Как создать предпосылки для роста

Рыночное равновесие шатко, и вкладчикам банков приходится изворачиваться. Сегодня получил рублями, а завтра лучше обменять их на валюту. Фото Reuters

Как недавно сообщили российские власти, экономический спад в стране наконец-то завершился и даже сменился некоторым подъемом. Можно ли им верить? Ведь заявления о конце рецессии раздавались и полгода, и год назад…

Эта тема стала предметом размышлений в междисциплинарной группе ситуационного анализа Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН РАН) совместно с известным экономистом, соавтором экономической программы «Стратегия роста» Яковом Миркиным. Напомню, что суть ситуационного анализа (SWOT-анализа) заключается в выявлении внутренних и внешних факторов, влияющих на ход событий. Внутренние факторы подразделяются на сильные (Strengths) и слабые стороны (Weaknesses), внешние – на возможности (Opportunities) и угрозы (Threats). Рассмотрение различных сочетаний внешних и внутренних факторов позволяет выбрать осмысленную стратегию действий для конкретного актора (субъекта) в условиях неопределенной ситуации. В нашем случае в роли такого актора выступает Российское государство.

Итак, каковы же сильные и слабые стороны сложившейся экономической ситуации?

Сильные стороны

Во-первых, российская экономика, судя по всему, действительно стабилизировалась, чему способствовал ряд факторов. Прежде всего, несмотря на желание Евросоюза снизить свою энергетическую зависимость от России, стране удалось сохранить не только объемы добычи и экспорта сырья, но и плюсовой текущий счет платежного баланса в торговле с Западом (хотя положительное сальдо демонстрирует устойчивую склонность к снижению). В немалой степени удержание добычи произошло «благодаря» резкой девальвации рубля (2014), в целом носившей разрушительный для экономики характер. Стабилизация произошла также из-за ухода в тень значительной части малого и среднего бизнеса – его стандартного способа выживания в подобных условиях.

Более того, после 2014 года в экономике появились две точки роста. Это, во-первых, аграрный сектор и, во-вторых, военно-промышленный комплекс, темпы роста в котором достигают 10%. И там и там процентными субсидиями, нормализацией доступа к кредитам, значительными бюджетными преференциями была искусственно создана благоприятствующая росту среда. Для сельского хозяйства свою роль сыграли также эмбарго на ввоз продовольствия из стран Евросоюза и девальвация рубля (ранее его переоцененность стимулировала импорт), а для ВПК – государственная программа перевооружения, значительно увеличившая объемы госзаказа.

Слабые стороны

Тем не менее российская экономика остается в зоне неопределенности и высоких рисков. Она, как и прежде, функционально зависима от мировых цен на сырье, курса доллара и притока иностранного капитала. Тенденция к укреплению доллара и сохранению низких цен на сырье, вне зависимости от поведения России на мировой арене, будет сохраняться примерно до 2018–2019 годов – это связано в первую очередь с длинными бизнес-циклами в развитии экономики США, антициклической политикой Федеральной резервной системы, разницей процентных ставок США и Европы и пр. Подливает масла в огонь и провозглашенная Дональдом Трампом энергетическая политика, в рамках которой планируется превратить США из импортера в экспортера нефти, – это также подтолкнет сырьевые цены в сторону понижения.

Большими рисками чревато для РФ и стремление Евросоюза снизить ее долю на своем энергетическом рынке. Европа, как и прежде, является ключевым потребителем наших энергоресурсов, а чтобы перенаправить энергетические потоки на Восток, России потребуются многомиллиардные затраты.

Российская экономика крайне неустойчива, волатильна даже на фоне развивающихся стран. Обусловлено это прежде всего сверхконцентрацией собственности: реальный сектор сосредоточен в руках нескольких собственников, крупнейшим из которых является государство, контролирующее, по разным оценкам, от 60 до 80% всех активов. Такому развитию в немалой степени способствовала выбранная в 90-х годах модель приватизации, которая и заложила основу для последующего возврата собственности из частной в государственную.

