Александр Братерский
Скриншот видео Youtube
«Крайзес ин Москоу, крайзес ин Москоу» (кризис в Москве) – эти слова в новом документальном фильме, снятом по роману политика Сергея Шаргунова о событиях октября 1993 года, говорит одна из героинь. Женщина, чей cын был убит случайной пулей возле Белого дома, навсегда запомнила эти слова из репортажа CNN о штурме Верховного совета России.
Картинка СNN с танками, стреляющими прямой наводкой по Белому дому, врезалась и в мою память. Какими бы страшными ни были те кадры, к журналистам претензий нет, они делали свою работу. Что же касается американского правительства, то оно делало свою, заняв в конфликте между мятежным парламентом и президентом вполне однозначную позицию.
В середине сентября, когда президент и Верховный совет уже вошли в клинч и был опубликован указ о роспуске парламента, Билл Клинтон заявляет, что «полностью» поддерживает Бориса Ельцина. И не только: как писала в те дни The New York Times, американские официальные лица проводили разговоры с европейскими коллегами, добиваясь, чтобы они выступили с подобными заявлениями. The New York Times, как и большинство американских СМИ, растолковывает своим читателям что Ельцин распускает «парламент советских времен».
Президент Клинтон вложился в Ельцина, считая, что именно он – единственный проводник рыночных реформ. «Эта ситуация возникла из-за крайней персонификации американо-российской политики, а также из черно-белой картины политической ситуации в России, которую представлял лагерь Ельцина, изображая своих оппонентов «фашистами» и нереформированными коммунистами. Фактически это был тот же Верховный совет, который был избран на хваленых свободных выборах 1990 года и который избрал Ельцина своим председателем и предоставил ему чрезвычайные полномочия для проведения радикальной экономической реформы в октябре 1991 года», – отмечалось cпустя 25 лет в аналитической статье, размещенной на сайте архива Университета Джорджа Вашингтона, где опубликованы американские документы о тех событиях.
Надо отдать должное американской прессе тех дней, которая старается сохранять объективность. Знаменитый ведущий телеканала ABC Крис Уоллес по телефону брал интервью у вице-президента Александра Руцкого, который выражал сожаление, что президент США «поддерживает антиконституционные меры».
По иронии судьбы, у Руцкого была бы возможность донести позицию Верховного совета до Белого дома, будь у него коммуникация с вице-президентом Альбертом Гором. В апреле 1993-го США планировали создать их совместную комиссию, но идея «не зашла» Ельцину, который уже в то время находился в конфронтационных отношениях с Руцким. Именно поэтому Ельцин предложил как руководителя комиссии с российской стороны Виктора Черномырдина. Кто знает, будь председателем комиссии Руцкой, возможно, он мог бы воспользоваться этим каналом, чтобы донести свое видение ситуации до Гора.
Стоит отметить, что в посольстве США в Москве, которое, по иронии судьбы, находилось в пяти минутах ходьбы от Белого дома, видели ситуацию более широко. «Вашингтон рассматривал конфронтацию как моральную игру хороших парней против плохих парней. Это неверно», – рассказывал в 2010 году в интервью порталу Ассоциации изучения и тренировки дипломатов (ADST) американский дипломат Уэйн Мерри, который в то время занимал пост в политическом отделе посольства в Москве.
Тщательным анализом ситуации занимался и тогдашний посол США в России Томас Пикеринг, карьерный дипломат, который в конце 1990-х занял пост помощника госсекретаря США по политическим вопросам. Сам Пикеринг позже рассказывал в одном из интервью, что первая мысль, которая пришла ему в голову после того, как он увидел, как танки стреляют по Белому дому: «Означает ли это, что в России будет гражданская война?» Знаток русской истории, он даже сравнил ситуацию с войной красных и белых.
Через день, когда кризис закончился, между президентами США и России состоялся телефонный разговор. Клинтон вновь выразил свою поддержку Ельцину, поинтересовался, когда он собирается проводить выборы, и спросил о том, как повели себя региональные лидеры во время кризиса. Несомненно, этот факт интересовал Клинтона как самого в прошлом «регионального лидера», губернатора небольшого штата Арканзас. Ельцин отметил прямо: «Региональные лидеры поддерживали оппозицию, а теперь поддерживают нас». Он также поблагодарил Клинтона за его предложение оказать поддержку российским регионам посредством программы американской помощи. «Это было бы хорошо», – сказал он, согласно стенограмме телефонного разговора.
Стремление оказать помощь регионам одобрено Ельциным, но администрация Клинтона несомненно преследует свои цели. Она хочет укрепить связи с российскими регионами в момент, когда переформатирование политического пространства только начинается. В США правильно понимают ситуацию: сломав своих оппонентов, Россия Ельцина будет стремиться к большей концентрации власти в руках центра. «Демократия сильно склонилась к президентской власти» – так озаглавлена одна из дипломатических депеш, направленных в Вашингтон после преодоления кризиса.
Эти выводы, сделанные американскими дипломатами, несомненно имели место быть, однако их ценность была бы большей, будь они сделаны до начала острого момента кризиса.
Была ли позиция, занятая США в дни октября 1993 года, правильной? Ответить на этот вопрос однозначно сложно. Конечно, кризис в любой стране всегда вызов для любой дружественной державы, которая должна действовать осторожно, способствуя дипломатии, а не дальнейшему разжиганию конфликта. Если исходить из позиции США, то ставка на «друга Бориса» была для Клинтона вполне прагматичной и в конце концов себя оправдала.
Другое дело российское общество, которое в то время было достаточно сильно разочаровано в проводимой Ельциным политике. «Многие россияне предсказуемо пришли к выводу, что Америка поддерживала Ельцина, его реформы и его в целом уступчивую внешнюю политику больше, чем поддерживала демократию в России», – писал впоследствии об уроках кризиса 1993 года американский политолог Пол Сандерс, в прошлом сотрудник администрации Джорджа Буша-младшего.
В США Россию нередко упрекают в том, что она пытается выстраивать отношения со Штатами, руководствуясь симпатиями или антипатиями к тому или иному американскому президенту. Кризис октября 1993-го демонстрирует, что США поступали примерно так же, инвестировав слишком много в отношения «Билла и Бориса», а не исходя из трезвого анализа происходящего в стране.
