Волкан Оздемир
Встреча на саммите лидеров G20, 15 ноября 2015, Анталья, Турция. Фото Gettyimages
Президент России Владимир Путин встретится сегодня со своим турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом в рамках 23-го Всемирного энергетического конгресса в Стамбуле. Главными темами переговоров двух лидеров, как ожидается, в очередной раз станут энергетика и сирийский кризис.
Прорывных решений эксперты ожидают именно в газовой отрасли. От президентов двух стран ждут подписания межправительственного соглашения по строительству газопровода «Турецкий поток» мощностью 31,5 млрд куб. м, который должен протянуться из России в Турцию по дну Черного моря. Правда, пока неизвестны ни структура партнерства, ни условия строительства и финансирования «Турецкого потока».
Считается, что созданный недавно Российско-турецкий инвестиционный фонд может быть использован для финансирования проекта. Напомним, что два года назад, когда проект был только анонсирован, российская компания считалась единственным инвестором строительства морской части газопровода. При этом все еще не ясно, кто будет строить его сухопутную часть на территории Турции и каким образом будут сформулированы права собственников. Справедливым решением может стать строительство морской части «Газпромом», а сухопутной части – турецкой Botas.
14 млрд куб. м газа в год, которые Турция на данный момент импортирует из России посредством Трансбалканского трубопровода, будут перенаправлены на «Турецкий поток» после пуска в эксплуатацию первой нитки. Новые условия контракта должны быть предметом переговоров между «Газпромом» и турецкими импортерами. Вторая же нитка газопровода может быть использована для экспорта природного газа из России в страны Юго-Восточной Европы. Однако судьба второй нитки зависит от переговоров между ЕС и Россией. Последнего законодательства Евросоюза по энергетике можно было бы избежать путем организации новой совместной компании в Турции, которая будет отвечать за поставки газа на рынки этих стран.
Хотя Москва и Анкара считают целесообразным совместными усилиями создать газовый хаб на территории Турции, реальное положение вещей далеко от этого. Вероятнее всего Турция для российского газа в Европу станет таким же «коридором», каким она является для азербайджанского газа в рамках проекта TANAP.
Провал переговоров между Россией и США по Сирии и подготовка спасения иракского города Мосула от «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России) стали основными очагами напряженности на Ближнем Востоке. Сирийская война может вступить в самую кровопролитную стадию. Что касается США, то они, очевидно, продолжают поддерживать курдскую партию Демократический союз (PYD), которая считается в Анкаре ответвлением террористической Рабочей партии Курдистана (РПК). Вашингтон, похоже, не отказывается от цели разделить Сирию и создать независимое курдское государство.
Россия и Турция пытаются найти общий язык в контексте сирийского кризиса. После августовской встречи президентов обеих стран в Санкт-Петербурге был согласован вопрос о формировании совместных механизмов в сфере обороны и разведки для координации действий в Сирии. Благодаря этому Турция смогла осуществить вторжение в северную часть Сирии. Главными целями турецкой операции, которая получила название «Щит Евфрата», стали зачистка турецко-сирийской границы от ИГ и отступление курдских отрядов на восточный берег реки Евфрат. Тем не менее энтузиазм по поводу вторжения Турции пропал уже через полтора месяца.
Для будущего Сирии важно совпадение интересов и взаимопонимание между Анкарой и Москвой. Для них имеет значение сохранение территориальной целостности арабской страны. Тем не менее способность и желание России и Турции достичь этой цели пока остаются под вопросом.
Несмотря на то что наши страны смогли нормализовать отношения и попытались обновить формат сотрудничества, есть два момента, которые препятствуют образованию крепкого стратегического альянса. Дело в том, что Турция не спешит открыто выступать в регионе против своего официального союзника по НАТО – США. Внутренняя нестабильность, ухудшение экономической ситуации и террористическая угроза – основные преграды для некоторых чиновников, которые принимают решения в Анкаре.
С другой стороны, Москва, похоже, не торопится менять свою политику в отношении PYD и пока не прекращает его поддержку. Создается впечатление, что российские политики продолжают рассматривать курдский вопрос как инструмент сближения с Западом.
Возможно, наступает новая эра отношений Турции и России, и они будут более глубокими и осмысленными. Тем не менее, принимая во внимание различные позиции обеих стран по ряду международных вопросов, слишком рано говорить об их полномасштабном стратегическом партнерстве. Турция сейчас находится на перепутье своей внешней политики. Нельзя забывать, что курдский вопрос имеет беспрецедентно важное значение для Анкары. Именно поэтому нетрудно предположить, что тот, кто сильнее поддерживает турецкую позицию в данном вопросе, будет иметь и более тесные отношения с Турцией.
Анкара