Достижения отечественной экономики вообще мало впечатляют. За четверть века, прошедшие после начала реформ, нам не удалось сбить до приемлемых величин инфляцию и нормализовать банковский процент. Финансовая система страны явно не отвечает масштабам экономики: если в глобальном ВВП доля России в 2013 году составляла около 3%, то на финансовых рынках – менее 1%. При этом страна фактически деиндустриализировалась: прекратилось производство средств производства и предметов потребления, зависимость от импорта технологий по ключевым видам оборудования составляет от 80 до 100%.

Созданную в стране экономику можно назвать «болотной» – она завязла в секторе «около нуля», с небольшими отклонениями в ту или иную сторону, и выходить из этого состояния не спешит. Или сравнить с больным, который уже пытается ходить, но может снова слечь после случайного насморка.

Подобного рода вероятность тем более велика, если учесть, что в стране, по сути, в очередной (четвертый) раз запущен классический механизм подготовки финансового кризиса. Стабильный курс рубля в сочетании с высокими процентными ставками побуждает иностранных инвесторов к скупке рублей, вкладыванию их под высокий процент в российские банки и последующей фиксации прибыли путем перевода рублей назад в валюту. Все это делается путем очень коротких («ночных») операций, причем доля нерезидентов на таких торгах составляет от 45 до 70%. Поток этих «горячих денег» при первом же перепуге немедленно развернется в обратную сторону, вызвав резкое обрушение рубля. «Взрывные девальвации» мы переживали уже трижды – в 1998, 2008 и 2014 годах, и все идет к тому, что в ближайшем будущем придется пережить их еще раз.

Возможности

Что можно сделать в такой ситуации? В условиях слабой финансовой системы, переоцененного рубля, высоких налогов экономический рост невозможен. Единственный выход – попытаться стимулировать рост через ослабление регулятивной и налоговой нагрузки на средний и малый бизнес, нормализацию финансовой системы, рефинансирование регионов с выявлением в них возможных точек роста и т.п. Тогда проще будет взяться за структурные реформы: разгосударствление, приватизацию, усиление защиты прав собственности. Ведь реформы гораздо легче проводить тогда, когда экономика растет, а не когда она падает.

При этом следует учитывать, что везде, где сегодня есть точки роста (сельское хозяйство, ВПК), необходимая среда была создана искусственно. Эти искусственные условия следует распространить и на другие отрасли.

Да, предлагаемые меры не укладываются в рамки рыночных механизмов, но ведь сами по себе эти механизмы ведут не к расширению, а к сворачиванию конкуренции, к концентрации и монополизации экономики. На Западе это поняли давно – в тех же Соединенных Штатах антитрестовое законодательство развивается уже более столетия. Антимонопольная политика хоть и носит антирыночный характер, однако создает условия для сохранения конкуренции, а следовательно, и рынка.

Точно так же и государственное вмешательство может вести не только к зарегулированию, но и к либерализации экономики, к расширению среднего класса, укреплению позиций среднего и малого бизнеса. Сейчас Центральный банк практикует специальные механизмы рефинансирования, кредитуя под низкий процент крупные коммерческие банки, чтобы они перекредитовывали (тоже под низкий процент) других экономических акторов. Почему бы не использовать подобные методы для финансирования региональных банков под портфели кредитов для среднего и малого бизнеса или для финансирования массовой жилищной ипотеки? Такие шаги способны достаточно быстро дать эффект.

Да, эти реформы потребуют «длинных денег», но схемы такого кредитования уже хорошо изучены. Источники средств в стране имеются. Во-первых, увеличение государственных заимствований. За время, прошедшее после дефолта 1998 года, Россия вышла в этом отношении на уровень сверхбезопасности и вполне может позволить себе несколько расслабиться, направляя полученные деньги в инфраструктурные проекты. Кроме того, на обозначенные цели могли бы быть направлены избыточные валютные резервы – 80 млрд долл., вложенные в казначейские бумаги Федерального резерва США.

