Глеб Шульпяков Шеймас Дин. Чтение в темноте: Роман. Пер. с англ. Е.Суриц. - М.: Иностранка, Б.С.Г.-Пресс, 2001, 367 с.
ПРЕДСТАВЬТЕ Чечню лет примерно через пятьдесят.
Война давно закончилась, но кто победил, толком неизвестно. Светская власть принадлежит русским, духовная - мусульманам. Население говорит по-русски, но старики и филантропы еще знают чеченский.
Местные жители работают на русских заводах, их дети ходят в школы, где изучают историю независимой Чечни и современный чеченский эпос.
Старшее поколение вздыхает о благородных героях, что перевелись на белом свете.
Младшее поколение играет в засаду у дороги, по которой должна пройти русская колонна.
Милицию и военных не любят, но это так - на уровне инстинкта. Несколько раз в год отмечаются местные праздники, но власти смотрят сквозь пальцы на "50 лет со дня взятия Грозного боевиками". Лишь бы все было тихо.
Но прошлое не отпускает! Говорят, что в горах бродит армия, истонченная временем до призрачного состояния. Кто-то видел вооруженные отряды в национальной одежде на холмах. Кому-то спьяну привиделся полевой командир. Кто-то ушел в горы - и не вернулся.
Что до мирного населения, тут в ходу семейные легенды: про дедушку, который бежал из русского плена, и про дядю, который работал на русских и был убит за это своими же.
Но об этом, говорит мальчику мама, лучше помалкивать.
Таков примерно и роман Шеймаса Дина - только на ирландской почве середины ХХ века.
Шеймас Дин (1940) - ирландский поэт, историк литературы; реалист-сказочник и любитель фантастической подлинности. Таких - настоящих - на английском языке нынче по пальцам перечесть: был Брэдбери, да помер, есть Пол Теру, но в Америке, Кутзее, да в Африке, ну и Барнс, у которого раз на раз не приходится. Остальные - все эти макъюэны, свифты, бейнбриджи, кэри - толкутся в премиальных предбанниках со своими, прости господи, "соборами" под мышкой.
Но что нам до них?
Другое дело - мастер Дин: в активе четыре сборника стихотворений, куча эссеистики и только недавно, в 56 лет, первый роман "Чтение в темноте". Да, его тоже двигали на Букера, но Букер "Чтение" обделил и правильно сделал. Но об этом - позже.
"Чтение в темноте" - дело простое, потому что невозможное. В этом романе нет "корпоративных" штампов - несущие опоры спрятаны в "складках" прямой речи, все держится на воздушном каркасе памяти, читается легко, печально, прозрачно, но и впечатляет как-то сразу, без хитростей: за что отдельное спасибо переводчице Елене Суриц.
Итак, вот вам руководство по чтению в темноте.
Во-первых, дневниковая форма. Все записи в романе - от первого лица в единственном числе: по месяцам года, как в романе "становления-воспитания". Матрица - "Портрет художника в юности", - но без "харизмы художника" в третьем лице, как у Джойса.
Во-вторых, масса быта. Тут вам сороковые-пятидесятые, "вещно" явленные, и это особенно уместно по отношению к нашему читателю: напоминает нашу дворовую метафизику, знакомую - пока еще - каждому с детства.
В-третьих, монтаж. Чтобы тебе, читатель, не скучать, "записи" романа сделаны в разных формах: 1) диалоги (особенно хороша школьная казуистика); 2) вставные новеллы из фирменного набора ирландских россказней про призраков, которые шляются по окрестным холмам в назидательных целях; 3) ну и внутренний монолог самого героя.
В-четвертых, политическая подоплека. История североирландских разборок подана под частным соусом, а потому нисколько не режет слух, определяя, однако, и самосознание главного героя, и сюжет романа.
И в-пятых, лирическое высказывание. Шеймас Дин - он ведь не зря поэт: он знает толк в том, что видит и чувствует (тем паче в таком-то возрасте!). Так вот его роман - о том, что прямое высказывание и личная заинтересованность, прожитость, если хотите, материала, по-умному выложенные на бумагу, вещь по-прежнему беспроигрышная и, главное, бесспорная. Так что прав был Букер, что не дал премию Дину - не того полета птица, эта ирландская бестия с картофелиной в кармане. Читать в темноте - это вам не контрфорсы указкой простукивать. Тут зрение напрягать, тут переживать, черт возьми, придется.
Так что, если вы верхогляд и пустомеля, поберегите зрение, оставьте ирландца в покое. Не для вас он писал (и не для меня, и не для кого) - а просто всматривался в сумерки своей памяти, читал в темноте ее строчки: а потом взял да и выложил все на бумагу.
Куда же еще-то?
