Германии в Первой мировой войне. Согласно его концепции, западная культура пережила период расцвета в эпоху феодализма, и с переходом к капитализму в XIX веке вступила в стадию упадка. Социологи и политики XXI века не могут не признать, что западная цивилизация в целом и, в частности, все страны Западной Европы переживают сложнейший, многовекторный системный кризис, охватывающий все аспекты человеческой жизни.

Богатые и бедные

Страны ЕС втягиваются все глубже в воронку экономического кризиса, что породило пессимистический прогноз, погасив надежду на скорый выход из депрессии – экономической и моральной.

Миграционные потоки неизмеримо усугубили и без того сложное экономическое положение, и что еще трагичнее, состояние безопасности в Старом Свете.

Западную Европу сотрясает тяжелейший кризис, об этом говорят многие. Так, в газете «Файнэншл таймс», в статье «Глобальная демократическая рецессия» (09.08.16), делается вывод о том, что «для демократии настали плохие времена», даже в Европе некоторые завоевания 1989 года (например, падение Берлинской стены) оказались под угрозой, а Дональд Трамп «наносит огромный ущерб престижу и достоинству американской демократии».

Основным показателем нынешнего этапа состояния дел является резко выросший разрыв между бедными и богатыми слоями населения и в отдельных странах, и в мире в целом. Так, в опубликованном 18 января этого года докладе Международного объединения организаций по борьбе с бедностью зафиксировано, что с 2010 года состояние самых богатых людей мира увеличилось на полтриллиона долларов и составило 1,76 трлн. За этот же период наименее обеспеченная половина человечества обеднела на 1 трлн долл., или на 41%. Сегодня 62 самых богатых человека планеты владеют таким же состоянием, как 3,6 млрд наиболее бедных людей. Доход средних слоев и особенно обездоленных не только не возрос пропорционально росту экономики, но даже во многих случаях сократился.

По данным организации Wealth-X, в 2015 году в мире насчитывалось 2,4 тыс. человек с состоянием более 1 млрд долл., их совокупное состояние за год возросло на 5,4%, и эта тенденция продолжалась последние 25 лет: общее состояние миллиардеров в мире составило 7,7 трлн долл., что больше, чем ВВП большинства стран мира, кроме США и Китая.

Естественно, что последствия нарастания этой тенденции напрямую ощущают на себе не только бедные, но и средние слои населения. Социологи именно этим объясняют феномен брекзита в Великобритании и поддержку Трампа американским средним классом.

Некоторые называют это «бунтом среднего класса». По сравнению с большинством населения многих развивающихся стран эти «недовольные» живут относительно неплохо, но они ясно ощущают заметный спад, уязвимость их положения, нависающую тень грядущего неблагополучия.

Люди теряют уверенность в завтрашнем дне, не видят будущего для себя и своих детей, напуганы темпами и направлением перемен, последствия которых далеко не очевидны и вызывают тревогу. Это напрямую связано с невиданными прежде масштабами миграции и ростом числа жертв террористических актов в разных странах мира.

Популисты и правые

Демографический фактор, как никогда ранее, приобрел решающее значение для развития мирового процесса: быстрый рост численности населения во всех незападных государствах становится важнейшим международным фактором. Это особенно тревожно на фоне демографического тупика в странах Старого Света: там ускоряются сокращение и старение коренного населения, налицо низкая рождаемость. Из 20 наций мира, имеющих самый низкий уровень рождаемости, 18 находятся в Европе. При сохранении нынешних тенденций к 2050 году численность европейцев рабочего возраста (от 15 до 65 лет) сократится на 65 млн человек, а лиц старше 65 лет будет 172 млн, то есть треть населения.

Все большее влияние на политическую и экономическую жизнь Европы оказывает так называемый исламский фактор, то есть мусульманские общины, которые превращаются в реальную составляющую европейского общества и энергично отстаивают свои права.

