Илья Николашин Про элеватор
А началось все с того, что построили элеватор. Обычный такой, с желтыми колоннами, высоченный и пахнущий чем-то... Вот-вот, вы никогда не замечали, что элеваторы пахнут чем-то особенным, нездешним? То ли они смещают какие-то тонкие винтики в пространстве, и в прорехи начинают засовывать свои любопытные носы всякие странности, то ли это "просто" запах дальних странствий, как от кораблей в порту и подъемных кранов... Ничего себе, "просто"! Конечно, зерно ведь привозят со всего света, из Африки, Америки... А, как известно, под этим небом нет ничего совершенно свободного от примесей. В воздухе полно того, чем дышать бы и вовсе не следовало, в воде, даже самой очищенной, все равно остаются неведомые науке частицы. А в зерне из дальних стран встречаются семена тропических растений.
Птицы, клюющие все подряд, разносят эти семена, и жильцы окрестных домов удивляются потом тропическим цветам среди одуванчиков и лианам, обвивающим стволы обыкновенных московских тополей.
И это бы все ничего еще, но случилось так, что в одном из ближайших домов жил волшебник. А вы сами знаете, какие у нас волшебники - все как один самоучки, школы-то приличной волшебной нет, все знания по крупицам, то тут, то там, - и, естественно, никакого понятия о технике безопасности. Об эффекте отдачи в том числе. До поры до времени все ему с рук сходило как-то.
Ну, народится вдруг поколение летучих мышей с крыльями в шахматную клетку - спишут на естественные мутации в мегаполисе, да пойди их поймай сначала, тех мышей. Ну, вдруг небо на закате станет лилово-желтым - так ведь смог, еще и не так бывает. Ну, вдруг к кому муха подлетит на улице и скажет человечьим голосом: "Не ешь огурцов, батяня, худо будет". А тот и думает - ну и ну, и померещится же такое, надо пить меньше, а сам огурцов все равно потом не ест почти год, и правильно делает.
Но однажды волшебник разошелся как никогда раньше, так накудесил - мало не показалось. И отдача прилетела что надо, и стали с той отдачи все семена в элеваторе заколдованные. Если хлеб из них печь, так оно ничего, перемелется, а вот упадет такое зерно в землю - и вырастает... Где семена любви упадут, там любовь, где страха - там страх, где-то ненависть, любопытство, подлость, равнодушие, радость, зависть... В основном-то, конечно, заряд на тропические семена пришелся - более восприимчивы они к колдовству оказались. Да и птицы их больше любят почему-то. И вот что у кого под окном выросло, то так и живет теперь.
А вот у вас, скажем, не бывало ли в последнее время беспричинной радости? Или необъяснимых страхов? А?
Про Исчезавра, или Почему плачет птица Осень
Вы знаете, почему вымерли динозавры? Тому называют разные причины: и изменение климата, и падение гигантского метеорита... По-моему, это все ерунда - ведь они были такие большие и сильные, запросто пережили бы какое-то паршивое похолодание, а уж этот невезучий метеорит просто разорвали бы в клочья своими мощными челюстями, он бы и до земли долететь не успел... Так бы они, между прочим, и жили до сих пор, ходили бы по лесам и огородам, пугали бы нас с вами зубастыми мордами и шипастыми хвостами, а иногда давили бы тяжелыми ногами и бронированными попами, а может быть, даже рвали на части и грызли кого-нибудь смертоносными острыми зубами.
Хотя это вряд ли, если бы началось такое безобразие, люди быстренько что-нибудь придумали бы, люди всегда что-то придумывают. Так что, может быть, для них самих же и лучше, что они вымерли, не дожидаясь, чтобы люди об этом позаботились. Но это так, к слову, а не к делу. Дело совсем не в этом. А дело в том, что все они существовали как единое целое, скажем, как биологический вид. А это, надо сказать, весьма непростое занятие - существовать как биологический вид.
Это вовсе не значит, что, если бы, скажем, вымерзли вымерзавры или самые хищные из всех, свирепые тиранозавры разом раскаялись в своем тиранстве и совершили коллективное харакири, все другие тоже вместе с ними удавились бы, за компанию.
Ничего подобного. Но все они не могли жить без одного маленького динозаврика, хотя сами, увы, и не догадывались об этом. Звали его Исчезавр. Хотя нет, это его сейчас бы так звали, а тогда его вообще никак не звали, некому было его звать. Его даже и не видел никто, только птица Осень, которая иногда пролетала над Миром, птица Осень с огромными серыми крыльями и печальными голубыми глазами. От холодной голубизны ее взгляда желтели и осыпались листья гигантских папоротников, мокрые, потому что птица Осень плакала. А плакала она, потому что знала, чем все это закончится.
А Исчезаврик исчезал - сначала ненадолго и лишь изредка, потом все чаще и чаще и, наконец, пропал вовсе, растворился в ускользающем исчезавтра.
А вслед за ним ушли и все его сородичи - а что им еще оставалось? А птица Осень до сих пор иногда пролетает над Миром, и от взгляда ее холодных голубых глаз желтеют и осыпаются листья гигантских папо... то есть, пардон, дубов, магнолий, берез и каштанов, мокрые - потому что птица Осень плачет. Плачет, потому что в Мире всегда что-то меняется. А значит, что-то и исчезает навсегда.
