В Афганистане пришли к гендерному апартеиду

Фото Reuters

Лидеры «Талибана» (террористическая организация, запрещена в РФ) создали в Афганистане режим гендерного апартеида. Афганские женщины не просто унижены в своих правах, они превращены фактически в рабынь талибов, лишенных даже права в полный голос поминать имя Всевышнего в своих молитвах. Такой режим помогает «Талибану» жестче контролировать повседневную жизнь в стране, причем жизнь не только женщин, но и мужчин, ослабляя афганское общество.

Лидеры группировки уже три года ставят эксперименты над афганскими женщинами. Постепенно, но методично «яростные муллы» реализуют проект раскола афганского общества на людей первого, второго и третьего сорта.

Высшая социальная каста в современном Афганистане – это религиозно-политические лидеры, административные функционеры, командиры и боевики «Талибана». Причем внутри этой секты также есть различные иерархические ступени: на вершине талибской пирамиды находятся лидеры-пуштуны, из субэтнических групп дуррани, гильзаи и задран. Талибы-непуштуны – таджики, узбеки, хазарейцы и др. – это уже «талибы второй свежести», внутри секты им отводятся места на политической галерке, в не слишком престижных рядах джихадистского обслуживающего персонала.

Люди второго сорта – мужское население Афганистана, которое также неформально делится на «чистых» и «нечистых». В числе первых – представители пуштунских племен, в числе вторых – так называемые северяне, жители примерно двух десятков провинций Северного и Центрального Афганистана: таджики, узбеки, туркмены, хазарейцы… Северяне постоянно испытывают давление со стороны пуштунских групп, которые используют вооруженных талибских боевиков для захвата привлекательных земельных участков, изгнания тех же узбеков из их домов и пастбищ, организации переселения в северные районы Афганистана пакистанских пуштунов и т.д.

Безусловно, гнет со стороны талибов в Афганистане испытывают все не талибы, в том числе пуштуны. Но северяне в отличие от пуштунов находятся еще и под прессингом национального подавления.

Люди третьего сорта – афганские женщины, которым запрещено почти все. Система подавления и ограничения социального поведения и прав женщин в Афганистане опирается на два качественных показателя. Во-первых, должно быть запрещено все, что может поставить женщину выше мужчины в общественной системе страны. Во-вторых, должно быть запрещено все, что, по мнению идеологов и лидеров талибской религиозно-политической секты, может спровоцировать сексуальное возбуждение у мужчин.

В рамках первой задачи талибы ввели запрет на обучение девочек в школах старше шестого класса, а также на право получения девушками высшего образования. Талибские вожди считают, что судьба женщины – содержание дома, рождение детей, ублажение мужа и исполнение его желаний, а для этого не нужны ни образование, ни профессия, ни карьера. Поэтому замужество с 13 лет – уже привычная социальная норма в Афганистане. Кстати, талибские командиры и политические функционеры «джихада» весьма активно этой нормой пользуются, беря себе во вторые, третьи или четвертые жены малолетних.

Талибы продвигают модель «домового рабства» в стране, в соответствии с которым афганская женщина лишена возможности свободного передвижения (только в сопровождении мужа, брата или отца, а они есть не у всех), получения профессии и выезда на учебу за границу. По распоряжению эмира «Талибана» маулави Хайбатуллы зарплата всех работающих женщин зафиксирована на уровне 5 тыс. афгани в месяц – это примерно 5 тыс. руб., что обессмысливает любую попытку обретения финансовой независимости.

Афганской женщине запрещено беспрепятственно находиться вне стен дома, в общественном пространстве. На рынке, общаясь с продавцами, на улице, разговаривая с другими женщинами или детьми, даже читая молитвы – афганка теперь может только шептать. За неосторожно поданный голос, который услышат талибы из надзорно-карательной службы «поощрения желательного и запрещения предосудительного», женщину ждут удары ремнем прямо на «месте преступления». Теперь женщина в Афганистане, читающая намаз, не имеет права громко произносить даже имя Аллаха.

Для женщин должно быть запрещено все, что может вызвать сексуальное возбуждение у мужчин: открытые лица и руки, косметика, прически, звучание голоса. Судя по набору запретов, талибы – легковозбудимые персонажи.

Впрочем, ряд афганских политиков и экспертов видят за жестокими экспериментами «Талибана» в отношении женской части страны вполне циничный расчет военно-политической элиты соседней страны, которая долгое время поддерживала и управляла талибской сектой. Речь идет о Пакистане, куда традиционно массово приезжают лечиться афганцы и афганки. Только пакистанский рынок медицинских услуг афганцы финансируют ежегодно на миллиарды долларов, утверждают афганские эксперты, знакомые с проблемой. По их словам, от того, что талибы погрузят Афганистан в средневековье, лишат сначала афганских женщин, а потом через 5–10 лет и всю афганскую молодежь образования и остатков системы здравоохранения, выиграет прежде всего пакистанская экономика.

Из страны, в которой талибами полностью развалена социальная инфраструктура, афганцы будут массово ездить в соседний Пакистан – лечиться и учиться, финансируя из своих скудных частных накоплений пакистанскую медицину и сферу образования. Не случайно экс-президент Афганистана Хамид Карзай недавно публично заявил, что унижение афганских женщин талибами, лишение их права на образование и медицинское обслуживание выгодно Пакистану.

Но если разрушение афганского общества талибской сектой в стратегическом измерении удобно Исламабаду, всегда видевшему Афганистан своей колонией, то другим странам региона талибский эксперимент может стоить очень дорого. Через созданные талибами новые «медресе джихада» уже прошли миллионы юных афганцев. Там их не только «посвящают в джихадисты» весьма специфическими способами, но и готовят из них террористов новой волны, в том числе смертников. И лишь один Аллах знает, куда именно они двинутся по «пути джихада».