В 2015 году Европа практически не смогла переварить огромный поток беженцев  (более 1 млн человек) и до сих пор не может найти адекватного решения этой сложнейшей проблемы. Ответная реакция: рост ксенофобии и исламофобии, общее нарастание атмосферы страха, недоверия, подозрительности, предубеждения в отношении людей иного цвета кожи, этнической группы или вероисповедания. Одной из характерных черт этого процесса становится углубляющийся разрыв между Западом и исламским миром, что проявляется во все большем распространении исламофобского настроения, в заметном увеличении числа терактов.

Обо всем этом в Европе свидетельствуют усиление антииммигрантского настроения и рост влияния популистских партий и движений.

Процесс глобализации и унификации вызвал в качестве защитной реакции усиление стремления наций к сохранению собственной идентичности, самобытности.

В Европе это выплескивается на поверхность в форме недовольства в отношении «человеческой» глобализации, то есть смешения людей различной культуры и этнической принадлежности, которое происходит вследствие устранения границ и облегчения поездок. В США – в усилении социальной напряженности в обществе, связанной с конфликтной ситуацией между белыми группами населения, численность которых сокращается, и небелыми – афроамериканцами, испаноязычными гражданами, выходцами из стран Азии, причем все более заметным становится сокращение влияния англосаксов в политическом и социальном плане. В 50-х годах XX века белое население США составляло около 90% от общей его численности. Ныне вследствие массового прилива иммигрантов его доля сократилась до 62%, и при сохранении нынешней тенденции через 25 лет оно будет составлять меньшинство. Весьма примечателен здесь опять же феномен Трампа, который выступает с нападками на все небелые группы населения США (и с этим в определенной степени связана его популярность в среде «белой» Америки).

Трамп предложил построить стену между США и Мексикой, по сути, наподобие заграждения из колючей проволоки в Венгрии и Болгарии для недопущения беженцев с Ближнего Востока. Предложение Трампа о том, чтобы запретить мусульманам въезд в США, сродни заявлению венгерского премьера Виктора Орбана о приеме только беженцев-христиан.

Между 2012 и 2016 годами количество белых избирателей выросло всего на 2%, а черных – на 6%, азиатов – на 16%, испаноязычных – на 17%.

Симптоматично, что число голосующих на выборах растет быстрее именно в этих меньшинствах: в 1988 году лишь 55% черных избирателей приняли участие в голосовании, а в 2012 году – 66%. Между тем число голосующих белых остается постоянным на уровне 64%. В итоге на выборах 2012 года Митт Ромни получил 59% голосов белых избирателей, Барак Обама – 93% черных, 71% испаноязычных и 73% азиатов. Англосаксы  белые начинают всерьез опасаться, что теряют контроль.

Примерно те же процессы происходят в Европе: когда мусульманские общины в континентальной Европе были слабы как численно, так и политически, антиэмигрантское движение было незначительно, маргинально. Оно усилилось после нарастания с 2013 года потока беженцев с Ближнего Востока и Африки. Как следствие, идет рост влияния правых националистических течений и партий. Крайне настораживающим является быстрый процесс усиления влияния так называемых новых правых, крайне радикальных групп и организаций, мировоззрение которых наводит на память некоторые тезисы фашизма. Например, один из теоретиков этого направления Гийом Фей испытывает, по его признанию, «обаяние силы» и полагает, что «общество, каким мы его знаем, не может быть спасено… Единственное решение в настоящий момент состоит в том, чтобы ввергнуть его в состояние хаоса путем гражданской войны, экономической депрессии».

Сегодня мы являемся свидетелями столкновения двух полюсов политических сил в Европе: тех, которые верят в возможность управления происходящими изменениями под знаком социальной справедливости, свободы и универсализма прав, и тех, кто проводит политику страха и ненависти, пытаясь убедить всех в том, что помешать происходящим изменениям можно только путем возведения стен. Националистическая идеология как своего рода защита от растворения и исчезновения национальной культуры получает все большее распространение среди разных слоев населения.

Кто бунтует против глобализации

Борьба двух этих тенденций во многом будет определять ход международных отношений в ближайшем будущем, однако ясно, что переход к более интегрированному миру не может быть легким, а в нынешних условиях влияние крайних националистов будет возрастать.