Что касается опасностей неконтролируемой эмиссии, то Центробанк уже давно использует печатный станок на полную мощность, прокредитовав, в частности, на 1,4 трлн руб. (под 1–2%) Агентство по страхованию вкладов (АСВ), отвечающее за выплаты вкладчикам прогоревших банков. Само оно – давно банкрот и живет только за счет того же печатного станка. Но это помогает сохранять на плаву банковскую систему и поддерживать социальную стабильность. Почему бы не заставить печатный станок работать и на средний и малый бизнес или массовую жилищную ипотеку?

Угрозы

К сожалению, с учетом сверхконцентрации, господствующей как в экономической, так и в политической системе, прогноз состоит в том, что Кремль и дальше будет придерживаться прежней линии, не меняя финансовой и налоговой политики. Да и угроза массовой коррупции, на которую как на главное противопоказание финансированию инфраструктурных проектов указывают эксперты из окружения Алексея Кудрина, отнюдь не является мифической.

Слишком часто создание искусственных преимуществ для отраслей и регионов выливается у нас в односторонние привилегии для узкого круга. И это отнюдь не средний и малый бизнес, а крупные корпорации, отличительная черта которых – принадлежность их руководителей к личному окружению главы государства. Их деятельность непрозрачна, а ее эффективность сомнительна. Зато, как показала практика, попытка противостоять их аппетитам может стоить свободы даже членам правительства.

Не способствует проведению необходимых реформ и коллективное поведение россиян. Только 12–14% населения страны готовы существовать более или менее самостоятельно, все остальные в той или иной степени стремятся прислониться к большим – неважно, государственным или корпоративным – структурам. Но и остальные 86–88% не верят в свою защищенность, они оценивают собственные риски как очень высокие. Эта модель поведения, ориентированная на короткие горизонты, отражается на деятельности политических институтов и формирует экономическую модель, более всего напоминающую латиноамериканскую, – недаром так сильна корреляция между динамиками курса российского рубля и бразильского реала (или рынка акций двух стран).

Такая модель поведения предполагает человека (homo economicus), легко нарушающего закон и при первой возможности выводящего деньги за границу. В то время как для экономического роста нужен совершенно иной тип – человек творческий, строящий свою семью и бизнес на десятилетия вперед. Наши же экономические власти ориентируются именно на первую модель исходя из того, что любые направленные в регионы деньги будут немедленно проедены и разворованы. В результате получилась уникальная регулятивная система, окружающая людей нарастающим объемом правил, которые невозможно соблюдать и при которых невозможно жить.

Выводы

Что же в итоге можно посоветовать?

Первое. Вспомнить, что зафиксированные за последнее столетие случаи «экономического чуда» имели место только в условиях поддержки со стороны Запада – это относится и к «сталинской модернизации», технологии и оборудование для которой поставлялись из США, Германии и Великобритании. Отсюда вытекает необходимость так или иначе сворачивать нынешнюю холодную войну с Западом и разворачивать более конструктивные формы взаимодействия.

Второе. Учитывая масштаб требующихся вливаний, попробовать провести предлагаемые мероприятия в единичных пилотных регионах, подобных особым экономическим зонам в КНР, – возможно даже, лишь в единственном. Предыдущие попытки подобного рода не впечатляли результатами, но это означает лишь, что для эксперимента следует выбрать не депрессивные Ингушетию, Калмыкию и дальневосточные территории, а что-то более продвинутое вроде Калининградской области. Обкатка и тестирование «на кошках» позволит распространить полученный опыт на большее число субъектов Федерации, а при успехе – и на всю страну. Созданные для этих регионов «особые» условия, включающие в том числе жесткую борьбу с коррупцией и административным произволом, на самом деле являются нормальными для стран, рассчитывающих на быстрый экономический рост.

Если такие условия не удастся внедрить даже в отдельных регионах, то тем более не получится и со всей Россией. А значит, надеяться придется исключительно на традиционное русское авось.