В последнее время более энергично в деятельности западных СМИ стали проявляться колониалистские и расистские замашки: арабов упрекают в неспособности вывести их страны из кризисного состояния, пакистанцев обвиняют в неумении справиться с террористами и т.п.

Для Запада характерно восприятие мусульманских стран не как равноправного субъекта международного права, а как объекта для осуществления гегемонистских притязаний и выкачивания природных ресурсов. Любую террористическую акцию следует осуждать, но европейская пресса, например, уделила гораздо больше внимания нападению алжирца с ножом на бельгийского полицейского, чем ужасающему теракту в Пакистане, в ходе которого было убито 100 человек и ранено около 200.

Сегодняшние события на Западе – это бунт против глобализации. Белый рабочий класс, неквалифицированные рабочие в США, Великобритании и других европейских странах вдруг оказались на положении пасынков морально и материально.

Весьма примечательно, что Тереза Мэй, новый премьер-министр Великобритании, хотя  и является лидером консерваторов, отказалась от жесткой монетарной политики и объявила себя сторонником активной борьбы с социальным неравенством.

Бывший экономический советник председателя Еврокомиссии Филипп Легрэн считает, что брекзит может закончиться разрушением ЕС: «слабый и разделенный Евросоюз, неспособный решить многие европейские кризисы, особенно на фоне поднимающегося национализма, будет площадкой для дезинтеграции, при этом можно ожидать новых выходов из этого объединения».

Мало кто сомневается в том, что сепаратистские тенденции не только в Испании и Великобритании, но и в целом ряде других государств будут набирать силу, а резкое замедление темпов экономического развития подстегнет этот настрой.

Во Франции, где оппозиция Евросоюзу больше, чем в Англии, Марин Ле Пен строит свою кампанию в предстоящих президентских выборах на обещании референдума по брекзиту (по оценке Европейского совета по международным делам, такого рода популистские партии играют прямую роль в управлении 8 из 28 государств – членов ЕС).

Примечательно, что крайне правая партия «Свободы» Герта Вильдерса лидирует, по опросу, в предстоящих в марте 2017 года парламентских выборах в Голландии, и она требует референдума о членстве в ЕС. 

Возрастает настороженность Запада действиями Реджепа Эрдогана, президента Турции, его даже подозревают в намерении вывести страну из НАТО.

* * *

«Для Америки близится час расплаты», – заявила Хиллари Клинтон на съезде Демократической партии, подчеркнув, что «могущественные силы угрожают расколоть общество, а доверие и уважение друг к другу снижаются».

В любом случае, как бы ни закончились американские выборы, идея Трампа о том, что на первое место надо ставить американские собственные интересы, американизм, а не глобализм, находит все больший отклик в американском обществе.

Пожалуй, здесь уместно напомнить вывод выдающегося американского ученого Сэмюэла Хантингтона о том, что впервые в истории глобальная политика становится и многополюсной, и полицивилизационной, а незападные цивилизации вновь подтверждают ценность своей культуры, относительное влияние Запада снижается, а его универсалистские претензии все чаще приводят к конфликту с другими цивилизациями.

Разногласия между различными цивилизациями на протяжении веков были делом обыденным и естественным, однако сегодня, когда перед всем миром встали огромные глобальные проблемы, решить которые можно только сообща и тем самым сохранить жизнь на планете, мы исходим из того, что ключевой задачей международного сообщества остается обеспечение мира, региональной и глобальной стабильности.

Мы считаем, что надо руководствоваться не амбициями, а общими ценностями, общими интересами, на основе международного права объединить усилия для решения стоящих перед нами новых проблем: Россия не раз предлагала создать международную антитеррористическую коалицию, участниками которой должны стать и мусульманские страны, ведь «Исламское государство» (ИГ, запрещено в РФ) не только несет прямую угрозу миру, но и своими кровавыми преступлениями оскверняет величайшую мировую религию – ислам.

В Москве убеждены, что учет интересов и прав на основе справедливости и равноправия это единственно возможный путь для достижения истинного мира и реальной безопасности.